Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 78
Было решено ничего не передавать, и тем самым вынудить Диму вступить в переговоры для определения условий передачи системы и информации, которые были ему необходимы.
Чем Женя с Кфиром займутся в дальнейшем, было еще не совсем понятно. А пока ничего еще не знающие клиенты продолжали к ним обращаться. Работа шла своим чередом.
Через день позвонил Дима и со свойственной ему самоуверенностью поинтересовался, когда они собираются передать ему материал. На что Кфир ответил, стараясь говорить как можно более спокойно, что все будет передано сразу же после выполнения условий передачи.
– Каких еще условий!? – заорал в трубку Дима. Впервые за все годы их знакомства этот сдержанный человек, взвешивающий все свои шаги, повысил голос.
– Я говорю об условиях передачи системы, которую мы создавали. Мы, видишь ли, не убеждены, что эта система является твоей собственностью, которую мы обязаны передавать по первому требованию, – сказал Кфир все в том же отчужденном тоне.
В ответ на Кфира посыпалась самая несдержанная, отборная брань. Да, Дима явно сдавал позиции. Когда поток ругательств иссяк, Кфир все тем же нейтральным тоном сказал:
– Свой привозный жаргон побереги для своих друзей. А вот в отношении передачи системы я считаю, что необходимо обсудить плавный переход, планирование которого само по себе является проектом.
А затем уже менее сдержанным голосом добавил:
– Теперь, когда мы уже знаем, кто ты, осталось только определить цену…
Во время всего разговора Женя стоял рядом и внимательно слушал. Повесив трубку, Кфир на одном дыхании рассказал ему, что говорил Дима. Закончив говорить, он почувствовал, насколько эти переговоры его утомили. Ситуация продолжала быть напряженной. Непроизвольно думалось: «Мы когда-то за что-то боролись. Когда напоролись, мы все разругались.»
На следующий день Дима позвонил и извинился. Стало ясно, что лед тронулся и появился шанс не дать противнику выйти из противостояния полным победителем. Они договорились, что в ближайшее время Дима и Боря приедут договариваться. Это означало, что они были готовы на какой-то компромисс. А пока работа продолжалась по-прежнему.
Маленькая победа вызвала у Кфира с Женей улыбки, первые за несколько напряженных дней. Осознав это одновременно без слов, они рассмеялись.
Глава 7
Друг
Алексу потребовалась какая-то особенная терапия в Германии. После всех бюрократических проволочек они с матерью улетели. Время от времени Кфир звонил, но обычно разговор не бывал продолжительным. Курс лечения, который Алекс проходил, был изнурительным, и у него просто не было сил. Тем не менее, этот процесс вселял новую надежду.
После возвращения из Германии Алекс и его мама много рассказывали Кфиру о том, как там было, об отношении, условиях и обо всем прочем. Чувствовалось, что перемена обстановки была им на пользу.
Вскоре Алекс вновь попал в больницу. Опять были операции. Как небольшие, так и более сложные. В очередной раз попав в реабилитационный центр, он уже не ходил. Его вывозили в инвалидном кресле во двор. Во время одного из последних визитов к нему, когда он еще четко все осознавал, Кфир пытался вызвать у него какой-то интерес. Получилось так, что они втроем – Алекс, его отец и Кфир – сидели в больничном саду. Отец Алекса, обычно очень молчаливый, на этот раз начал рассказывать о своих приключениях во время Второй мировой войны, когда служил в Латвийской дивизии. Почувствовав живой интерес слушателей, он рассказал еще много чего интересного. Оказалось, что его прадед был кантонистом[45]во время одной из Русско-Турецких войн во второй половине 19-го века и служил в дивизии знаменитого генерала Скобелева.
Услышав столько интересного, Кфир сказал, что непростительно, когда такая информация все еще не обработана и никак не зафиксирована. Он предложил Алексу создать какой-то систематический план и собрать информацию. Записать все воспоминания в соответствующем порядке на магнитофонную ленту с тем, чтобы в дальнейшем как-нибудь обработать. Предложение Алексу провести серию интервью с отцом, а затем напечатать эти воспоминания, по-видимому, было воспринято с сомнением. И, тем не менее, на последующих встречах они еще не раз обсуждали эту тему. Увы, к сожалению, этой идее не было суждено реализоваться. Алекс слабел, и ему уже было не до того.
Кфир продолжал приезжать, но гораздо реже, чем прежде. Иногда в течение всего визита они почти не разговаривали, и Кфир очень неловко себя чувствовал. Со временем, перед очередным приездом он стал созваниваться с мамой Алекса, чтобы спросить, удобно ли им, чтобы он приехал. Алекс настолько ослаб, что почти все время спал, и у Кфира было чувство, что любой визит его еще больше утомляет. Мама Алекса, однако, всегда поощряла приезды Кфира.
Алекс таял на глазах, и все это сопровождалось неимоверными страданиями. По-видимому, его постоянная сонливость была результатом использования болеутоляющих средств. Однако Кфира не покидала надежда. Хотелось надеяться на какое-то чудо.
Как-то в январе, в воскресение, Кфиру позвонила мама Алекса и сдержанным голосом сказала, что если он хочет успеть попрощаться с Алексом, то стоит подъехать сегодня. Кфир был ошарашен и, наверное, даже по-своему возмущен. Как? Этого не может быть! Однако мог ли он спорить…
Кфир приехал к нему на следующее утро и просидел у него где-то с полчаса. Алекс был в бессознательном состоянии. Часто поворачиваясь к Кфиру, он смотрел на него невидящими глазами. Трудно передать ощущение во время этого последнего визита. Перед уходом он как всегда сказал Алексу:
– До следующего раза, старина… – в горле у него стоял ком, и он был рад выйти на улицу.
На следующее утро опять позвонила мама Алекса и сдержанно сказала, что она на такси едет в больницу. Обещала позвонить оттуда. Примерно через час она действительно позвонила и сообщила о том, чего можно было ожидать, но не хотелось признавать…
Так не стало Алекса. Вместе они прошли суровую школу Грузии в качестве дипломатов в 1993-94 годах. Оставались друзьями и после того, когда каждый в свое время вернулся домой, в нормальные условия и пошел дальше своей дорогой.
Алекс был интеллектуалом с энциклопедической эрудицией. Кфир был рад считать его другом. Его преждевременный уход долго был ощутим.
Глава 8
Переговоры
Дима приехал один. Непонятно, что не позволило Боре приехать, возможно, неловкость создавшейся ситуации была одной из причин и, по-видимому, не последней из них. После несдержанной выходки Димы по телефону все на поверхности успокоилось, и отношения вошли в фазу натянуто-корректных.
Слегка развалившись на стуле, с отсутствующим выражением лица и безразличием в голосе Дима спросил «Чего вы хотите?» – всем своим видом демонстрируя, что он не намерен вступать в споры о том, что кому принадлежит и что кому положено. Он явно выставлял себя жертвой шантажа. Так этот тонкий психолог пытался воздействовать на Женю и Кфира, чтобы выбить для себя более выгодные условия.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 78
