В середине XIX века умы просвещенных датчан серьезно занимали вопросы веры и науки, религии и философского материализма, которые обсуждались в связи со ставшими популярными в Германии (а значит, несколько позже и в Дании) работами Людвига Фейербаха «Сущность христианства» (1841) и Давида Фридриха Штрауса «Жизнь Иисуса» (1835). Друживший с Эрстедом Андерсен внимательно и с одобрением читал его двухтомное философское сочинение «Дух природы» (1850), в котором утверждались единство природы как живого организма, разносторонне связанного с человеческой деятельностью, и концепция человека как части природы, подчиняющейся ее законам. В ноябре — декабре 1855 года, заинтересовавшись вслед за Ингеманом и Хаухом современными течениями мысли, Андерсен посещает направленные против материализма лекции датского физиолога и зоолога Даниеля Фредерика Эшрихта (1798–1863). В письме Ингеману от 31 декабря 1855 года писатель сообщает: «Я собираю материал для своего нового романа, мне нужно усвоить и уяснить для себя очень многое. По этому случаю зимой я с удовольствием послушал лекции статского советника Эшрихта, который вдохновенно и горячо выступал в них против „материализма“. К сожалению, последний укоренился в Германии, а оттуда его занесло и к нам».
Чуть ранее, 27 декабря, Андерсен несколько подробнее писал о своей новой книге Хенриетте Вульф:
«Что касается идеи моей новой книги, то я отсылаю Вас к духовным течениям нашего времени, которые хочу в ней отобразить. Вы знаете, что сейчас, особенно в Германии, среди профессиональных ученых распространяется материализм, который объясняет все наипростейшим образом! Мир состоит из материи и сил, по мере взаимодействия которых образуются камни, растения, животные и человек! Эта машинерия описывается до мельчайших подробностей, но остается всего лишь машинерией, которая приводит в действие эту вселенную отчаяния. Человек в ней — всего только маленькое звено, в то время как бессмертие, да и сам Бог отрицаются. Это — страшно! Этого не должно быть, и я чувствую, что могу против подобного отрицания просто и здраво выступить. В мире происходит — и в немалой степени у нас тоже — духовная борьба между религией и наукой; епископ уже выступал на стороне церкви против Эрстеда, а совсем недавно профессор Нильсен в своей университетской лекции ясно заявил, что нужно принимать либо Библию, либо Науку; они противоположны друг другу. Такой подход я уже опровергал в моей „Сказке жизни“. Я чувствую, что должен выступить против него. С моей точки зрения, наука как раз высветляет Божественное откровение, и я с открытыми глазами иду к цели, которую другие нащупывают вслепую. — Господь Бог выдержит испытание, которому мы подвергаем Его, рассматривая мир с точки зрения здравого смысла, которым Он сам же нас наделил».
Примерно через полгода Андерсен написал уже значительную часть романа и 25 мая 1856 года сообщал о нем Ингеману. «На днях я закончил чтение книги „Письма против материализма“ д-ра Фабри[242], которую взял с собой в деревню[243]: она как будто осветила мою душу сразу в нескольких направлениях. Самое удивительное, все изложенные в ней „за“ и „против“ приводят меня к убеждению, что религия и наука не являются двумя враждебными государствами, а, напротив, дружественно соседствуют, как моря, не имеющие между собой границы и плавно перетекающие друг в друга. Я много написал за последние три недели, хотя и не в прямой последовательности, которая позволила бы мне прочитать Вам сделанное. Эта книга рождается не так, как прежние; она продумана в целом, но появляется отдельными частями, а хорошо это или плохо, покажет будущее».
