не хотела верить в дурное.
– Ты что… меня выгоняешь? – шутливо выдала я.
Улыбка вышла кривой, потому что Жене явно было не до шуток.
– Марин, просто уходи, – сухо выдал он, буквально выстрелил в мою сторону, сжимая челюсти. – У меня дела и вообще...
Мурашки иголками рассыпались по коже. Все это напоминало нелепый спектакль или жестокий розыгрыш! Поднявшись с постели, я утянула одеяло с собой, чувствуя себя ужасно неловко. И все смотрела на Молотова, будто он в любой момент мог меня успокоить! Но не успокаивал.
– Я сделала что-то не так?..
Он поджал губы и вновь отвел глаз – ему почему-то было крайне тяжело выдерживать зрительный контакт.
– Нет. Дело во мне, – хмуро ответил он. – Думаю, я совершил ошибку…
– Что?.. Что это значит?! – потребовала я, начиная рвано дышать. – Женя, я не знаю, что произошло… Но нельзя просто выпроводить меня после того, что между нами случилось, без всяких объяснений! Ты же… ты не такое чудовище!
– А может чудовище! – вдруг заявил Молотов, вцепившись взглядом в мое лицо. – С чего ты взяла, что знаешь меня, Марина?! Может я поставил себе цель, а теперь добился ее и потерял интерес!
Я застыла в полном шоке от услышанного. Звон поднялся в ушах, тело начало неметь. Я еле нашла силы, чтобы вытолкнуть:
– Тогда это очень жестоко. Даже для тебя…
Его трясло. Как от ярости, но в глазах отражалась безотчетная горечь. И в то же время непреклонность.
– Ты – хорошая, Марин. Я не хочу сделать тебе еще больнее! – отчеканил он, сжимая зубы. – Поэтому уходи и держись от меня подальше. Никто не узнает, что между нами было… Обещаю.
С трудом делая вдохи, я прикрыла глаза и услышала надсадное:
– Мне жаль…
– Мне не нужна твоя жалость, – отрезала я низким тоном, посмотрев на мерзавца в упор.
Резко сойдя с места, решительно направилась в ванную, где остались мои вещи. Запрещая себе о чем-либо думать, я торопливо оделась и вернулась в комнату, избегая смотреть на Женю. Он в свою очередь не сводил с меня глаз, втягивая дым сигареты, которую подкурил прямо в спальне.
Я не выдержала перед самой дверью. Грудь содрогнулась от тяжелого всхлипа, взгляд обратился к Молотову. Он стоял на том же месте возле кровати, как пригвожденный, сжимая руки в кулаки и тяжело глядя исподлобья. Закусив дрожащие губы до крови, я дернула ручку, больше не давая себе ни секунды.
Глаза жгло от слез. Я едва держалась и очень боялась столкнуться с кем-нибудь по дороге в служебную комнату. Но мне повезло обойтись без лишнего внимания. Однако когда я переоделась и вышла, чуть не врезалась в Анатолия, который поджидал у двери.
– Доброе утро! – невозмутимо поздоровался он, прекрасно разглядев мое заплаканное лицо.
– Здравствуйте… – растерянно отозвалась я, пряча глаза.
Хотела обойти управляющего, но он опередил.
– Рад, что застал тебя здесь! Уделишь мне пару минут?
– Что-то случилось? – нехотя уточнила я, совершенно не способная вести сейчас разговоры. Тем более с ним.
– Ничего плохого, не волнуйся. У меня для тебя хорошие новости!
Я удивленно уставилась на мужчину. А он вдруг достал из внутреннего кармана пиджака пухлый конверт.
– Алла Родионовна поручила мне передать тебе это.
– Что там? – настороженно спросила я.
– Зарплата за год. Учитывая твои заслуги и тяжелое положение, она приняла благотворительное решение, дать тебе возможность полностью сосредоточится на учебе, – проговорил Анатолий с приторной улыбкой. – Светлана так же может не переживать о дальнейшем трудоустройстве. Алла Родионовна даст ей наилучшие рекомендации и протекцию, так что твоя тетя не останется в беде, когда окончательно поправится.
Я продолжала тупо пялиться на управляющего, не принимая конверт. Последние события внезапно сошлись в голове в одну картину. Таких совпадений не бывает… Ты знала, что поплатишься, встречаясь с сыном богачей. Теперь плати!
Поджав губы, Анатолий вдруг приблизился вплотную, невежественно открыл мой рюкзак и сунул туда конверт.
– Тебе стоило бы сказать спасибо за такую привилегию, а не стоять истуканом! – холодно осадил он.
– Спасибо… – выдавила я пересохшими губами. Затем развернулась и с невидящим взглядом направилась к парадной двери.
Выходя из дома Молотовых, я почти не ощущала под собой ног. Будто еще минуту назад была на небесах, а теперь рухнула на землю! И вопреки боли и ранам пыталась двигаться. Хоть куда-то, но двигаться!
По дороге к воротам, мой затравленный взгляд без воли задержался на черном Гелентвагене. Столько воспоминаний разом ударило по голове… И мысли раздирающие сердце на части.
А что если это действительно была месть?..
Он знал, что между нами ничего не может быть! Что ему не позволят – всегда знал!
Что если это хладнокровный план, который Женя воплощал в жизнь?! Он ведь ненавидел меня…
Все хорошее, что успело произойти между нами, теперь казалось отравленным, ядовитым. Сказка превратилась в ужас. И мои слова о любви стали сильнейшим унижением… Возможно, именно этого он ждал. Именно это стало для него последней точкой!
Из груди рвались вопли отчаяния. Игнорируя пристальное внимание охраны, я вышла за ворота, ускорила шаг, а затем и вовсе перешла на бег. Будто желая сбежать от боли, которая жалила до костей…
«Ты теперь полностью моя, слышишь?..»
«Ты невероятная… Таких больше нет…»
Но не убежать от нее и не скрыться.
Конец первой части
