Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 73
— Я… Не-е… З-зна-аю…
— Пятьдесят секунд!..
— Ради… бога!.. Го… Господин кап-питан!.. Я не-е знаю!..
— Сорок секунд!..
— Нет! В-ы не… Не мож-жете… Вот так!..
— Тридцать!..
— Де-енис Анат-тольев-вич!.. Госп-поди… Д-да не з-знаю я!..
— Двадцать!..
— Эт-то бесче… Человечно… Т-то… Что вы… Де-делаете…
— Десять!..
— Н-ну ради-ди всего св-вято-ого! Н-не знаю!..
— Ты сам сделал выбор! Отделение, товсь! — Отхожу к бойцам. — Цельсь!..
— Я с-скажу!.. Я с-скажу! — Барановского прорывает диким криком. — Всё! Всё скажу-жу! Только не… Не стреляйте!..
Снова подхожу поближе и задаю два самых интересных вопроса:
— Кто? Где искать?
— Мих… Михаил Терещенко… Он… Он на квартире… Какого-то стихоп-плёта… Я по-помню адрес… У… Уб-берите с-солдат… Де-денис Анат-тольевич…
Пока конвоиры развязывают полковника, отправляю Фомича с его бойцами вернуть одолженные винтовки. Затем снова оборачиваюсь к «жертве произвола»… Ох, блин, а штанишки-то у него мокренькие! Перепугался, бедолага. Вот сразу бы сказал, и ничего бы этого не было…
— Так, братцы, отведите его в камеру и найдите где-нибудь портки и подштанники. — Штаны-то не только мокрые, он же теперь всю тюрьму завоняет…
* * *
Далеко не каждый вечер у Бориса Александровича Энгельгардта был таким насыщенным и эмоциональным. Сначала пришлось разбираться с заграничными «друзьями», двое из которых вообразили, что Россия ничем не отличается от какой-нибудь индейской резервации и что любую бабу можно безнаказанно повалять на лавке. Но как только он прибыл на место «тайной вечери», злость на новых подчинённых и досада за закономерно последовавшее опоздание сменились искренней благодарностью Всевышнему за непредвиденную задержку. Правда, с некоторой примесью страха…
В доме не было никого. И там явно произошло что-то, не совсем поддающееся объяснению. Разбросанная мебель, гильзы на полу, оброненный кем-то портсигар… Во флигеле, где должен был размещаться отряд американских боевиков, картина была ужасающей. Внутри были только трупы. Свежие, ещё не успевшие хоть сколько-нибудь остыть. Судя по следам и разбросанным гильзам, их расстреляли через окна, а потом вошли внутрь и добили раненых, прострелив головы всем без исключения.
В гараже сиротливо стояли испорченные броневики, на которые, признаться, Борис Александрович рассчитывал, но… Не хватало проводов зажигания, орудийного замка и отсутствовали жизненно необходимые им сейчас пулемёты со столь же драгоценным запасом патронов. Кто мог сделать такое — Борис Александрович мог только догадываться. На секунду им овладела паника, но всё же он смог отогнать прочь ненужные и вредные сейчас эмоции. Да, они понесли определённые потери, ещё даже не начав бой. Но лишиться двух бронеавтомобилей и десятка опытных бойцов — это не значит потерпеть поражение. В его распоряжении еще достаточно сил, и, самое главное, вчера была достигнута договорённость с начальником Михайловского артиллерийского училища о совместных действиях. Доселе колебавшийся генерал Леонтовский, воодушевившийся беседой «на самом верху», обещал подать условный сигнал и вывести группу офицеров и юнкеров, чтобы ударить в спину пикету на мосту. Да и у самого Энгельгардта в активе имелись восемь броневиков и личный «батальон». Около трёх сотен наёмников, разагитированных солдат, не желающих возвращаться на фронт «выздоравливающих» из госпиталей, пойманных дезертиров и прочего людского материала. Прорвавшись через Литейный мост, они возьмут штурмом «Кресты», освободив сидящих там и раздав им оружие из захваченного к тому времени Арсенала. Тот же Леонтовский обещал передать в его, Энгельгардта, распоряжение батарею училищных орудий, правда, без боекомплекта. Но в результате неимоверных усилий полученные два десятка трёхдюймовых снарядов уже лежали в ящиках в одном из грузовых авто. Сколь бы ни была многочисленной охрана тюрьмы и оружейных складов, пушкам им противопоставить будет нечего.
Борис Александрович жестом подозвал поближе своего «ординарца», финна Тойво Вялсяйнена, примкнувшего к «американцам» в одном из кабаков Стокгольма ещё по пути сюда:
— Возьми троих и приберитесь здесь. В гараже должен быть бензин. Потом догоняйте нас, пора выдвигаться.
Невозмутимый финн кивнул головой и отошёл к группе, стоявшей неподалёку и, видимо, обсуждавшей только что увиденное. А бывший депутат Госдумы и полковник Генерального штаба Энгельгардт двинулся навстречу своей судьбе…
Глава 5
Александр Анненский, юнкер Михайловского артиллерийского училища, сидел в курилке и, не замечая порывисто-леденящего ветерка, задувавшего с набережной на плац, бездумно смотрел в пустоту сквозь дым папиросы. Даже сегодняшние ошеломляющие события — арест начальника училища генерал-майора Леонтовского, командира 1-й батареи полковника Невядомского и ещё нескольких офицеров, который обсуждался во всех аудиториях, каморах[5] и курилках, оставил его совершенно безразличным. Два дня назад жизнь совершила крутой поворот, из-за которого он стал отверженным…
— Не помешаю, юнкер?
Саша рефлекторно попытался встать перед вошедшим в курилку незнакомым прапорщиком.
— Да не тянитесь, не на плацу.
Прапорщик достал из воронёного портсигара папиросу, раскурил её и только тогда с интересом посмотрел на юношу.
— Чего пригорюнился, парень? Случилось чего? — И речь, и внешний вид выдавали в нём выходца из нижних чинов, а два солдатских Георгиевских креста и одноимённая медаль ясно указывали на способ производства в офицеры.
Саша хотел ответить что-то нейтральное и тем самым избавиться от внимания назойливого собеседника, но в глаза ему бросился ранее незамеченный шифр на погонах. Императорская корона, буква «Н» и ещё ниже — «ОН» на погонах! 1-й отдельный Её Императорского Высочества великой княжны Ольги Николаевны Нарочанский батальон!.. Тот самый, о котором сложено множество легенд, одна другой неправдоподобней, но всё, что рассказывают — истинная правда!..
— Вы ведь с самого утра здесь? Скажите, если можно, конечно… за что арестовали?..
— Начальство ваше? — хитро усмехнулся прапорщик. — Да никто его не арестовывал. Знаете же, что генералов только по высочайшему указу можно… Просто пригласили их побеседовать…
Саша не сомневался, что его собеседник просто ломает комедию, не желая раскрывать какие-то свои секреты. Пригласили! Как же!.. Так не приглашают! И под конвоем не везут по городу. А солдат в том конвое ему удалось вблизи повидать. Сразу видно, не тыловые, не новобранцы, а бывалые и опытные фронтовики, которые себя называли почему-то…
— А почему солдат «янычарами» называли? — вопрос сорвался с языка неожиданно.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 73
