— А зонтика нет?
— Чего нет, того нет.
— Но… ладно, давайте.
Козел. Только стоит подумать о нем что-то хорошее и на тебе: галоши и дождевик.
Нехотя надеваю это безобразие, в котором утопают мои ноги, выхватываю из рук бородача дождевик и тут же накидываю на себя. А что дальше? Ведь денег у меня нет и телефон сел. Ну и ладно, не буду я здесь оставаться. Открываю дверь и выхожу на улицу. Ну, трындец, товарищи. Льет как из ведра. Ступаю на ступеньку лестницы и меня тут же хватают за руку.
— Ну ты совсем дурища? Я же пошутил.
— В смысле?
— В прямом. Стал бы я тебя тащить в дом и тут же выгонять?
— Я не знаю, что у вас в голове! Тогда зачем все это? — указываю глазами на мерзкие холодные галоши.
— Чтобы посмотреть границы твоей глупости. Ну и поржать. Прости, выглядишь ты прям круто.
— Ну вы и козел, — толкаю мужика в грудь со всей силы, но тот словно скала, даже не пошатнулся. Но что больше всего бесит-он улыбается. Вот так откровенно лыбится, демонстрируя вполне себе ровные зубы.
— Ладно, прости. Я погорячился. Все, давай мириться, заходи в дом. Я тебе кое-что сейчас дам, и ты сразу обрадуешься.
— Звучит заманчиво. И что это, свинячьи кишки?
— Заходи в дом, — четко проговаривает он, открывая дверь.
И тут я понимаю, что жутко от всего устала. Я дико хочу домой к маме. Вот она бы сейчас точно надо мной не издевалась. Как только я вновь захожу в дом и снимаю с себя весь этот ужас, Илья подает мне зарядку для телефона.
— Звони кому надо. Зарядка подходит к твоему телефону.
— Спасибо, — протягиваю руку к зарядному устройству, а самой не верится в происходящее.
Всего один звонок папе и поздним вечером он уже будет здесь. Поиздевается на десять жизней вперед, но заберет меня домой. И кражу машины простит. Все простит. Вот только почему-то звонить страшно. Хотя зачем папе, ведь у меня есть Дима!
— Пойдем, покажу розетку. Сядешь на диван, успокоишься, согреешься и позвонишь. А я пока начну готовить ужин, иначе я становлюсь злым, когда голоден.
Молча иду вслед за хозяином дома и пробравшись через строительные материалы, мы оказываемся в гостиной.
— Делай, что нужно, если что я на кухне.
Сразу же подключаю телефон и начинаю разглядывать гостиную. В принципе, неплохо. Большой угловой диван приятного кремового оттенка, напротив черный стеклянный столик и плазма на стене. А вот камин кирпичного цвета совсем не в тему, ровно как и небольшой шкаф около двери. Стены покрашены в белый цвет и даже имеется парочка картин, что помогает создать достаточно приятную атмосферу. Странное дело, это не комната деревенского жителя, фермера или кем он там является. Да, она пустовата, но тут приятно находиться. Да что там, здесь даже шторы имеются. Это вам не дырка в земле со зловонным запашком. Осмотрев комнату, и не увидя никаких личных вещей, подтверждающих, что передо мной Купидонов Илья, я принялась включать телефон. Как и ожидалось, десятки пропущенных звонков от родителей. И все же, звонить им страшно, в итоге набираю второй номер по списку. Только вместо голоса в трубке слышны монотонные гудки.
— Ну давай, Димочка, ответь мне.
— Димочка скорее всего не хочет это делать, иначе давно бы уже ответил.
— Нельзя так подкрадываться к людям! — скидываю звонок и поворачиваюсь к хозяину дома. — И подслушивать тоже нехорошо.
— Это мой дом, что хочу, то и делаю.
А мне даже ответить нечего, ибо по сути он прав, я тут никто. Откладываю телефон и жду пока кое-кто соизволит выйти, но вместо этого бородач начинает расстегивать свою рубашку. Это что еще такое?
— А что вы делаете?
— А на что это похоже? — скидывая с себя рубашку и демонстрируя голый торс, спокойно произносит Илья.
— Ни на что.
Он надо мной издевается, ясно же как Божий день. Не ведись на это, Аня. Хотел бы он меня изнасиловать, давно бы это сделал, да и судя по его телу, ему не надо это делать. Девушки наверняка сами на него вешаются. Наконец этот индивид соизволил повернуться к шкафу. Ага, типа переодеться пришел. Хвастун чертов. Подумаешь, вены выпирают и тело рельефное, тоже мне удивил. Да ладно, кого я обманываю. Тело у него шикарное, есть чем хвастаться. И спина красивая. Прям мощная. Маму бы сюда, она бы ему такой портрет нарисовала, закачаешься. Только бороду бы сбрить, а то как-то нехорошо, тело безволосое, хоть обзавидуйся, а морда волосатая.
— Димочка не будет против, что ты так пялишься на постороннего мужика? — застегивая рубашку, интересуется бородач. — Или у вас свободные отношения, где ты разгуливаешь по трассе в поисках приключений, а он не берет трубку, зажигая с другой подружкой?
— Каждый судит по себе, а мой Димочка самый лучший. И я вас не разглядывала. Было бы на что смотреть. Я таких полуголых тел пересмотрела на две жизни вперед, — ну подумаешь, что это в основном были тела больных стариков. — Так что здесь меня ничем не удивишь. У вас, кстати, левый сосок ниже правого.
— А это он тебя приветствует, вот и приподнялся.
— Ну так пусть моргнет и станет на место.
— С ума сойти, никогда не видел девушку с таким мышлением.
— Все бывает в первый раз.
— Точно. Ты жареную картошку будешь или после шести такое не ешь?
— После шести я ем все.
— Очень интересно. Прям девушка-загадка.
— Ну какая загадка, вы ведь обо мне уже составили свое мнение. Верно? — обхожу его и опираюсь на шкаф.
— Ну не то, чтобы составил, но предположения есть. Вероятнее всего, ты городская избалованная лялька, которая поссорилась с очередным папиком, любовником, спонсором, нужное подчеркнуть. Скорее всего ты распсиховалась, что Димочка не купил тебе новую цацку, платье, туфли и прочее. А выскочила из машины с целью показать какая ты типа самостоятельная, сильная и независимая личность. Но что-то пошло не так, пройдя пешочком несколько километров, ты поняла свою дурацкую затею, только было уже поздно, ты встретила меня. Угадал?
Странное дело, ведь все это неправда, чего мне собственно расстраиваться? Только почему-то жутко обидно. Значит такой я выгляжу в глазах незнакомого человека? И опять эта чертова самостоятельность!
— Нет, не угадали. Мне нужно позвонить, будьте так добры, оставьте меня одну.
— Не знаю почему, но мне страшно это делать.
— Такая махина и чего-то боится?
— Представь себе, да. Ладно, звони. Пойду картошку переверну.
— Идите.
Вдох, выдох. Тоже мне, всезнайка нашелся. Беру вновь телефон и нехотя набираю папу. Трубку он берет сразу, кажется, я даже не услышала ни единого гудка.
— Ну что, мой маленький тепличный цветочек захотел домой?
