ГЛАВА 35 «Пусть приходит Крысолов»— И теперь, подвела итог мисс Корнелия, — в середине этого месяца состоится двойная свадьба.
В воздухе раннего сентябрьского вечера ощущалась легкая прохлада, так что Аня зажгла плавник, который всегда лежал, заботливо приготовленный, в ее камине в большой гостиной, и вместе с мисс Корнелией грелась у волшебного пламени.
— Это совершенно восхитительно… особенно в том, что касается мистера Мередита и Розмари, — сказала Аня. — Мысль об их предстоящей свадьбе доставляет мне такое же удовольствие, какое я испытывала накануне своей собственной. Я снова почувствовала себя совсем как невеста вчера вечером, когда ходила на холм посмотреть на приданое Розмари.
— Говорят, у нее такие великолепные вещи, что и для принцессы годились бы, — отозвалась Сюзан из слабо освещенного угла гостиной, где она убаюкивала своего смуглого мальчика. — Я тоже приглашена к Уэстам взглянуть на приданое и собираюсь сходить как-нибудь вечерком. Судя по тому, что говорят, Розмари наденет белое шелковое платье и вуаль, но Эллен будет венчаться в темно-синем и без вуали. Не сомневаюсь, миссис докторша, дорогая, что это благоразумно с ее стороны, но что до меня, я всегда чувствовала, что если бы я когда-нибудь собралась замуж, то предпочла бы белое платье и вуаль, ведь это больше приличествует невесте.
Сюзан «в белом платье и вуали» явилась перед мысленным взором Ани, и она почувствовала, что сохранять серьезный вид ей почти не по силам.
— Что касается мистера Мередита, — продолжила мисс Корнелия, — он пока еще только помолвлен, но уже стал другим человеком. Он теперь далеко не такой мечтательный и рассеянный, поверьте мне. Я испытала огромное облегчение, когда услышала, что он собирается закрыть дом и позволить детям пожить у соседей, а сам с Розмари отправится в свадебное путешествие. Если бы он оставил их со старой тетушкой Мартой на целый месяц, я каждое утро, проснувшись, со страхом смотрела бы в окно, ожидая увидеть пепелище на месте дома священника.
— Тетушка Марта и Джерри переедут к нам, — сказала Аня. — Карл будет гостить у старосты Клоу. Но я еще не слышала, куда отправятся девочки.
— Их собираюсь взять я, — сообщила мисс Корнелия. — Конечно, я и сама им очень рада, но уверена, что моя Мэри просто не дала бы мне покоя, пока бы я их не пригласила. Дамское благотворительное общество собирается вычистить дом священника от подвала до чердака к возвращению молодоженов, а Норман Дуглас обещал заполнить погреб овощами. То, как ведет себя Норман Дуглас в эти дни, просто поразительно. Никто еще никогда не видывал и не слыхивал ничего подобного, поверьте мне. Он в безумном восторге от того, что наконец женится на Эллен Уэст, о которой мечтал всю жизнь. Будь я на месте Эллен… но, впрочем, я не на ее месте, так что если она довольна, то я тоже вполне могу быть удовлетворена. Я слышала, как она много лет назад, когда была школьницей, заявила, что не хочет получить в мужья ручного щенка. Нормана уж никак ручным не назовешь, поверьте мне.
За Долиной Радуг садилось солнце. Поверхность пруда покрылась чудесной парчой, сотканной из пурпура, золота, зелени и багрянца. Легкая голубая дымка неподвижно лежала на восточном холме, над которым, как серебряный пузырек воздуха, медленно всплывала большая, бледная, круглая луна.
Все они были там и сидели, как всегда, на своей любимой маленькой полянке — Фейт и Уна, Джерри и Карл, Джем и Уолтер, Нэн и Ди, и Мэри Ванс. В этот вечер они устроили особое торжество, так как Джем был с ними в Долине Радуг в последний раз. Наутро он уезжал в Шарлоттаун, где ему предстояло учиться в семинарии. Они лишались одного члена своего приятного дружеского кружка, и, несмотря на веселье, царившее на их маленьком празднике, в глубине каждого беспечного юного сердца ощущался намек на скорбь.
— Смотрите… вон там, в глубине заката, огромный золотой дворец, — сказал Уолтер, указывая на небо. — Взгляните на его сверкающие башни… и на развевающиеся над ними темно-красные знамена. Может быть, победитель возвращается домой с битвы… и они вывешены там в его честь.
— О, как я хотел бы, чтобы вернулись давние дни военных подвигов! — воскликнул Джем. — Я хотел бы быть солдатом… славным генералом, победителем. Я отдал бы все, лишь бы увидеть великое сражение!
Джему действительно предстояло стать солдатом и увидеть сражение, даже более великое, чем те, что происходили на земле прежде, но все это ожидало его в далеком будущем, а пока мать, чьим первенцем он был, смотрела на своих мальчиков и благодарила Бога за то, что «давние дни военных подвигов», о которых тосковал Джем, прошли навсегда и что сыновьям Канады никогда не придется выступать на битву «за могилы своих отцов и за храмы своих богов»[32].
Тень Великого Конфликта еще не надвинулась на мир, и ничто не предвещало ее леденящий душу холод.
Юноши, которым предстояло сражаться и, быть может, пасть на полях Франции и Фландрии, Галлиполийского полуострова и Палестины[33], были еще озорными школьниками со светлыми планами на будущее; девушки, чьим сердцам предстояло терзаться в разлуке с ними, были еще милыми крошками, полными радостных надежд и мечтающими о счастье.
Медленно угасали золото и пурпур знамен на сказочных башнях заката, медленно исчезала на горизонте пышная процессия победоносного завоевателя. Сумерки прокрались в долину, и маленькая компания притихла. В тот день Уолтер опять читал свой любимый сборник мифов и теперь вспомнил, как когда-то, в такой же тихий вечер, вообразил спускающегося в долину Крысолова.
И он заговорил, негромко и мечтательно, — отчасти потому, что ему хотелось вызвать легкий трепет в душах друзей, но вместе с тем казалось, будто его устами говорит что-то высшее, неожиданное для него самого.
— Крысолов идет сюда, — говорил Уолтер, — он еще ближе, чем в тот вечер, когда я увидел его впервые. Его длинный темный плащ развевается на ветру. Он играет на дудочке… он играет… и мы должны следовать за ним… Джем и Карл, Джерри и я… вперед и вперед, вокруг света. Слушайте… слушайте… разве вы не слышите его странную, неистовую музыку?
Девочки вздрогнули.
— Ты сам знаешь, что только выдумываешь все это, — запротестовала Мэри Ванс, — и лучше бы ты перестал. Когда ты так говоришь, этот твой противный Крысолов кажется почти настоящим. Я его ненавижу.
Но Джем с веселым смехом вскочил на ноги. Он стоял во весь рост на небольшом холмике, высокий и гордый, с высоким челом и бесстрашными глазами. Были тысячи таких, как он, в Стране кленового листа.
— Пусть приходит Крысолов! Добро пожаловать! — крикнул он, помахав рукой. — Я с радостью последую за ним вокруг света!
