Доброжелатель.– Что скажете? – спросил Мирошниченко, пока Кристина в третий уже раз читала письмо.
– Пока ничего, – она постаралась, чтобы голос звучал спокойно и ровно. – Мне нужно разобраться в этом.
– Хорошо. Разберитесь. И, на всякий случай, мы не имеем ничего против суда. Пусть подают, это слишком долго и не сможет помешать достроить Эль Пунто. В этой части мы вами довольны. Но советуем навести порядок. Когда подчинённые лезут через голову руководителя, это не к добру.
– Я поняла.
– Вот и отлично.
Тишина в трубке наконец-то позволила Кристине дать выход накопившейся ярости. Она достала из стопки чистый листок бумаги и принялась медленно рвать его на мелкие полоски. Мысленно в голове Кристина представляла на этом месте человека, который написал анонимку. Этого таинственного доброжелателя…
«Кто же это мог быть? – спрашивала она себя. – Кто посмел? Кому вдруг неймётся?»
Кристина попыталась вспомнить, не заходил ли кто-нибудь к ней с подобными вопросами. Что-то смутное припоминалось, но вроде как было сказано вскользь, в паузе какой-то важной беседы. Она тогда, кажется, отшутилась. Да и собеседник не стал продолжать. Или же сказала, что это не имеет значения? Проклятая память! В последнее время она всё чаще и чаще подводила, выпуская из виду всё, что не касалось Эль Пунто. Хоть и в самом деле пей глицин, как советуют в рекламе.
На всякий случай Кристина перепроверила почтовый ящик. Нет, из сотрудников никто ей не писал по этому поводу. Может быть, стоит спросить Лидию Анатольевну, она же вроде занимается продажами. Или Марину, с рекламной точки зрения это тоже должно быть важно.
«Так, может, кто-то из них всё это и сделал? – спросила себя Кристина. – Испугались, что им отвечать придётся, вот и решили меня подставить?»
Как бы там ни было, но вдруг стало очевидно, что спрашивать у них нельзя. Сразу поймут, что разговор с Мирошниченко состоялся. И затаятся в ожидании реакции. Раз уж решили действовать за спиной, то ни за что не признаются, что это они написали.
Может, изучить в интернете, что пишут по поводу тех домов, которые не сдали? Промониторить реакцию общественности? Понять, насколько тяжелы последствия…
– Нет, – пробормотала Кристина. – Я не тем занимаюсь. На эти иски можно наплевать, мне же сказали. А вот выяснить, кто это сделал, я обязана, чтобы сохранить контроль. Если их сейчас не остановить, то потом они поймут, что анонимка не сработала. И перейдут к открытому саботажу.
«Вот-вот, – отозвался внутренний голос. – Ты совершенно права».
Его появление перенаправило мысли Кристины в иное русло. Вспомнилась та операция по фокусировке, которой она подвергла Владимира, Лидию Анатольевну и Антона, когда он после корпоратива никак не хотел включаться в работу, постоянно ошиваясь возле Евгении. Быть может, стоит вызвать людей по одному и провести с ними ещё одну коррекцию? Вдруг это поможет направить их к цели?
«Это так не работает, – напомнил о себе внутренний голос. – Поверь мне. Лучше придумай что-нибудь другое».
Легко сказать. Кристина, как ей казалось, уже исчерпала лимит идей. Разве что обратиться к знакомым компьютерщикам, чтобы они определили, кто мог отправить это письмо… Всё бы хорошо, только знакомых компьютерщиков нет. А искать где-нибудь в сети – это ведь время понадобится, чтобы отличить профессионала от самозванца или мошенника.
«Нужно развеяться, – подумала Кристина. – Нужно куда-нибудь сходить и что-нибудь поделать. В этом кабинете мне уже толком не думается».
Она вышла в коридор. В соседнее помещение дверь была открыта. Евгения сидела за компьютером. Услышав звук, она повернулась к Кристине и коротко улыбнулась, после чего повернулась к монитору.
«А может, это она? Может, просто хочет занять моё место? Она ведь у нас всё знает. За всё отвечает. Вот и решила показать, какая она умная и как заботится о компании».
Кристина помотала головой. Абсолютно точно, в этом кабинете оставаться больше нельзя. Чем дольше это продолжается, тем больше она будет видеть поводов для подозрений.
Кристина прошла к выходу. Кивнула охраннику и вышла на улицу. Молодой человек в ярко-красном пуховике стоял, переминаясь с ноги на ногу. Когда она вышла, тот пытливо посмотрел ей в лицо.
– Вы кого-то ждёте? – спросила Кристина.
– Квартиру свою, – голос у молодого человека оказался неожиданно злым. – А пока её нет, вот стою и мёрзну.
– Ничем не могу помочь.
– Так уж и ничем?
Кристина прошла мимо, не отвечая. Она слышала за спиной шаги молодого человека, он некоторое время следовал за ней молча.
«Ещё чуть-чуть, и я закричу и побегу. Позову на помощь. Где-то рядом был полицейский участок. Надо сдать его. Сказать, что он преследует. Они должны помочь, я ведь не сумасшедшая бабка какая-нибудь».
Однако вскоре молодой человек отстал. Кристина вздохнула и выпрямилась – оказывается, всё это время она прошагала, сутулясь.
«Псих какой-то. Надо будет сказать Борису Аркадьевичу, чтобы не пускали на территорию таких вот».
А ещё не отпускало ощущение, что этот молодой человек был послан тем же человеком, который и прислал анонимку. Иначе каким же образом он узнал Кристину в лицо? И почему он был один, где эти толпы разгневанных покупателей? Нет, тут явно какая-то психологическая атака.
И этот вопрос нужно было решить. Очень срочно. Кто знает, каким будет следующий шаг.