Роман «Быть или не быть» вышел, чтобы предупредить пиратские издания, в мае 1857 года почти одновременно в Дании, Англии и Германии. Он начинается, как и многие другие произведения Андерсена, с детства героя, которое тот провел в копенгагенской Круглой башне — как раз той, с которой сравнивает автор сказки «Огниво» глаза самой большой из трех волшебных собак. Неудивительно, что мальчик много думает и фантазирует. Весь верхний этаж башни, в которой он живет, представляет собой обсерваторию, ради которой, собственно, здание в 1642 году и построено — с научной, а не военной целью! — датским королем Кристианом IV. С башни по сей день открывается широкая панорама центральной части Копенгагена, а на фасаде ее выписана сокращенная надпись, своего рода ребус или эмблема, составленная королем-строителем. Если верить путеводителям, она разгадывается так: «Да ниспошлет Господь учение праведное и справедливость в сердце короля Кристиана IV. 1642». На чугунной решетке смотровой части башни также прочитываются монограмма короля и латинская надпись «RFP» — сокращение девиза «Regna Firmat Pietas» — «Благочестием держава сильна». Там же, на площадке, установлен памятник великому датскому астроному Тихо Браге. Существует распространенное мнение, будто башня была построена для него, но это неверно: знаменитый ученый умер за 41 год до завершения строительства. Ныне Круглая башня — одна из интереснейших достопримечательностей Копенгагена, в ее обсерваторию (сейчас она обслуживает туристов) ведет не спиральная лестница, а настоящая дорога длиной 210 метров. По ней, согласно легенде, в 1716 году в обсерваторию верхом на коне проскакал Петр I, а за ним в запряженной шестеркой лошадей карете — его супруга. В наше время в Круглой башне ежегодно проводятся велосипедные гонки.
А в годы отрочества героя романа в Круглой башне работали серьезные ученые и студенты, ведь она построена в центре университетского комплекса рядом с церковью Святой Троицы, и на нескольких ее этажах располагалась библиотека. Малолетний герой романа смотрел из обсерватории в телескоп на Луну, до которой мечтал долететь, что конечно же, как объясняли ему студенты, которым он чистил сапоги, было невозможно: путешествие на Луну заняло бы не менее ста лет.
Очень способный герой романа Нильс — подростком он уже знал наизусть несколько од Горация — был сыном привратника Круглой башни и, как другие герои Андерсена, рано осиротел. Его мать умерла от апоплексического удара (инсульта), а отец погиб из-за нелепого случая — однажды, выходя из башни, вместо того чтобы пойти направо, он пошел налево, и на голову ему с третьего этажа обрушилась выпавшая из рук служанки оконная рама.
Осиротевшего мальчика берет к себе на воспитание пастор прихода из Ютландии Иапет Мёллеруп, и из столичного Копенгагена он переезжает в пасторскую усадьбу, расположенную во внутренней части Ютландии в довольно уединенной местности, на высоком берегу озера Лангесё (буквально — Длинное озеро). Неподалеку от усадьбы расположены деревня Виннингдаль и развалины древней крепости Силькеборг, имя которой потом перешло к выросшему за годы пребывания юноши у священника промышленному городку. И в прошлом, и в настоящем Силькеборг — реальный город, и построил его реальный человек, промышленник Микаэль Древсен, с которым Андерсен познакомился через старшую дочь Йонаса Коллина, Ингеборг, жену Адольфа Людвига Древсена, сводного брата отца промышленника. Ингеборг, которая любила над Андерсеном подтрунивать, не раз приглашала его в Силькеборг, и он хорошо знал местность, где потом развернется действие романа, и людей, ее населяющих. Примером тому может служить выразительный образ Портняжки, странствующего мастера, страдающего от патологической честности, к которой его принуждает не только лютеранская этика, но и необходимость жить у клиентов. Портняжка страдает при одной только мысли, что его могут заподозрить в краже или ином нечестном поступке. Так, например, случайно брошенные слова лавочника о том, что монетами он расплачивается уж очень блестящими, глубоко ранят его: он думает, что в нем подозревают фальшивомонетчика. В другом случае, когда в доме пастора Иапета пропадает серебряная ладанка, он места себе не может найти, хотя никто в семье и не думает, что он мог ее украсть. Пасторша почти уверена, что ладанку взял Нильс, отчего и тот тоже впадает в истерику. Когда же выясняется, что ладанку сбросил со стола котенок, Нильс в ярости швыряет его об пол, а дочка пастора пишет уже покинувшему усадьбу Портняжке, что ладанка нашлась. Однако письмо ее запоздало. Мастера заподозрили в другой краже, которая случилась в доме у местного судьи, где пропали деньги. Денег у Портняжки не нашли, зато в его сундучке обнаружили кольцо, явно ему не принадлежащее. Портной от подозрений яростно отпирался (действительно, как потом выяснилось, кольцо в его сундучок положил другой человек), и его отпустили. Тем не менее, терзаемый проявленным к нему недоверием, Портняжка сходит с ума.
