я.
— Ты не сказал ей?
— Ну, я собирался, но затем какой-то мудак ударил меня по лицу. Это типа разрушило момент, понимаешь?
Гас застенчиво ухмыльнулся мне и потёр затылок.
— Слушай, это, блять, странно, что ты с моей сестрой, но она была чертовски унылой. Она отказывается разговаривать со мной, и она делает всю свою работу на ранчо одна. Я ненавижу, когда она изолирует себя так.
Это была обычная Эмми, когда она расстраивалась.
— И я взбешён тем, что ты лгал мне, особенно о единственном человеке на планете, который был под запретом для тебя, но я не думаю, что должен говорить тебе это. Я не собираюсь лгать тебе и говорить, что меня это устраивает, потому что это не так.
Ай.
— Но, я думаю… — он вздохнул, — я свыкнусь. Однажды. — Я посмотрел на него, ожидая продолжения. — Эмми присматривает за коровами на южной стороне ранчо сегодня утром. — Я, должно быть, выглядел запутанным, потому он продолжил. — Я говорю тебе это, чтоб ты мог найти её, если тебе нужно сказал ей, что влюблён в неё или что-то в этом роде.
Он серьёзно?
Я не собирался смотреть в зубы дарённому коню. Ему не нужно было говорить дважды. Я вышел с кухни и схватил свои ключи с крючка у входной двери. Я вернулся и протянул руку Гасу, надеясь, что он возьмёт её.
Он взял, и мы пожали руки.
Когда я выбежал через входную дверь, он крикнул мне:
— Просто чтобы ты знал, если ты разобьёшь сердце моей сердце, фингал будет наименьшей из твоих забот.
26
Эмми
Я оглядела «Рэбл Блю» и увидела жёлтые и красные пятна среди зелёных деревьев. Осень приближалась. Этим утром я была на южной стороне ранчо, убеждаясь, что ни одна корова не выйдет за забор. Они делали это чаще в этом году, а мы не смогли ещё починить все дыры в заборе.
Поэтому я была здесь.
Одна.
Мы с Мэйпл прошлись вдоль забора. Было легко потеряться в мыслях из-за тихого утра. Мои мысли снова неслись, прямо как когда я вернулась в Мидоуларк.
Было рано, но я не особо хорошо спала, поэтому вылезти из кровати не было так уж сложно, что о чём-то говорило.
Я спала намного лучше, когда была закутана в своего удава-ковбоя.
Я всё ещё была чертовски зла на Гаса. Он пытался поговорить со мной последние пару дней, но мой сторожевая собака, Тедди, не позволила ему зайти в мою хижину. Я знала, что если поговорю с ним, то скажу что-то, о чём буду жалеть.
Тедди осталась со мной на несколько дней, разрешая мне грустить, но так же давая шанс поговорить обо всём, что происходило, — тот факт, что я выиграла дивизион, что я собиралась делать дальше и, очевидно, Люк.
— Я всё ещё не могу поверить, что Люка ударили из-за тебя. Он обычно тот парень, который бьёт, — она сказала, пока мы лежали в моей кровати на следующее утро после скачек. — Он очень переживает за тебя, Эмми. Ты бы видела его на трибунах во время скачек. Он не мог оторвать взгляд от тебя. Как все не поняли, что мужчина по уши влюблён в тебя, до момента с поцелуем, выше моего понимания. Мне жаль, что твой большой момент был омрачён Гасом, который был полным и безоговорочным придурком, — продолжила она.
— Он действительно был ужасен. Не могу поверить в то, что он сказал Люку, — ответила я. Люк вздрогнул больше от слов Гаса, чем от его удара. Люк мог вынести удар, но не то, что его лучший друг ненавидел его.
— Он был чертовски ужасен, — сказала Тедди. — Хотя я знаю, что они помирятся. Они будут слишком сильно скучать друг по другу, если не сделают этого.
— Надеюсь, ты права. Спасибо, что вступилась, когда всё это произошло. Ты единственная, кто смогла успокоить его или, по крайней мере, заставить уйти.
Тедди точно знала, что сказать Гасу в тот день.
— Я сказала тебе, что справлюсь с ним, — сказала она. — Ты говорила с Уэсом? Он выглядел довольно спокойным по отношению ко всему этому.
— Да, так и есть. Он защитник, но не как Гас. Уэс может сказать, когда люди несчастны, а я была несчастна, когда приехала домой. Я думаю, он просто испытывает облегчение, видя, что у меня всё хорошо, — сказала я. — К тому же, он знал, что что-то происходит, когда я открыла дверь в знакомой мужской футболке утром после семейного ужина, и когда Брукса не было в конюшнях, хотя его грузовик был на ранчо.
Тедди громко посмеялась.
— Боже, вы двое действительно худшие хранители секрета.
— Я знаю. Думаю, мой папа тоже знал. Казалось, что все просто жали, когда мы оступимся, чтобы все могли вернуться к нормальной жизни.
Мой папа спустился в мою хижину после всей этой ситуации с кулаком, чтобы сказать мне, что Люк в порядке. Прежде чем он ушёл, он одарил меня объятием Эймоса Райдера и сказала: — Мне нравится. Ты и Люк.
— Я имею в виду, как только я оправилась от первоначального шока, подумала, что в вас с Люком есть смысл. И затем, когда я увидела, как он успокаивал тебя перед скачками, — Тедди обмахнула себя воображаемым веером, прежде чем продолжить, — я была типа, боже, эти двое такие горячие.
— Заткнись, — я засмеялась.
— Это правда. Я никогда не видела, чтоб ты так таяла. И я никогда не видела, чтобы лицо Брукса выглядело иначе, чем беззаботным. Я думаю, вы оба раскрываете мягкую сторону друг друга.
— Что это вообще значит?
— Некоторые любовные истории горят горячо и быстро, но вы двое более медленные, — сказала она, — это сильная любовь. — Она была права. Больше всего на свете Люк заставлял меня чувствовать себя в безопасности. — Гас придёт в себя, — заключила она.
Я правда надеялась на это.
Я видела Гаса этим утром в Большом доме и оказала
