Мистер Флемминг стал торопить с решением по поводу «Могучих Братьев». Срок аренды истекал через пару месяцев. Надо было что-то делать. Он не мог обещать сдать поместье по более высокой цене. Никому были не нужны большие дома без центрального отопления и современных удобств. Он настоятельно рекомендовал Нелл продать имение.
Да, он прекрасно знает, насколько дорого было это место ее мужу. Но поскольку она вряд ли сможет когда-нибудь позволить себе жить там...
Нелл признавала, что его слова не лишены здравого смысла, но все же попросила еще немного времени, чтобы подумать. Она не хотела продавать имение, но не могла отделаться от мысли, что, отдав «Могучие Братья», избавится от тяжелейшей ноши. В один прекрасный день мистер Флемминг позвонил и сообщил, что нашел очень хорошего покупателя для «Могучих Братьев». Он назвал сумму, которая во много раз превышала ее и даже его ожидания. Он настойчиво советовал, не откладывая, принять это предложение.
Нелл еще с минуту поколебалась — и дала согласие.
4
Было невероятно, насколько ей сразу стало легче. Освободиться от этого тяжкого бремени! Вернона все равно уже не вернешь, а этот дом и земля — просто не нужны, если нет денег, чтобы привести их в божеский вид.
Ее не расстроило даже письмо Джо, которое пришло из Парижа.
«Как ты могла продать „Могучие Братья"— зная, как много это место значило для Вернона?! Я ожидала от тебя чего угодно, только не этого».
Нелл подумала: «Джо ничего не понимает».
Она написала ответ:
«А что мне оставалось делать? Денег взять неоткуда, а в имении проблемы то с крышей, то с протечками, то с водой — и этому нет ни конца ни края. Я не могу больше влезать в долги. Я так устала, что хочу умереть...»
Три дня спустя она получила письмо от Джорджа Четвинда. Он спрашивал, можно ли приехать ее повидать, и сообщал, что хочет ей кое в чем признаться.
Миссис Верекер не было дома. Нелл принимала его одна. Четвинд с ходу выложил ей все — это он купил имение.
Поначалу она была в ужасе. Только не это! Только не Джордж в «Могучих Братьях». Но он очень толково ей все объяснил.
Конечно, так будет лучше, чем позволить совершенно незнакомым людям завладеть имением, не так ли? А они с матерью, он очень на это надеется, смогут время от времени приезжать туда погостить.
— Я хочу, чтобы вы знали — дом вашего мужа открыт для вас в любое время. Я внесу минимальные изменения. Вы сами посоветуете мне, что нужно переделать. И, согласитесь, лучше этим займусь я, чем какие-нибудь вульгарные идиоты, которые увешают его позолотой и подделками великих мастеров.
В конце концов Нелл даже удивилась, что до этого возражала Джордж лучше, чем кто бы то ни было. К тому же он такой добрый, он все понимает. А она устала, она так измотана! И внезапно Нелл разрыдалась. Она плакала у него на плече, а Джордж, обняв ее одной рукой, приговаривал, что все будет хорошо, что это из-за ее болезни... Никто не мог быть более отечески ласков.
Когда Нелл обо всем рассказала матери, миссис Верекер заметила;
— Я знала, что Джордж хочет купить имение, и это очень кстати, что он остановил свой выбор на «Могучих Братьях». Возможно, такую щедрую цену он предложил потому, что был когда-то влюблен в тебя.
То, что она употребила это «когда-то влюблен» в прошедшем времени, успокоило Нелл. У нее появились подозрения, что мама до сих пор надеется на «что-то» между ней и Джорджем Четвиндом.
5
То лето они провели в «Могучих Братьях». Других гостей, кроме них, не было. Нелл не приезжала в имение со времен детства и теперь испытывала глубокое сожаление, что они с Верноном не смогли пожить здесь. Дом был действительно красив, так же как прилегающий к нему сад и полуразрушенное аббатство.
Работы по реконструкции пребывали в самом разгаре, и Джордж советовался с Нелл по самым разным вопросам. Она начала испытывать интерес к делам, как будто сама являлась хозяйкой. Она была почти счастлива, вновь наслаждаясь роскошью, безмятежностью и свободой от забот.
Конечно, положив в банк деньги, вырученные за «Могучие Братья», она могла рассчитывать теперь на небольшой, но стабильный доход, однако ее страшила сама мысль о принятии ответственного решения, где жить и что делать дальше. С матерью она не чувствовала себя по-настоящему счастливой, а все старые друзья куда-то разъехались. Так что она с трудом представляла себе, что ждет, ее впереди.
«Могучие Братья» дали Нелл как раз то, чего ей не хватало — покой и отдых Нелл чувствовала, что здесь она укрыта от забот, что здесь она в безопасности. И боялась возвращения в город.
Наступил последний день. Джордж уговаривал их остаться подольше, но миссис Верекер заявила, что они больше не смеют злоупотреблять его гостеприимством.
Вечером Джордж и Нелл отправились на прогулку и долго бродили вдвоем. Неподвижный воздух был напоен ароматами.
— Мне было хорошо здесь, — сказала Нелл и вздохнула — Так не хочется ехать...
— Мне тоже очень не хочется, чтобы вы уезжали. — Он немного помедлил и тихо произнес: — У меня совсем нет шансов, Нелл?
— Не понимаю, о чем вы... — Но она знала, что он хочет сказать, она сразу поняла это.
— Я купил этот дом только потому, что надеялся — однажды вы поселитесь в нем. Я хотел, чтобы дом, который по праву принадлежит вам, стал действительно вашим. Нелл, вы не сможете жить одними воспоминаниями. И он — Вернон — тоже вряд ли хотел бы этого. Я уверен, что мертвые не ревнуют к счастью живых, что Вернон был бы рад тому, что вы любимы и что о вас есть кому позаботиться вместо него.
Упавшим голосом она проговорила:
— Я не могу... Не могу...
— Вы имеете в виду, что не можете забыть его? Я знаю. Но я буду очень нежен с вами, Нелл. Я буду любить вас и беречь. И я сделаю вас счастливой — по крайней мере счастливее, чем вы сможете быть, сражаясь с жизнью один на один. Я ни секунды не сомневаюсь в том, что Вернон был бы рад...
Так ли это? Если б она только знала! Но, пожалуй, Джордж прав. Возможно, кто-то решит, что это несправедливо, но все не так просто. Та жизнь, которая была у них с Верноном, неприкосновенна — и навсегда останется неприкосновенна Но сейчас — быть окутанной заботой и лаской, нежностью и пониманием... Джордж ведь нравился ей раньше...
И очень тихо она ответила «Да..»
6
Кто действительно разозлился, так это Мира Нелл получила от нее несколько длинных разгневанных писем.
«Как же быстро ты его забыла! У Вернона есть только один дом — в моем сердце. Ты никогда не любила его».
Дядя Сидней сложил руки замком и, повращав большими пальцами один вокруг другого, произнес:
