Они замолчали. Вскоре к ним присоединилась Александра.
– Похоже, наш убийца передумал, – тихо произнесла она.
– Весьма вероятно, – пробормотал Колин, почувствовав себя лучше оттого, что она стояла рядом. – Особенно если принять во внимание, что из вашей записки стало известно о раскрытии заговора. Но боюсь, что план просто отложили.
– К сожалению, я вынужден согласиться, – сказал Нейтан. – К еще большему сожалению, мы не сможем узнать, каков теперь этот план.
Все трое вышли из зала с последними гостями, и через четверть часа, когда дверь закрылась за последним гостем, в холле их осталось пятеро – с Уэксхоллом и Викторией. Они переглянулись с чувством облегчения… и разочарования.
– Наверное, можно расслабиться, – пробормотал Уэксхолл.
– Да, – согласился Колин. – Но я не думаю, что все закончилось. Следующий большой прием состоится послезавтра в Уайтмор-Хаусе. Так что придется оставаться начеку. – Он заметил, как напряглась Александра, но прежде чем успел спросить ее, в чем дело, Виктория схватила за руку Нейтана.
– Если позволите, мне хотелось бы покинуть вас.
Колин заметил, что невестка страшно побледнела, Нейтан взял Викторию за плечи.
– Ты плохо себя чувствуешь? – встревожено спросил он.
– Просто я очень устала.
Не говоря больше ни слова, Нейтан поднял жену на руки и понес к лестнице. Виктория хотела было запротестовать, но потом обняла мужа за шею.
– Обсудим наши планы утром, – бросил Нейтан через плечо.
Уэксхолл откашлялся.
– Я, пожалуй, тоже пойду. Вечер был утомительный, а я уже не такой бодрый, как раньше. – Он взглянул на рюмку в руке Колина. – Думаю, что после того, как ты допьешь бренди, ты сможешь сам уехать домой?
– Смогу.
Потом он обернулся к Александре:
– Может, и вы не откажетесь, мадам, выпить с Саттоном рюмочку чего-нибудь на ночь. Или вас проводить наверх?
– Пожалуй, выпью.
Уэксхолл махнул рукой в сторону коридора.
– В моем кабинете зажжен камин. Желаю всего хорошего.
Когда Уэксхолл ушел, Колин предложил Александре руку. Прошло пять часов и девятнадцать минут с тех пор, как он прикасался к ней в последний раз, – слишком долго. А одиннадцать часов и двадцать семь минут с тех пор, как он целовал ее, показались ему целой жизнью. Но как только они окажутся в кабинете, он все это исправит, равно как и те двадцать два часа и четыре минуты с тех пор, как они занимались любовью.
Едва он закрыл дверь кабинета и повернул ключ в замке, как поставил рюмку и, схватив Александру, прижался губами к ее рту со страстью, которую сдерживал весь вечер. Он уже ничего не чувствовал и не видел, кроме нее, – ее восхитительного запаха, ее мягких, податливых губ, теплого шелка ее рта.
Ему не терпелось прикоснуться к ней. Он опустил руки и стал поднимать ее юбки, но она уперлась руками ему в грудь и оттолкнула его. Он сделал шаг, но она покачала головой.
– Я пришла сюда с тобой не для этого.
Что-то в ее голосе заставило его остановиться и подойти к столику с напитками.
– Правильно. Ты хотела выпить рюмку вина.
– У меня нет желания выпить. Я хочу поговорить с тобой.
– Отлично. – Заметив ее напряженную позу, он подошел к кожаному дивану возле камина и предложил:
– Может, сядем?
– Я предпочитаю стоять.
Его беспокойство увеличилось. Черт, может, она все-таки что-то услышала сегодня вечером? Или увидела? Он приблизился к ней, но остановился на расстоянии вытянутой руки.
– Хорошо. Что ты хочешь обсудить?
– Нас.
Ответ был для него неожиданным, и он удивленно спросил:
– Нас? А что такое?
– Я хочу сказать, как мне понравилось время, которое я провела с тобой. Все было замечательно. Просто волшебно. И ты был очень мил.
Странное предчувствие шевельнулось в его душе.
– Спасибо. Мне тоже понравилось быть с тобой.
– Знай, что я желаю тебе счастья.
– Я тебе – тоже. – Он засмеялся, но его смех был не таким беспечным, как ему хотелось бы. – Коль скоро ты упомянула счастье, я подумал, что тебе понравится совершить завтра прогулку по Бонд-стрит. Мы могли бы.
– Нет.
– Может, ты предпочитаешь что-либо другое…
– Утром я уеду, Колин.
Он похолодел.
– Уедешь?
– Да. Пришло время возвращаться домой. Вернуться к своей привычной жизни.
– Нет. Тебе все еще может грозить опасность.
– Возможно. А может, и нет. Я не могу разрушить свою жизнь ради того, что может никогда не случиться.
Это было словно пощечина.
– Ты так определяешь время, проведенное со мной? Как разрушение?
– Конечно же, нет. Но пришло время возвращаться. Выполнять свои обязанности. Точно так же, как тебе заняться своими.
– Моей обязанностью на прошлой неделе была твоя безопасность.
– Ты ее выполнил. Спасибо тебе за это. Но у тебя есть и другие обязанности.
– Какие, например?
– Заключить брак.
Эти слова отозвались в его голове похоронным звоном, и он почувствовал что-то похожее на панику.
– Если ты настаиваешь на том, чтобы вернуться к себе домой…
– Настаиваю.
– Я пришлю за тобой свою карету завтра утром, и мы сможем…
– Нет, Колин. Ты, вероятно, не понял. Возможно, я неясно выразилась. Нас больше нет. Наше время закончилось. Я пришла в этот кабинет не за тем, чтобы договориться о нашем свидании. Я хочу попрощаться с тобой.
У него сжалось сердце от невыносимой боли. К черту расстояние между ними! Он шагнул ей навстречу и схватил ее за плечи.
– Нет.
Вырвавшееся у него слово прозвучало слишком резко, но ее холодный тон, отстраненность во взгляде рассердили его:
– Да. Мы с тобой договорились, что наша связь прекратится после приема у Уэксхолла.
– На самом деле мы договорились, что наши отношения будут продолжаться до тех пор, пока я не выберу жену. А я пока не выбрал.
– Не выбрал только потому, что тебя отвлекло убийство лорда Мэллорана и стремление предупредить еще одно преступление. Вечер у Уэксхолла прошел, так что тебе пора заняться своими делами. От поиска невесты тебя отвлекла и наша связь. Колин, я понимаю, что ты должен выполнить свой долг. Мы оба знаем, что наши отношения были временными.
