Убить ты хотел не меня, а свою бывшую невесту, — я знала, что Андрей всё прекрасно помнил, несмотря на то, что был в подчинении у колдуна. — Тебе следует каяться перед ней. Но так как Софьи тут нет, ты ответишь за это, когда предстанешь перед Богом. Для меня сейчас главное — мой муж.
— Хорошо. Я понял, — он виновато опустил глаза.
Доверять ему у меня не было причин, поэтому я быстро прошептала заклинание правды и бросила сгусток магии прямо в голову мужчине. Магические искры окутали тело деверя и через секунду впитались в его тело.
— Что это? Зачем? — удивлённо вскинул он брови.
— Моя подстраховка. Ты не сможешь врать в течение суток, — ухмыльнулась я. — Теперь я спокойна, а ты признаешься во всём коменданту.
— Я бы сам… — нахмурился он, съёжившись под моим пристальным взглядом.
— Конечно, сам, — вздохнула я, понимая, что сделала правильно. — Не советую болтать обо мне, иначе тебя посчитают сумасшедшим. Ты ведь не хочешь загреметь в богадельню?
— Я же не смогу врать, — поник мужчина ещё больше.
— Вряд ли тебя будут расспрашивать обо мне сегодня. Твоё дело признаться в махинациях и снять все обвинения с Константина.
— А как же Лиззи? У нас скоро родится сын, — тяжело вздохнул он, вспомнив о жене.
— Не переживай. Лиза и малыш не останутся одни. Обещаю присмотреть за ними, — спокойно заверила я его. — Тебе предстоит сложный путь покаяния и расплаты, Андрей. Но я надеюсь, что ты пройдёшь его достойно и вернёшься в семью. Ведь Лиза любит тебя.
— Какой же я дурак! — застонал мужчина, обхватив голову руками.
Ничего, угрызения совести ему точно пойдут на пользу.
Когда карета остановилась возле штаба крепости, Андрей уже перестал истерить. Он спокойно покинул карету и решительно пошёл к коменданту. Я же осталась в экипаже. Не уеду, пока не заберу мужа отсюда, так и сказала дозорному.
После двух мучительных часов ожидания я увидела Константина, шагающего по плацу. Он шёл со стороны острога — небритый, осунувшийся, в помятой форме. Не выдержав, я выскочила из кареты, как чёрт из табакерки, и кинулась ему навстречу.
— Софушка, — любимый голос ласкал меня, а сильные руки прижимали к широкой груди. — Я так скучал… Ты чего?
По моим щекам текли горячие слёзы радости. Никогда я не была так счастлива, как сейчас.
— Не плачь, всё же обошлось, — шептал муж, нежно гладя меня по спине. — Ты оказалась права. Собственный брат подставил меня. Удивительно, что он пришёл с повинной.
— Я люблю тебя, — только и смогла выговорить, уткнувшись носом в его китель, который пропах тюрьмой.
— И я люблю тебя, лебёдушка моя, — его пальцы обхватили мой подбородок, приподнимая голову. Я смотрела в голубые глаза мужа и тонула в них.
Нежный поцелуй коснулся моих губ, сметая все мои тревоги прочь. Рядом с Костей мне ничего не страшно. И я обязательно расскажу ему всё про себя, как только мы окажемся наедине. Я не смогу утаить от мужа самое главное: кто я есть на самом деле и как попала сюда.
Глава 48. Признания
В Дивное в тот день мы не поехали. Косте велели оставаться в городе на время расследования, хотя дали ему неделю отдыха после заключения. Мы отправились в городской дом. По дороге я рассказала мужу о его бывшей жене, о том, как она посмела заявиться в Дивное. Любимый удивился и обрадовался реакции дочери на появление матери.
К моему облегчению, Елены в доме не оказалось. Не хотелось бы ещё и с ней разбираться. Дворецкий рассказал, что она уехала утром с вещами. Я отправила слугу с письмом в поместье, где сообщила об аресте Андрея, умолчав о том, что сначала Константина заключили в острог, и что пока я задерживаюсь в городе. Все подробности обещала изложить позже.
Я попросила слуг истопить баню — после тюремных дней и ночей мужу необходимо было помыться, да и мне тоже после всех сегодняшних приключений. Чувствовалось, что одежда моя и волосы пропахли дымом.
Оказавшись в спальне мужа, я тут же прильнула к нему, расслабленно выдохнув.
— Всё позади, Софья, — он нежно гладил меня по спине, и от его прикосновений бегали приятные мурашки по коже. — Покажу тебе кое-что важное.
Константин отстранился от меня и подошёл к стеллажу, где быстро вынул из толстой папки какую-то бумагу с гербовой печатью.
— Вот смотри. Это документ о разводе с Еленой, — голос его звучал взволнованно. — Надо было сразу тебе всё рассказать, а не тянуть до последнего. Прости.
Я не стала брать в руки свидетельство и только улыбнулась.
— Вижу. Это хорошо, что всё выяснилось. Мне тоже нужно тебе многое рассказать, но позже. Сейчас я думаю только о еде и том, чтобы переодеться.
— Это как-то связано с тем, что от тебя пахнет дымом? — нахмурился муж.
— И с этим тоже. Я обязательно всё расскажу, — усталость на меня действительно навалилась от пережитых эмоций.
Я переоделась в своей комнате, где у меня оставалась пара домашних платьев. Скоро кухарка позвала нас на обед, который она приготовила на скорую руку, зато нам был обещан сытный ужин через пару часов. Было непривычно сидеть вдвоём в столовой, без Маши и Екатерины Николаевны, но мы наслаждались присутствием друг друга.
После обеда Ефим объявил, что баня готова и можно мыться, но жаркого пару пока нет. Я решила идти первой: париться совсем не хотелось, просто надо смыть с себя груз сегодняшних переживаний.
Горничная моя осталась в Дивном, но ведь я самостоятельный человек, привыкший заботиться о себе сама. Налила в таз воду и присела на лавку, расслабленно вздохнув. Вдруг я услышала какую-то возню в предбаннике и заволновалась. Кто это может быть?
— Кто там ходит? — нахмурилась я и инстинктивно прикрыла грудь руками.
Мне никто не ответил, но шуршание продолжалось. Я сильнее напряглась и даже встала, взяв в руки увесистую кочергу. Подошла к двери, прислушиваясь. Створка неожиданно распахнулась, и не успела я отреагировать, как сильные и такие знакомые руки перехватили кочергу из моих рук.
— Софья, ты чего? — и я оказалась в крепких объятиях мужа.
— Костя! Ты напугал меня! — стукнула я кулачком по обнажённой груди мужа
