Сверху огромные баннеры провозглашали: «Успех»! Добейся. Получи. Владей». Каждый слоган сопровождало изображение невероятно красивой женщины в платье от Эмиля Требаска, которая в одной руке держала флакон духов, а другой притягивала к себе за галстук, борт пиджака или ремень красавца мужчину, готового упасть перед ней на колени. Герои явно собирались немедля предаться любви, а выражение лиц говорило о том, что их страсть будет долгой, пылкой и бесстыдной.
— Я покорена, — с улыбкой сказала Трисия. — Где тут мое?
— Духи, мужчина или наряд?
— И то, и другое, и третье.
— Представляю, каким должен быть твой саквояж, чтобы вместить все три компонента.
— Молодой человек понесет меня, остальное я понесу сама.
Мы пересекли зал, который заполняли разнообразные гости, от деловых людей довольно консервативного вида до представителей мира моды, чьи наряды балансировали на грани приличия. Время коктейлей подходило к концу, и звонкий притворный смех контрастировал с раскатами басов. Собравшиеся, словно танцуя, с важным видом перемещались из одной точки в другую. Все вместе очень напоминало массовку в начале комической оперы.
Наш стол стоял почти в центре декораций — в той части зала, где дорожка подиума, изгибаясь крюком, поворачивала назад. Это предоставляло нам уникальную возможность наблюдать, как над нами дефилируют наша Эйлин и другие модели. Захватывающее зрелище, лишь бы никто из них не уронил туфлю в мой бульон.
Кэссиди и Аарон уже пришли и, стоя, наблюдали за происходящим вокруг. Элегантный Аарон во фраке от Хьюго Босса и Кэссиди в классическом черно-белом платье с открытыми плечами от Шанель смотрелись изумительно; сновавшие мимо люди бросали на них одобрительно-восхищенные взгляды.
Кэссиди обняла нас, а Аарон шутливо поцеловал нам руки.
— Пойду-ка добуду для вас шампанского, — сказала Кэссиди. — Конечно, в этом облаке духов трудно что-нибудь распробовать, но пьянящие пузырьки почувствовать можно.
Я быстро повернулась, чтобы помочь Кэссиди отыскать официанта, и нос к носу столкнулась с Линдси. От неожиданности я едва не задохнулась.
— Спасибо, — улыбнулась она, очевидно полагая, что я потеряла дар речи при виде ее платья рубинового цвета от французского дизайнера Макса Азриа. — У вас тоже потрясающий туалет.
— Линдси, — только и сумела выдохнуть я.
Трисия незаметно взяла ее под руку.
— Какой изумительный цвет! И как вам идет!
Я чуть не задохнулась, но Трисия и бровью не повела. Даже не взглянув в мою сторону, она мастерски развернула Линдси спиной ко мне и сказала:
— Пожалуйста, укажите мне самых достойных холостяков в этом зале, чтобы я знала, на ком мне стоит испробовать свои чары.
Линдси помедлила, оглянулась на меня и сказала:
— Не обижайтесь, но мне нужно поговорить с Молли.
— Ничего-ничего, — выговорила я наконец, хватаясь за сумочку. — Я только на минутку отлучусь в дамскую комнату, а вы пока поболтайте. Поговорим, когда вернусь.
— Кому принадлежит замысел столь блестящей рекламной акции? — подключилась Кэссиди. — Подобный размах очень впечатляет.
Линдси снова помедлила, будто прикидывая, стоит ли разъяснять политику агентства одному человеку, и я быстро ретировалась, притворившись, что знаю, куда идти, и благодаря бога за таких подруг.
Но не успела я сделать и несколько шагов, как кто-то грубо схватил меня за руку повыше локтя. Это оказалась Линдси, которой каким-то образом удалось избавиться от Трисии и Кэссиди, хотя, поверьте, это совсем не просто. Она жаждала поговорить со мной немедленно.
— Я пойду с вами, — сказала она, как будто предлагала сопровождать меня не в туалет, а во вражеский тыл.
Мы остановились как вкопанные, Линдси оказалась между мной и моими растерявшимися подругами. Да и я не знала, как поступить. Не хотелось нарушать данное Кайлу обещание, но в то же время мне было не по себе оттого, что я так обхожусь с Линдси, в чьей вине я уже сильно сомневалась. Я вспомнила слова Трисии о необходимости скрывать свои чувства, но в данных обстоятельствах лучше сказать правду.
— Я не могу с вами разговаривать, — сказала я просто.
— Почему? — Линдси медленно отпустила мою руку.
— Конфликт интересов, — объяснила Кэссиди.
— Не понимаю.
— Поймете. Потом, — сказала я и мысленно продолжила: когда Донован придет тебя арестовывать. Но я не могла сказать это вслух, иначе она бы сбежала, а этот выход я приберегала для себя.
— Линдси, вам лучше пойти присесть, — посоветовала Трисия. — Все вот-вот начнется.
Послышалась печально-лирическая музыка в стиле блюз, сложные аккорды уступили место арпеджио из синтезатора. Наверное, решила я, это музыкальная тема «Успеха». Стоя на подиуме в черном фраке, черном галстуке и рубашке цвета фуксии, Эмиль громко приветствовал своих друзей, коллег и всех, кто почтил своим присутствием его грандиозную акцию. Публика ответила аплодисментами, криками и воплями — в зависимости от степени подпития.
— Почему вы не хотите со мной разговаривать? — не сдавалась Линдси.
— Пожалуйста, идите на свое место, — сказала я, виновато поглядывая в сторону дверей.
— Что я такое сделала?!
Этот вопрос я тщетно пыталась решить весь день. Меня поразило, как фальшиво он звучит в ее исполнении.
— Ничего, — сказала я, оставляя свои ощущения при себе. — Верно?
Выражение незаслуженной обиды на ее лице уступило место чему-то более сдержанно-осторожному:
— О чем вы говорите?
— Да ни о чем. — Трисия втерлась между мной и Линдси. — Всем давно пора рассаживаться по местам: и нам, и вам. — Она взяла меня под руку, одновременно не позволяя Линдси сделать то же самое с другой стороны, и повела назад к столу.
Если бы я удержала язык за зубами, вполне вероятно, что все бы обошлось. Но я не справилась с собой и бросила через плечо:
— Надеюсь, тот, кого вы покрываете, этого заслуживает.
— Молли! — зашипела Трисия, рванув мою руку, словно вентиль прекращения подачи топлива.
— О чем вы говорите! — повторила Линдси. На этот раз в ее голосе слышалась злость.
— Молли, — теперь это был предостерегающий голос Кэссиди.
— Скажите, — настаивала Линдси.
— Молли!
У меня коротенькое имя, и все же многим удается вложить в него невероятное количество эмоций. В третий раз эти два слога прозвучали в исполнении Кайла с такой силой и яростью, что я, ошеломленная напором, заморгала в растерянности.
— Я могу объяснить, — начала я.
— Кто бы сомневался, — сказал он сердито. — Мы же договаривались…
