Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 93
Лучина вспыхнула от искры из моих ладоней, я зажег от нее еще две и воткнул в стену в щели между бревнами.
Неизвестный сделал шаг вперед, красноватый свет пал на юное лицо с большими удлиненными глазами.
— Кто ты? — потребовал он. — Это наш сторожевой пост. Сюда нельзя заходить чужим!
Я отмахнулся.
— Ах, перестань. Я знаю, кто вы оба. В смысле, ты и твой напарник, что сейчас стоит от двери справа. Меня зовут Ричард, а вас?
— Антанд, — произнес вошедший, — а напарник, если уж ты его сумел заметить, Тираз.
Я кивнул.
— Понятно. Антандиэль и Тиразель. А где мои старые друзья Изаэль и Эрланг?
Его даже качнуло назад от такого вопроса, а главное, уверенного тона, с каким я сразу добавил к названным именам окончания, которые в ходу только у эльфов.
Не сводя с меня настороженного взгляда, он убрал лук за спину, прошел вперед и сел за стол, наконец-то вспомнил, что это я гость, а они с напарником — хозяева.
— Кто ты? — потребовал он.
— Может быть, — сказал я, — позовешь друга? А то его комары заедят. Или эльфов не трогают?
Он бросил короткий взгляд в сторону распахнутой двери, там через мгновение появился второй такой же стройный и гибкий эльф, но в привычной человеческой одежде, в кольчуге и металлическом шлеме.
Я сказал благожелательно:
— Можете принять свой настоящий облик, ребята. От меня таиться не обязательно. Как и от моей собачки. Мы не враги. Более того, мы даже друзья, хоть в это и трудно поверить… Кстати, раньше тут было многолюднее.
Второй молча прошел в комнату и сел с другой стороны стола. Бобик поднял голову и с предостерегающим ворчанием показал ему клыки.
— Тиразель, — сказал первый эльф, — перестань.
— Ничего-ничего, — успокоил я. — Взаимное опасение — нормально. И даже ваша враждебность. Эльфы никогда не нападали на людей, знаю, только защищались, а вот люди… Но я, знаете ли, тоже эльф, хоть и несколько иной расы, так что у нас много общего. Во всяком случае, увидите, я не враг.
Они вздрогнули, когда на столе начали появляться на фарфоровых блюдцах ломти мяса, изысканного сыра, дивные фрукты, в хрустальных бокалах на вытянутых ножках заискрилось игристое вино. Я тужился изо всех сил, если раньше с трудом мог создать чашечку кофе, то теперь могу практически все, что когда-либо ощущали мои рецепторы во рту, а желудочный сок разлагал на ингредиенты.
Наконец появились в вазочках горки изысканного мороженого, я с удовлетворенным вздохом откинулся на спинку стула.
— Поужинаем? — предложил я.
Антандиэль остро смотрел на дивные кушанья, затем перевел взгляд на меня. Мне почудилось, что в глазах холодок начинает таять.
— Ты человек? — спросил он, через мгновение сам же ответил: — Да, человек… Но в тебе в самом деле не чувствую вражды. И ты не церковник, судя по тому, что умеешь и делаешь…
Тиразель добавил:
— Церковники — враги.
Антандиэль повел в его сторону бровью, и Тиразель умолк на полуслове. Оба они вслед за мной взяли мясо, затем перешли к тонко нарезанному сыру, я видел, как бешено раздуваются их ноздри, хватая незнакомые ароматы.
— Самые большие враги, — сказал я, — мы сами себе. Никто другой так не может испортить нам жизнь, как мы… Сколько мне отсюда осталось до вашего руководства? У вас кто: король, каган, султан, паша или что-то еще интереснее?
Они переглянулись, Антандиэль сказал вежливо:
— У нас королева.
— Как ее зовут?
— Ее Величество.
Я кивнул.
— Да уж догадываюсь. А по имени?
Антандиэль сказал хмуро:
— По имени ее не зовут. Но ты прав, это знать надо. Блистательная Синтифаэль, рожденная из Света и Солнца…
— Запомню, — сказал я и поднялся. — Простите, ребята, надо двигаться. Хоть и ночь на дворе, но я опаздываю. Я такой, всегда опаздываю, мне всегда два-три дня не хватает до получки… Мне вон той дорогой топать?
— Топать не обязательно, — сказал Тиразель враждебно, — эльфы не любят шума. И вообще… есть конь, почему не ехать? Да, лучше по той дороге, но ты ее не увидишь. Тут хоть луна, а в чаще так вообще…
— Увы, — сказал я гордо и красиво, — надо! Щастя нам, ребята. Да здравствуют эльфы! Одухотворенные, цельные, простые…
Они смотрели в окно, как я вышел и вспрыгнул с крыльца в седло. Бобик снова ринулся вперед, а Зайчик помчался следом с такой скоростью, что меня обязательно расшибло бы о низкие метки, если бы я не видел в темноте так же четко, как и днем, разве что исчезли все краски.
Но деревья в самом деле дальше сдвигаются, лес не любит раскрывать тайны, Бобик исчезал, возвращался с другой стороны, коротко гавкал и указывал, где проехать проще, в одном месте вообще встал перед почти сплошной стеной и уверял, что можно только здесь, а обходить — себе дороже, до утра будем биться головами об уходящие в небо великаны с каменной корой.
Глава 5
Лес быстро и страшно перешел в нечто чудовищное, деревья голые и без ветвей пошли в темную высь, а там зловещая тьма, словно день уже кончился, едва успевши начаться, а теперь страшная беззвездность, когда даже неба нет, оно не в тучах, а вообще исчезло…
Сердце стучит тревожно, но я, отчаянно всматриваясь, уловил некоторую закономерность в расположении деревьев, стоят не как попало, некая странная мощь выстроила их так, что настоящие дороги идут параллельно одна другой, их можно определить именно по этим толстым и бесконечно высоким стволам, когда около ста ярдов или половину фарлонга идет прямо, затем ярдов пять влево, снова сто ярдов по прямой. А затем пять ярдов вправо, чтобы тут же снова прямо.
Уловив этот ритм, я не останавливался, выискивая дорогу, а сразу же поворачивал, мчался эти сто ярдов, снова поворачивал, а дорога постепенно становилась шире, сами деревья уже не стеной, можно проскакивать и между ними.
Впереди между деревьями ярко и грозно заблистало солнце, так мне показалось, но Зайчик упорно продвигался вперед, деревья разошлись, и мы оказались на огромной поляне, где поместилось бы небольшое королевство, а в середине горит, как раскаленное железо на раздуваемых в горне пурпурных угольях, сказочно прекрасный дворец, изготовленный словно из одного куска отполированного металла. Он был бы похож на драгоценную игрушку, если бы не оказался так огромен. В чем-то похож на рыцарские замки, но слишком много изящных надстроек, воздушных мостиков, опоясывающих на разной высоте балконов, башен и башенок, три из них ухитрились примоститься, как птички на ветке, прямо на выгнутом кверху горбиком мостике, а еще в глаза бросается богатство барельефов на стенах, исполненных с невероятным чувством пропорций, изысканного и высокого вкуса.
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 93
