Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 76
Например, если бы вы подумали о сыне вождя, вы бы сразу думали и о вожде, о его жёнах. А ещё – о субдоминантных самцах, о первых невестах племени и изгоях племени, которым они даже не светят, а сыну вождя – пожалуйста. Ну и так далее, и тому подобное.
То есть каждый отдельный элемент этой системы имеет для нашего мозга значение только в связи со всей остальной системой. Место, которое он занимает в системе, является точкой, из которой мы можем увидеть всю систему, но определённым, уникальным, специфическим образом.
И этот определённый, уникальный, специфический образ целостной системы, который открывается нам, когда мы смотрим на неё из этой «точки», с этого «места» – и есть тот самый элемент, который мы пытемся для себя определить. То есть «он сам» не существует «сам по себе», он существует, как «вся эта ситуация в целом, которая создаёт его».
Вот почему, если вы хотите создать более-менее достоверную карту некой реальности (некой ситуации), вам необходимо собрать множество фактов, относящихся к делу. Не выдумать историю, не воспроизвести выученный нарратив, а обнаружить именно пространство фактов – то есть сложных интеллектуальных объектов, находящихся в неких отношениях между собой.
Если вы попытаетесь думать обо всём «племени» сразу, то у вас ничего не выйдет. Если мозг не решает какой-то конкретной задачи (мы не всегда, правда, знаем, какую именно задачу он решает), он не может собрать никакой системы. То есть всякий раз собирая факты, необходимо собирать их под некую задачу, под некую свою озадаченность, а не «абстрактно».
Ещё раз, для лучшего понимания: дефолт-система мозга, как мы с вами уже выяснили, – это не какое-то общежитие виртуальных сущностей, а именно система, где вес и ценность каждого конкретного элемента определяются его отношениями со всеми прочими элементами данной системы.
Обычно же, когда мы рассуждаем над конкретной проблемой, мы этого не учитываем. Мы совершаем нечто вроде «фундаментальной ошибки атрибуции»: нам кажется, что у рассматриваемой проблемы есть какие-то внутренние, присущие ей свойства, и что именно с ними нам и надо разобраться.
Мы начинаем вникать в эти «внутренние свойства» проблемы или придумываем небылицы огромного масштаба и такой же глупости, или же мы просто ничего не видим – смотрим в книгу, видим фигу.
Причём последнее, надо сказать, даже точнее и честнее. Потому что никаких «внутренних свойств» у нашей проблемы и в самом деле нет. В действительности есть только некая «ситуация» (или, как говорит Людвиг Витгенштейн, «положение дел»), организованная определённым отношением её элементов.
И если мы хотим понять что-то о конкретном элементе системы, о конкретном действительном отношении элементов данной системы, мы должны рассматривать всю систему в целом.
Солнечный круг
Давайте попробуем представить себе это как-то образно – для лучшего понимания (заранее прошу простить меня за неизбежные в таком случае упрощения).
Вот, например: все мы знаем, что Земля крутится вокруг Солнца (полагаю, что у каждого из вас есть в голове соответствующий образ). И всё же кажется понятным!
Но понимаем ли мы, что там происходит на самом деле?
Во-первых, Земля не крутится вокруг Солнца, а пытается улететь от Солнца, но у неё не получается. Почему?
Это во-вторых: Солнце промяло под собой пространство-время, и поэтому Земля как бы сваливается внутрь этой воронки, не теряя, впрочем, при этом своей инерции. И этой инерции оказывается достаточно, чтобы не упасть в эту воронку (на Солнце) окончательно.
В-третьих, ровно такой же фокус проделывают и другие планеты Солнечной системы – падают в пространственно-временную воронку, создаваемую Солнцем.
В-четвёртых, Луна и искусственные спутники Земли делают то же самое, по тем же самым причинам, но падают они уже в пространственно-временную воронку, которую создаёт Земля.
В-пятых, спутники других планет Солнечной системы падают в пространственно-временные воронки соответствующих планет.
В-шестых, всё это хозяйство вместе взятое, то есть сама наша Солнечная система, падает, условно говоря, в пространственно-временную воронку нашей галактики.
В-седьмых, наша галактика также куда-то падает – допустим, в пространственно-временную воронку Вселенной.
То есть мы, казалось бы, видим нечто понятное и очевидное – да, Земля крутится вокруг Солнца. Ну а что мы можем сказать, вглядываясь в эту «очевидность»? Что они крутятся друг вокруг дружки? Хорошо, а почему? Видимо, потому, что им так нравится…
Нет, если мы хотим понять то, что происходит на самом деле, мы должны видеть систему отношений. Только так мы поймём закон всемирного тяготения Исаака Ньютона, искривлённое массами пространство-время Альберта Эйнштейна, феномен чёрных дыр и теорию Большого взрыва.
Иными словами, если мы смотрим «внутрь» вопроса, мы ничего не можем там увидеть. Не можем, потому что этого «внутри» там нет, его можно только придумать.
Однако же, если мы видим всю «ситуацию» в целом (насколько это возможно, разумеется), учитываем всю полноту соответствующего «положения дел», на нашей карте действительно появляются новые факты.
Итак, мы загрузили в нашу дефолт-систему интеллектуальные объекты, относящиеся к волнующей нас проблеме (ситуации, задаче) – в моём случае это написание книги «Чертоги разума». Составив таким образом предварительную «карту», мы даём нашему мозгу с ней поиграться.
Теперь он ищет взаимозависимость элементов этой системы без нашего ведома. Мы этого не осознаём, но он продолжает над этой проблемой думать. На самом деле наш мозг – большой любитель всё упорядочивать. Как говорил Иван Петрович Павлов: «Работа мозга – это бесконечное стремление к динамической стереотипии».
Психологи-гештальтисты, а за ними и выдающийся психотерапевт Фредерик Пёрлз, считали, что мозг стремится к формированию целостной картины, а именно – гештальта. То есть он всё пытается упорядочить, чтобы восприятие ситуации стало непротиворечивым, а мы, соответственно, знали, что нам делать.
Если бы мы воспринимали просто набор неких сигналов, то было бы непонятно, как действовать. Поэтому мозг выделяет из всей массы сигналов некий образ, а остальное становится фоном этого образа. Это и есть гештальт, а вот примеры того, как ваш мозг это делает, – посмотрите на рис. № 15.
Рис. № 15. Классические примеры гештальта (выделение объекта из набора стимулов)
В одном случае ваш мозг оказывается в парадоксальной ситуации – вы видите то одно изображение, то другое (речь о девушке в шляпе и о старухе в платке), и не можете увидеть то и другое одновременно.
Вторая картинка – вы смотрите на набор пятен, и вдруг перед вашим взором словно из ниоткуда возникает фигура далматинца, рыщущего то ли в лесу, то ли на какой-то дворовой площадке.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 76
