– Акур мууин гуурак? – спросил у торговца Фрейзер. – Этот узор нанесли Вольные Пловцы? – он надеялся, что правильно воспроизвел хитрый диалект племени. Речевая культура кочевников существенно отличалась от той, которая существовала в Орге, кроме того, дикарей легко было задеть.
Глаза кочевника мигнули, как могло показаться, от удовольствия.
– Да, да. Это – клык вууру, обработанный Вольными Пловцами. Очень опасно охотиться на вууру.
Фрейзер посмотрел на девушку, которая не отрывала взгляда от орнамента на бивне. Казалось, Келли была заворожена невероятным мастерством, с которым неизвестный кочевник сумел подчеркнуть природную красоту затейливым узором, вырезанным обыкновенным ножом.
Капитан улыбнулся. На Полифеме было не так уж много знатоков, способных по достоинству оценить искусство местных жителей. Даже непосредственно работающие с племенами специалисты – ученые и бизнесмены из «Морферм Интерстеллар», казалось, не обращали никакого внимания на бесценные произведения искусства, рождающиеся в руках дикарей.
– Несколько тысячелетий назад на Земле люди тоже занимались резьбой по кости; – сказал он на терранглийском. – Если я не ошибаюсь, для этих целей использовалась слоновая кость.
– Этим занимались дикие племена? – поинтересовалась Келли.
Фрейзер покачал головой.
– Нет, это был Промысел моряков. Исключительно моряков, путешествующих на маленьких суденышках по бескрайним океанским просторам. Они пытались как-то скоротать бесчисленные дни плавания… – Капитан повернулся к торговцу и продолжил на диалекте кочевого племени: – Мы будем вести торг за это?
Кочевник высоко задрал голову.
– Один дрой, укварр, – высокомерно заявил он.
«Названная цена по крайней мере в десять раз меньше подлинной ценности произведения искусства», – подумал Фрейзер.
Кочевники знали толк в торговле, научившись этому за столетия товарообмена со своими земными сородичами, но это не мешало им полностью отдаваться страсти торга.
– Вроор, – не согласился Фрейзер, с трудом произнеся щелкающий звук, с которого начиналось это слово. – Нет, один вроор, и этого слишком много.
Они торговались до тех пор, пока Фрейзер не убедился, что кочевник полностью удовлетворен процессом. Мало кто обладал искусством общаться с морскими торговцами – предлагать слишком большую цену за товар было так же опасно, как и слишком маленькую. Они сошлись на четырех вроорах – маленьких металлических монетках, считавшихся официальной денежной единицей в Орге.
– Джентльмен еще жив во мне, – произнес Фрейзер, отдавая Келли резную кость. – Вот маленький клык, который поможет твоему разуму пережить особо скучные мгновения.
– Но ты увидел его первым, Кол. Разве тебе не хочется его иметь?
Колин покачал головой.
– Он – твой. Давай забирай, пока я не передумал.
Келли улыбнулась и сунула вещицу в рюкзак. Парадная форма, в которой щеголяли легионеры, была совершенно неуместна здесь, на базаре, но менеджеры компании «Морферм Интерстеллар» настаивали на том, что она придает местному гарнизону внушительный вид. В определенной степени они были правы: на Келли были надеты мундир и галифе цвета хаки, голубые погоны и красные с золотом эполеты. Голову украшал черный берет. Это был архаичный и совершенно бесполезный головной убор, однако традиция его уходила корнями в далекую историю Легиона, теряясь на заре космической эры – в рядах Французского Иностранного Легиона. Традиции Легиона были святы…
Фрейзер не сомневался, что решение вырядить легионеров в парадную форму было вызвано желанием компании продемонстрировать военную мощь Содружества. Однако гарнизон города состоит всего из одного взвода. Капитан Фрейзер считал, что главная задача его подчиненных – исполнять роль военной полиции и следить за подвыпившими колонистами, которые от скуки запросто могли в одну ночь превратить весь город в район боевых действий малого масштаба.
Всего на Полифеме было две роты легионеров, и надо отдать должное руководству «Морферм Интерстеллар», они считали Легион мощным и высокопрофессиональным войском. Что не мешало использовать его в качестве военной полиции…
«Морферм Интерстеллар» была дочерней компанией одной из огромных корпораций Содружества, владевшей монополией на производство двигателей для межзвездных космических кораблей. Для производства этих двигателей требовалось так много различных компонентов, что Колониальная Армия[26]выслала боевые подразделения для почетной охраны этого забытого Богом, но бесценного для корпорации мира.
– У тебя странный взгляд, – заметила Келли, как только они отошли от того места, где разложил свой товар кочевник, торгующий костью. – Что случилось, Кол?
Фрейзер пожал плечами:
– Думаю, эта вещица напомнила мне о скуке. С этим мне не приходилось сталкиваться раньше…
– Снова неприятности от «cafarde»?
Колин кивнул.
– Вчера ночью повесился легионер из роты Альфа. Кроме того, за последнюю неделю мы имеем три попытки дезертировать, – он покачал головой. – Одним из дезертиров был Гэйтс, ветеран Ханумана…
– Это значит, что дела довольно плохи? – слова Келли прозвучали скорее утверждением, чем вопросом.
– Да. Эти люди – настоящие солдаты. Собрать их в одном умирающем от скуки гарнизоне – значит, создать себе уйму хлопот, – Фрейзер остановился, пропуская воинственно настроенного продавца, размахивающего своим товаром. – Знаешь, как говорится в пословице, есть одно лекарство от «cafarde» – заряженное ружье и куча мишеней. Вряд ли мы можем здесь на это рассчитывать.
Они направились к пустынной аллее.
– Ты не должен упрекать себя за это, Колин, – возразила девушка.
– Да, конечно, ты права. В этом секторе Комиссия дышит в затылок каждому командиру Колониальной Армии, – в словах Фрейзера звучала горечь. Как когда-то на Ханумане, ему казалось, что удача отвернулась от него…
Колина Фрейзера ожидала блестящая карьера офицера Регулярной Армии Содружества. Он был сыном легендарного героя Нового Далласа генерала Ловата Фрейзера Каледонского. Зачисленный в Разведуправление сразу после окончания Академии, он имел безупречное личное дело и должен был оставаться таким до конца своих дней. Лейтенанту Фрейзеру не нужно было бороться за место под солнцем, как в свое время его отцу…
Но в одну минуту все изменилось. Восстание на Фенрисе застало администрацию Содружества врасплох. Его было легко погасить в самом начале, однако майор Ричард Сент-Джон, ответственный офицер разведки, оказался некомпетентен. Его необдуманные действия привели к гибели многих людей, солдат Регулярной Армии Содружества.
