Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 100
Не будь меня, тебя бы не стало. Так сильно черпать из искры столь неопытному магу, как ты, крайне опасно. Благодаря Валерису у тебя есть потенциал стать очень могущественным, но это случится нескоро… Я виноват, признаю. Нельзя было показывать тебе путь, не научив сперва ходить. Отныне после тренировок с Эйсоном ты будешь заниматься со мной. Понял?
– Понял… – ответил Кейлен с энтузиазмом свиньи, идущей на убой.
От одной мысли об искре задрожали колени. Никогда прежде он не чувствовал подобной слабости, словно душа вот-вот оторвется от тела.
– Тэрин, можно задать вопрос?
Эльф прищурил глаза и неохотно кивнул.
– Что значит «ракина»?
Тэрин вздохнул. Казалось, от самого этого слова ему не по себе.
– А для чего тебе? – спросил он, хотя, судя по всему, уже знал.
– Все эльфы называют Эйсона «ракина». Почему?
Тэрин ответил не сразу; Кейлен даже успел подумать, что зря завел этот разговор.
– В переводе со старого наречья «ракина» означает «сломленный», или, точнее, «тот, кто сломлен».
Вопросов в голове у Кейлена только прибавилось:
– И как это…
Эльф жестом перебил его.
– Это касается истории жизни Эйсона, но, сдается мне, он никогда ее не расскажет. Он, наверное, очень рассердится, узнав, что ты услышал ее от меня, но пусть будет так. Ты заслуживаешь знать больше о людях, которым доверился.
Тэрин подъехал еще ближе. Кейлен видел, как он тянется к искре, но уследить за быстрыми действиями не смог.
– Оберег тишины, – пояснил эльф, увидев замешательство на лице юноши.
Эйсон с Вейрилом оглянулись, едва почувствовав оберег. Поняв, что это колдовство Тэрина, Вейрил снова стал смотреть на дорогу. Он не желал лезть не в свое дело. Эйсон же отвел взгляд не сразу. Прежде чем притвориться безразличным, он чересчур долго смотрел на Кейлена с Тэрином. Стало быть, они оба чувствуют, когда кто-то касается искры. Юноша тоже что-то почувствовал – всего лишь щекотание в затылке, но тем не менее.
– Теперь мы можем поговорить, – произнес эльф. – Скорее всего, Эйсон потребует объяснить, зачем мне понадобился оберег, но с этим я разберусь потом.
Повисло затянувшееся молчание.
– Давным-давно Эйсон был дралейдом.
Кейлен вдруг перестал слышать свое сердце.
– Так Эйсон – дралейд? – Вопрос вырвался изо рта сам собой.
До сих пор юноша не осознавал в полной мере, что даже в окружении друзей чувствует себя одиноким. Да, теперь у юноши был Валерис, и подлинное одиночество стало отныне немыслимым, но тут дело в другом. Кейлену нужен был кто-то, с кем можно поговорить, у кого можно попросить совета, узнать, что делать дальше. С тех пор как вылупился Валерис, окружающие смотрели на него по-другому. Тэрин, Эрик, Дален… Эльфы, которые, едва встретив свободного дралейда, поклялись отдать за него жизнь. Казалось, все они видят в нем не то, что сам Кейлен видит, смотрясь в зеркало. Все, кроме Данна, – тот продолжал вести себя как раньше.
– Он был им, – с горестным вздохом произнес Тэрин. – Дракона Эйсона звали Лиара, ее выследили и убили после падения Ордена. Фейн и его драконья гвардия, – последние слова он выплюнул, как нечто неприятное. – Эйсону едва удалось спастись, но часть его в тот день погибла навсегда. Вот что значит быть ракиной, Кейлен. Навеки сломленным.
Тэрин утер слезу с левой щеки.
– Связь между драконом и его дралейдом гораздо глубже, чем можно объяснить. Уверен, ты и сам уже почувствовал: ваши души не просто переплетены, они – одно целое. Твоя личность меняет Валериса, он же в свою очередь меняет тебя. Самую твою суть. Я уже вижу в тебе эти перемены. Когда смешиваешь что-то до однородности, вернуться к прежнему состоянию уже невозможно. Две души, слитые воедино, – это не сумма двух частей, а нечто совершенно новое.
Кейлен не удержался и оглянулся на спящего за спиной Валериса. «Неужели я и впрямь успел измениться?»
– Когда дралейд теряет своего дракона, – продолжал Тэрин, – или дракон теряет своего дралейда, они теряют часть себя. Могут утратить способность касаться искры, лишиться некоторых эмоций, привычек, черт характера. Могут расхотеть жить. – Он шумно выдохнул. – Да, «ракина» означает «тот, кто сломлен», но эльфы относятся к этому прозвищу с почтением. Они переводят его как «тот, кто остался».
Глава 25. Незаживающая рана
Колесо повозки налетело на очередной камень. Элла потерла изрядно исстрадавшуюся спину. Рэтт улыбнулся и нажал пальцем на ноющий комок мышц. Девушка выгнулась одновременно от боли и облегчения.
– Потерпи, еще чуть-чуть, – с улыбкой произнес он, и глаза его засияли теплотой.
Когда в Мидхевене Рэтт показал ей письмо дяди Таннера, она поначалу не знала, что и думать. У них не было денег, это уже обсуждали. Потому и выбрали Фолстайд: билеты из Гизы стоили целое состояние. А то и дороже.
Кроме того, ей не нравилась мысль приехать в новый город должниками. Они ведь хотели начать жизнь с чистого листа. Только как это сделать, если над тобой будет висеть обязательство с кем-то расплачиваться?
С другой стороны, Таннер был хорошим человеком – по крайней мере, по словам Рэтта. А его умению разбираться в людях Элла доверяла.
Положение было, по правде сказать, безвыходным. Несмотря на стонущую от боли спину и пустой кошелек, Элла всё равно предпочла бы Фолстайд. Быть обязанным кому-то хуже, чем трястись в повозке по каменистой дороге. Ради новой жизни она согласна была потерпеть еще месяц дороги.
Увы, Таннер – из добрых, конечно же, побуждений – уже заплатил за билеты из Гизы. И когда они прибудут в Берону, от этого никуда не деться. Элла достаточно хорошо знала Рэтта и понимала, что тот не сможет спокойно спать, пока не расплатится. Так что выбора не было… Элла мысленно прокляла Таннера.
Девушка выглянула из повозки. Позади расстилались широкие равнины, а слева шли предгорья Лоддарских гор. Она еще никогда не была так далеко от дома. Только в последние дни она осознала это по-настоящему. Тоска по дому засела в желудке и постоянно напоминала о себе тошнотой.
Нет, Элла была счастлива – всё-таки мысль переехать в Берону принадлежала ей, – но это не значило, что она не скучает по родителям. По тому, как на нее смотрел отец, словно она звезда, упавшая с ночного неба. По тому, как мама вечерами сидела с ней и беседовала о мире, звездах и мальчиках. Она скучала даже по Кейлену. Брат часто вел себя словно настоящая заноза в заднице, но у него было доброе сердце, и он всегда ее любил. Элла положила руку на живот, будто это могло унять
Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 100
