— Я поговорил с каждым из них в отдельности и со всеми вместе, — заключил Санин. — По-моему, все, кроме Копылова, говорят правду. Копылов, конечно, врет как сивый мерин. Во-первых, он даже не упомянул о вашем вчерашнем визите. («Еще бы! — подумала я. — После моего-то внушения!») А во-вторых, я нутром чую: видел он Гелену! Очень уж его беспокойство о ней выглядит ненатуральным. Скорее всего, именно он и посоветовал ей сматывать удочки после разговора с вами. И это означает, что Гелена виновна.
— Итак, Варвара? — Прошка повернулся ко мне, полный высокомерия. — Я готов принять твои извинения.
— А вот я не готова их принести. После беседы с нами Вовчик с полным основанием мог решить, что за его невестой охотятся бандиты. Он был настолько напуган сам, что ему не составило труда напугать Гелену, даже если она невинна, аки ангел. — Я повернулась к Санину. — А про Инну вы что-нибудь выяснили?
— Ничего нового. Инна побывала сегодня у следователя и почти в точности повторила ему историю, которую рассказала э… Андрею. Правда, она отрицает, что знала о двойной жизни Доризо. Ей якобы и в голову не приходило, что за женщинами ухаживает не Виктор, а сам Олег. И, разумеется, ей даже в страшном сне не могло привидеться, что кто-то пострадает в результате их невинной игры. Угрожая тем, что инкриминирует ей соучастие в убийстве четырех женщин, следователь здорово надавил и теперь почти уверен, что не она отравила Доризо. Я склонен с ним согласиться. И знаете почему? Инна ни словом не обмолвилась следователю о брюнетке по имени Варвара, которую якобы видели в обществе Доризо. Тем самым она упустила прекрасную возможность испортить вам жизнь, а ведь если вспомнить о том, как вас обманом заманили в квартиру убитого, о ключе, оставленном в замке, ясно, что отравительница желала вашего обвинения в убийстве, может быть, не меньше, чем смерти Доризо.
— Меня ваши доводы не убеждают. У Инны еще все впереди. Наверняка она пришла к следователю не последний раз. Ей показалось, что излишняя поспешность лишит ее показания должной убедительности. Вот увидите, она еще вспомнит про брюнетку.
— Варвара готова изворачиваться до последнего, лишь бы не каяться в грехах, — просветил Санина Прошка. — Она будет обвинять Инну, даже если вы покажете ей собственноручно написанное Геленой признание в убийстве Доризо.
— Неужели до тебя до сих пор не дошло? У Гелены нет оснований желать, чтобы я оказалась за решеткой! Мы вращаемся в разных вселенных. У нас нет и не может быть столкновений интересов. Инна — другое дело. Я имела несчастье попасть в сферу внимания ее кумира; более того, я его отвергла, по случайному совпадению избрав ту же линию поведения, что и главная героиня романа, идею которого подсказал ей Доризо. Инна сама участвовала в претворении замысла романа в жизнь и, должно быть, начала путать действительность с вымыслом. Когда кто-то из соседей сообщил ей о брюнетке, шастающей к Доризо, у нее в голове окончательно замкнуло…
— Это у тебя в голове замкнуло! На мысли о виновности Инны. Не забывай, я говорил с ней много раз и готов присягнуть на Библии: она гораздо лучше тебя ориентируется, где вымысел, а где реальность. Кстати, по поводу Гелены. Она ведь тоже знала Доризо, разве не так?
— Во-первых, это не известно наверняка. Известно только, что ее видели в подъезде Доризо, если мамаша с ребенком не ошиблась. Во-вторых, одно дело простое знакомство с человеком, и совсем другое — многолетняя любовь. В третьих, Геля не могла приревновать меня к Доризо, поскольку я не подозревала о его существовании, а она, конечно, ни сном ни духом не ведала о литературных экспериментах Инны и ее дружка.
— И тем не менее невинная Геля удрала, а убийца Инна послушно отправилась в прокуратуру и выдержала допрос с пристрастием! — выложил Прошка свой главный козырь.
— Я уже объяснила…
— Ты объяснишь и принцип работы вечного двигателя, если это избавит тебя от признания собственных ошибок!
— Уж не намекаешь ли ты на свою беспристрастность, котик? Ты сам готов вывернуться наизнанку, лишь бы отвести от очаровательной Инны подозрение в убийстве. Ты настолько ей предан, что это попа…
Марк угадал мой каламбур, прежде чем я успела его произнести, и заглушил меня на полуслове:
— Вам еще не надоело грызться? Если вы считаете, что таким способом определите убийцу, лучше уж сразу подеритесь. Победитель назовет свою кандидатуру, наш доблестный лейтенант препроводит ее в кутузку, и дело с концом. Думаю, вы легко убедите прокурора обойтись без суда и следствия.
Тут решил сказать свое веское слово и Санин:
— А я думаю, вам лучше набраться терпения. Если Гелена не причастна к убийству, мы о ней скоро услышим. Человек, за которым охотятся неведомые бандиты, как правило, обращается в милицию или в частное охранное агентство, предупреждает о своем временном исчезновении близких, ставит в известность коллег и начальство. А вот преступнику, скрывающемуся от закона, терять нечего. К прежней жизни он все равно вернуться не может, поэтому готов разом оборвать все связи. В общем, если Гелена не даст о себе знать в ближайшие несколько дней, я советую вам, Варвара, смириться с мыслью, что убила она.
Глава 24
Критерий Санина оказался ненадежным. Гелена не объявилась в ближайшие несколько дней, не обратилась ни в милицию, ни в детективное агентство, не позвонила своему телевизионному начальству, не снеслась с друзьями. Зато она прислала весточку матери в конверте с московским штемпелем, хотя и без обратного адреса. В письме, точнее, в короткой записке она извещала Анну Романовну, что жива и здорова, что в силу обстоятельств, о которых пока не может сообщить, вынуждена исчезнуть на неопределенное время. И обещала писать.
Эта единственная весточка несколько укрепила мою шаткую позицию в спорах с Прошкой и компанией. Да, и Марк, и Леша, и даже рыцарственный Генрих в конце концов приняли Прошкину сторону. И нужно признать, их резоны были сильнее моих.
«Представь, — говорили они, — будто тебе вдруг сообщают, что за тобой по неведомой причине охотятся бандиты. При этом ты невиннее агнца. Допустим, ты теряешь от страха голову и прячешься у кого-то из самых близких и надежных друзей. Через несколько дней ты узнаешь, что тебя объявили в розыск и даже показали по телевизору твою физиономию. Разве не разумно известить милицию о причине своего исчезновения, хотя бы окольными путями? А буде тебя не устраивает милиция — скажем, ты боишься, что она куплена бандитами, — можно нанять, опять-таки не лично, частного сыщика. Пусть, по крайней мере, выяснит, кто за тобой охотится и почему. В конце концов, не станешь же ты, невинная жертва, отсиживаться в потайном убежище до скончания дней?»
Но исчезновение Гели было не единственным их доводом в пользу ее виновности. Милицейские умельцы вооружились Гелиной фотографией, перекрасили с помощью компьютера ее волосы в темный цвет и водрузили ей на нос темные очки. Пройдясь по соседям Доризо, оперативники быстро установили, что девушка с фотографии в последние два месяца частенько попадалась на глаза местным аборигенам. Кое-кто припомнил разговоры покойной старушки-инвалида, видевшей Олега в обществе «симпатичной брюнетки». А один парень, живущий на последнем этаже в подъезде Доризо, уверенно заявил, что как-то ехал с загадочной красоткой в лифте и она вышла на восьмом этаже.
