ладонями по верхней части моих бедер.
— Джон сказал мне, что ты идешь с девочками помогать Фелисити выбирать свадебное платье.
— Ага.
Он прижимается ко мне ещё сильнее, каждое нервное окончание трепещет от того, как его губы касаются моего уха.
— Луна Эванс. Звучит красиво, не так ли?
Моё тело покалывает.
— Может быть однажды.
Улыбаясь, он целует меня, его губы нежно скользят по моим.
— Я, чёрт возьми, так сильно люблю тебя. Спасибо, что приехала ко мне. Спасибо, что ты самая невероятная женщина, которую я знаю, и спасибо, что выбрала меня.
— Никогда не благодари меня. Мой мир не был бы полным без тебя, — я замолкаю и выдерживаю его взгляд. — Сегодня вечером ты казался более свободным, играл без колебаний.
— Да. У меня наметился прогресс с психологом, но, в конце концов, я понял, в чём проблема.
— Да? И в чём же?
— С прошлого года я жил в ожидании чего — то плохого. В ожидании следующей ошибки или неправильного решения. Но с тобой рядом я чувствую себя в безопасности. Попросить тебя стать моей — было величайшим решением, которое я когда — либо мог принять. Всё остальное не кажется таким уж важным, пока у меня есть ты.
Мой пульс учащается от напряжения в его глазах.
— Я всегда буду с тобой, Зак. Потому что я всегда была с тобой.
— Я так сильно привязан к тебе, и я не чувствую никакого страха. Всё, что я чувствую, это то, как бьется моё сердце из — за тебя, из — за нас, — он тянется вперед и кладет мою руку себе на сердце. — Здесь выгравировано твое имя. Это моя самая глубокая татуировка, которую никогда нельзя удалить.
— Хорошо. Потому что ты застрял со мной.
Он целует меня с настойчивостью, которой мы никогда раньше не испытывали, с отчаянием и обещанием большего. Сегодня первая ночь, которую мы проведем как пара, официально живущая вместе, и я хочу, чтобы он всю ночь был во мне. Я провожу ногтем по его груди.
— Это правда, что они говорят о хоккеистах после их игр?
Он игриво прищуривает глаза.
— Будь конкретнее.
— Что у них много накопившегося адреналина.
Обхватывая мои ноги так, чтобы они сомкнулись вокруг его талии, он притягивает меня к себе, пока не прижимается о мне всем телом, наша одежда — единственное, что мешает нам зайти дальше.
— О, это правда.
Я целую его ещё раз.
— Тогда отнеси меня в нашу постель.
ГЛАВА 40
ЗАК
— Ставлю тысячу долларов на то, что в ближайшие полгода это будут Зак и Луна, — Дженсен разглядывает себя в отражении; его черные как смоль волосы и темно — карие глаза дополняют его парадный костюм. Я бы сказал ему, что он красивый парень, каковым он и является, но его эго и так велико.
— Как ты думаешь, она выберет белое? — Джон подходит и встает рядом с ним, пока они оба позируют, и я закатываю глаза.
— Конечно, — усмехается Дженсен.
— Ну не знаю, — Джон нервно теребит свой галстук — бабочку. — Как только ей что — нибудь взбредет в голову, она становится похожа на бульдога. У меня такое чувство, что она выберет что — то другое.
Дженсен поворачивается, всё ещё смотря в зеркало.
— Не пойми меня неправильно; я понимаю, что всё это важно и всё такое, но пока вы оба говорите “да”, это действительно всё, что имеет значение.
По лицу Джона пробегает паника.
— Что? Ты думаешь, есть шанс, что она не скажет “да”?
— Я не думаю, что он имеет в виду это братан, — я смотрю на них обоих, пока рассматриваю выбор галстуков — бабочек, которые на самом деле только черные и серые. Джон хочет черный на свадьбу.
Дженсен молчит, что не помогает, особенно учитывая растущую тревогу на лице моего лучшего друга.
— Чёрт возьми, ты же не думаешь, что она струсит, правда?
Я подхожу и кладу ладонь ему на плечо.
— С таким красавчиком, как ты? Нет, чёрт возьми. Я бы женился на тебе не задумываясь.
Он смеется.
— Может быть, нам стоит поменяться местами. Фелисити сказала, что они с Луной планируют пожениться, если всё это не сработает.
Дженсен прочищает горло, и мы оба смотрим на него.
— Что? Я ничего не говорил? — он пожимает плечами.
Джон поднимает подбородок в сторону Дженсена.
— Что с тобой вообще происходит, чувак? Тебе сколько, тридцать два, а ты все ещё не остепенился. Не ходи моим путем, здесь чертовски одиноко.
Дженсен переминается с ноги на ногу, проводя рукой по затылку.
— Послушайте, я рад за вас обоих и за всех остальных, но свадьбы и любовь — это не для меня. Несколько свиданий и секс с хорошенькой девушкой — это больше мне подходит.
— Значит, у тебя нет планов остепениться, вообще, когда — либо? — спрашивает Джон, явно пытаясь разобраться в логике Дженсена.
Он качает головой.
— Нет. Для меня это звучит как куча неприятностей и разбитое сердце.
— Ну, это чертовски весело, выбирать костюмы для моей свадьбы.
Я киваю.
— И не говори. Надеюсь, девочкам тоже весело.
Тяжело вздохнув, Дженсен подходит и встает рядом с Джоном, засунув руки в карманы. Сейчас мы все трое стоим перед огромным зеркалом и смотрим друг на друга.
— Я здесь не для того, чтобы что — то принижать. Я рад за тебя. Она — всё, чего ты хотел и в чём нуждался. Ты был гребаной развалиной до того, как встретил её.
— Это не помогает, — вмешиваюсь я.
— Но всё, что я хочу сказать, что это просто не для меня. ‘Долго и счастливо’.
— Когда — то я тоже так думал, — возражает Джон.
— Да, когда ты был новичком, а потом для тебя всё изменилось. Для меня это никогда не менялось, и меня это устраивает.
— Твоя сестра тоже выходит замуж в следующем году, не так ли? — спрашиваю я. Дженсен кивает.
— Да, лето обещает стать адским свадебным сезоном.
— Добавь свадьбу Зака в свой список.
Я смотрю на Джона.
— Давай не будем забегать вперед.
— Она не хочет выходить замуж или что — то в этом роде?
Я не могу сдержать дерьмовую ухмылку, которая расползается по моему лицу, когда я вспоминаю прошлую ночь и тот первый раз, когда я дал ей свою фамилию, не считая того, что оставил на ней отпечаток, пока трахал её до беспамятства.
— Она хочет когда — нибудь выйти замуж.
— Тогда чего ждать?
Я физически поворачиваюсь к Джону.
— Я ещё даже
