– Он очень ревнивый, – я спокойно нанесла прохладную мазь на скулу, размазала, втерла остатки в запястье. – Я тоже.
– А не надо было ставить цветы вместе с карточками в личных комнатах.
Смутно вспомнился шелест бумаги, пока я пила успокоительное вчера.
– Это не я, – чуть смутилась, – надо срочно посмотреть, от кого еще у меня букеты в спальне, и отправить им по баночке мази.
Кристон уже откровенно ухмылялся, хотя наверняка это было еще больно.
– Спасибо, – он поймал и поцеловал мою руку. – Герцогская карета будет подана в шесть.
Я пожала плечами. Спорить бесполезно. Зато, похоже, у меня появился неожиданный если не союзник, то уж точно не враг.
– Надеюсь, это ваши шпионы с утра вокруг дома бдят? – невинно спросила напоследок, провожая гостя до крыльца.
– Это охрана, – буркнул блондин, проследив за моим взглядом. За забором, на противоположной стороне улицы, возчик, ожидавший не первый уже час, в очередной раз болтал с опирающимся на метлу дворником.
– Пусть хоть в дом заходят, их в людской горячим накормят, – предложила искренне. – Я распоряжусь.
– Надо же. Срисовала разом. Мне вот все интереснее, чем леди занималась раньше, в Иллирии.
Отвечать не стала, и он, сбежав по ступеням, запрыгнул в ожидавшую коляску.
Глава 5
Девушка должна быть достаточно умна, чтобы уметь достойно закрывать рот окружающим. И достаточно скромна, чтобы уметь вовремя закрыть свой.
Закончив с приготовлениями, я расцеловала детей, устроивших беготню вокруг моей кровати, передала их няне и, наконец, облачилась в платье. Мадлен, уже полностью готовая и потому заглянувшая ко мне, стояла тут же вместе с горничной, что помогла одеться.
Я крутилась перед зеркалом, расправляя складки подола и проверяя, как держится на плечах это чудо портновской магии. Корсет, подчеркивающий тонкую талию и плотно облегающий полную грудь, продолжался плотным кружевом, доходя до самых ключиц. И переходил в длинные узкие рукава. А сзади платья как такового и не было. Ленты шнуровки сводили широко расставленные края корсета. Клин обнаженной кожи спускался почти до самой ложбинки между ягодиц, хотя там шнуровка становилась настолько плотной, что не позволяла разглядеть что-либо пикантное. Оставалось добавить пару штрихов.
Я достала серебристую баночку. Жаркая сладость сандала с горькой нотой полыни поплыла по комнате. Тетушка охнула.
– Поможешь? – предложила я, взяв на кончики пальцев капельку драгоценной мази.
– Откуда такая роскошь? – Мадлен благоговейно взяла баночку.
– Малин помнишь? – я дождалась кивка в зеркале, мимолетными касаниями нанося мазь на скулы и подбородок. Кожа сразу замерцала, приобретая драгоценную фарфоровую прозрачность и внутреннее свечение. – Она неплохо устроилась, перебравшись сюда. Ей покровительствует моя предполагаемая свекровь, герцогиня Нойон.
– Интересная, кстати, женщина, – она похлопала меня по плечу и зачерпнула капельку мази, чтоб нанести на плечи и спину. – Ты с ней уже знакома?
– Заочно, – мрачновато ответила я, проводя пальцами по горлу и напоследок коснувшись уголков подведенных глаз. Их слегка защипало, но уже через полминуты все прошло. Глянула в зеркало. Глаза буквально горели лиловым огнем.
Удовлетворенно кивнула, предлагая родственнице тоже воспользоваться мазью, но та отказалась и поспешила встречать экипаж. А я надела колье, оставив на горле лишь полоску бриллиантов, словно драгоценный ошейник, а длинный хвост с загадочно мерцающим аметистом отпустила на спину, где он приятно холодил кожу между лопаток. Заколола палантин длинной булавкой на плече и накинула меховой плащ.
Мадлен обнаружилась на крыльце, поданная карета с гербом уже стояла, но садиться тетушка не спешила, словно раздумывая, не забыла ли чего.
– А, вот и ты, – как-то чрезмерно обрадовалась она и потащила меня к экипажу. – Забирайся! – И едва ли не силой втолкнула меня в каретное нутро.
Я неловко опустилась на диван, напротив сидящего внутри мужчины. Арван так же молча, нервозно и жадно разглядывал меня и комкал в руках маленький букетик фиалок. С улицы донеслось непринужденное:
– А я, пожалуй, поеду на наемном экипаже. – Дверца хлопнула, а следующее было уже вознице: – Трогай!
Я не успела даже возмутиться тетиному коварству, только открыла рот, но лишь нервозно прикусила губу.
– Лира, – послышался хриплый баритон, пробравший меня до мурашек, – держи себя в руках, а то в руках тебя держать буду я, и до дворца мы не доедем.
Я растерялась, потому просто протянула ему руку с надетым браслетом. Он же сунул мне в свободную руку букетик, с которым явно не знал что делать, и бережно погладил запястье. Поднес ладонь к губам, поцеловал в самый сгиб, где сквозь тонкую кожу отчаянно билась жилка. Потом к щеке прижал, царапнув немного щетиной, – даже к балу их светлость побриться не удосужился. Было во всех этих жестах что-то извинительное, виноватое, и я сидела едва дыша. Да и вообще все простила этому наглому брюнету. Только вот ему я об этом не скажу. Пока. Некоторое время мы просто смотрели друг на друга, все шире улыбаясь.
Карету качнуло, Арван словно очнулся и деловито всмотрелся в браслет. Мне оставалось только отвести глаза и сделать вид, что я всецело заинтересована фиалками. И чем пристальнее брюнет всматривался в обезвреженное украшение, тем интереснее становились цветы в моей руке.
– Ничего не хочешь мне расказать?
– О чем? – я отвлеклась от тонко пахнущих цветов с самым невинным выражением лица.
– Об этом, – он подцепил ногтем застежку, нажал пружину, и браслет раскрылся, падая в подставленную ладонь, – Он обезврежен!
– Естественно, иначе я бы тут уже полкареты разнесла, да и дома бы всем досталось.
«А у меня дети» – вслух не произнесла, но оно повисло в воздухе.
– И давно?
– С утра, – покаялась, подпустила слезу в голос. – Знаешь, как он на меня ужасно влиял! Даже успокоительное уже не помогало.
Но брюнет только прищурился.
– Значит, Крис соврал, что не смог тебя привезти, – прозвучало недобро. Но меня задело вот это последнее «привезти».
– Привезти, – попробовала на вкус это слово. – Я что, собачка комнатная, за мной посыльного отправлять?
Арван попытался что-то сказать, но я не давала ему слова.
– Прическа не закончена, на ногтях свежий маникюр, хорошо маску смыть успела, вдруг заявляется ко мне в дом шишка из службы безопасности и требует, чтоб я ехала во дворец. Да даже если бы этот проклятый браслет моей жизни угрожал – я не вышла бы из дома в том виде и в домашнем платье!
– Ты прекрасна в любом виде, и особенно без платья, – сбил меня с мысли Арван, но тут же подлил масла: – Значит, про то, что побоялся рисковать людьми, выставляя их против психованной ведьмы, он не шутил.
