будет других девиц понюхать, а то он все на мою облизывается.
— Лин! — укоризненно произнесла Саффа и так на меня посмотрела, что я чуть не побежал Каро искать и извиняться перед ним.
— Король хочет, чтобы ты дал показания. Тайя истерировала, кричала, что ты ее домогался, а я чуть не убила.
— Дура какая-то! Я ее только и успел за ручку подержать. Ты вовремя появилась… Так получается, теперь я должен дать показания. В том числе и о том, что меня собственный дед околдовал. Да, правильно, мало мне! Пусть надо мной — придурком, все посмеются!
— Ничего смешного в этом нет! А деду твоему должно быть стыдно за то, что он сделал, даже не выслушав тебя! И не переживай ты так! То, что ты не в себе был, не имеет никакого отношения к делу и я не стала об этом королю говорить.
— И теперь все будут думать, что я наставляю тебе рога, даже не успев жениться.
— А ты будешь из-за этого очень переживать?
— Я? Хм… нет… а ты?
— А мне так даже удобнее, — с хитрой улыбкой сказала Саффа, — может быть, скорее поверят, что я тебя не околдовывала, раз ты прежние развлечения не забросил.
— Хитрая ты у меня. Ладно, надо, значит надо. Пойдем, птичка моя, в тронный зал.
Настроение у меня поднялось, но деду я при встрече скажу все, что думаю о его поведении!
— Селина ни в чем не виновата! — твердым голосом произносит Аннет и глядит на меня с вызовом.
Хорошо, Селина не виновата, тогда кто? Я, что ли? Они, видимо, считают, что для меня это нормально — бегать за едва отпраздновавшими совершеннолетие девочками? Допустим, в чем-то я был не вполне прав, но, как мне кажется, следовало бы более подробно изучить обстоятельства всего произошедшего со мной.
Примерно так я всем присутствующим и заявляю.
— Знаешь, Валь, — ехидно так произносит Дульсинея, — ты не валил бы с больной головы на здоровую. Ну захотелось тебе на старости лет по девкам пробежаться…
— Здесь что-то не то! — заявляю я. — Я должен с этим разобраться!
— Ну должен, так разбирайся!
А в самом деле, что я теряю? Репутацию, ну так она в любом случае подмочена. Пойду-ка я с Каро пообщаюсь на эту тему. Не зря же я тайный сыск у себя завел? Можно, конечно, сюда его вызвать, только не хочу я заниматься обнажением души перед этими вот. Друзьями. А с Каро иначе не получится.
У меня тайный сыск, служба дворцовой охраны и тюремная стража расположены рядом друг с другом. Буквально в соседних помещениях. В подвале. Недалеко от тюрьмы. Ну, это чтобы не нужно было долго искать кого-то, если что. И, естественно, чтобы они имели возможность друг другу время от времени помогать. Правда, у меня большие сомнения по поводу их взаимовыручки… Но это дело руководства служб, а не мое.
Очень надеюсь, что Каро у себя.
Подхожу к его кабинету, дверь распахивается, и в коридор вылетает растрепанная рыдающая девица. Она чуть не сшибает меня с ног, и лишь после этого понимаю, что это Селина. Забавно то, что ну никаких чувств, кроме досады, я по отношению к ней не испытываю. Может, действительно, перебесился и стоит оставить все, как есть? Хотя нет. Я должен выяснить все до конца.
Вхожу, и Каро Зампинус тут же взлетает с места.
— Ваше величество! — радостно восклицает он.
— Я так понимаю, необходимости объяснять, почему я так выгляжу, нет? — осторожно интересуюсь я, на что чудо это обиженно восклицает:
— Ну что Вы так?!
Интересно, он когда-нибудь повзрослеет? Я уж и мальчиком его назвать не могу, а реакции у парня все те же — детские. Хорошо, хоть голова соображает, как надо.
Покровительственно улыбаюсь и предлагаю ему присесть. Ну и сам устраиваюсь напротив.
— Вот что, Каро, я так вижу, с Селиной ты уже пообщался.
— Ваше величество, — на сей раз серьезно заявляет мой сыщик, — полагаю, что Селина каких-либо запрещенных методов воздействия не применяла. Мы ее проверили, в том числе и с использованием магии. Она чиста.
— Ага, значит, я сам…
— Ваше величество, в показаниях свидетелей есть некоторые интересные моменты. Думаю, что могу Вам их озвучить. Вот, к примеру, одна из фрейлин…
Но договорить ему не удается, потому что рядом с Каро появляется Саффа с этой под руку, мартышкой. У мартышки оскаленная мордочка, и пахнет от нее все так же неприятно.
— Саффа, — морщась, заявляю я, — зачем ты сюда ее притащила?
Моя придворная волшебница несколько неуклюже изображает реверанс, не выпуская при этом руку обезьянки.
— Ваше величество, — произносит Саффа, — прошу прощения, я не ожидала, что Вас здесь застану. Я хотела, чтобы Каро допросил эту фрейлину. Она использовала во дворце запрещенные снадобья.
У Каро аж уши от предвкушения зашевелились, но он делает над собой усилие, и, прежде чем вцепиться в обезьянку мертвой хваткой, все же интересуется у меня:
— Разрешите?
Киваю.
— Саффа, что она использовала?
Волшебница моя придворная, как охотничья собака в лесу — чуть носом не водит из стороны в сторону от возбуждения.
— А ты определи! По запаху!
Каро приближается к фрейлине, нос его смешно подергивается.
— Сиатрис пятилепестковый! — наконец с торжеством в голосе заявляет он и тут же добавляет, — обалдеть… Э… Простите, Ваше величество.
— Ничего-ничего, продолжайте.
— Сиатрис пятилепестковый! Во дворце! Да такого же лет сорок не случалось!
Чувствую себя идиотом, но пока успешно это скрываю.
— Я знал, что здесь дело нечисто! — кричит Каро, и глаза у него прямо-таки светятся, — как ты это узнала?
— Я… — начинает было Саффа, но тут обезьянке, видимо, надоедает изображать из себя молчаливый предмет обсуждения, и потому она срывается в визг.
— Я ни в чем не виновата! Он сам ко мне полез! Я думала, у него разрешение имеется!
— Кто полез? — несколько растерянно интересуюсь я.
— Мерлин Эрраде!
Ощущение идиотизма происходящего становится сильнее. А у Каро прямо-таки счастье на морде прорисовывается.
— Так ты сняла с нее Лина?! — радостно кричит он, а Саффа мрачнеет.
— Все было не совсем так, — отвечает она.
— А я тебе говорил! — заявляет Каро, потом бросает взгляд на меня и снова произносит, — простите, Ваше величество.
И ждет, видимо, что я опять скажу "ничего-ничего", только вот мне это уже немного поднадоело.
— Так, — говорю, — девушка, как Ваше имя?
— Тайя, — произносит обезьянка, смущенно потупившись.
— Так что с Вами сделал Лин Эрраде?
— Он меня домогался!
— А вы сопротивлялись?
— Я… Ну да… Только вот…
— Ага. Понятно. Каро, что такое этот твой синатрис?
— Сиатрис пятилепестковый… — начинает
