наш Чингисхан по серьёзному ведомству, оттуда уже не соскочит.
— А допросы там или ещё чего ждать?
— Да, пригласят для галочки. Его же на то дело будут… ну… не по телефону, в общем.
— Понял.
— Молодец. Так что мне с шефом звёздочки, а тебе спасибочки.
— Спасибочки? — переспрашиваю я.
— Ну, да, а чего ещё? Для всего остального есть рабыни.
— Ох, Марина-Марина. Даже не надейся, что так легко отделаешься. Придётся тебе со мной на Турецкую ривьеру поехать. И это минимум.
— Ну, не знаю, не знаю, — смеётся она и вдруг резко обрывает смех. — Щас, погоди… Да, Аркадий Петрович. Не поняла… Как так? Да как так-то? Как нет материалов? Мы же исчерпывающие… Что⁈
Наступает пауза, во время которой она, судя по всему слушает своего шефа.
— Рома, — вдруг раздаётся в трубке. — Всё, пока. Потом позвоню…
Ну ладно, потом так потом, только я скоро на работу пойду…
Я вывожу на прогулку Чарли, а потом мы возвращаемся домой. Иду на кухню, насыпаю ему еды, а он терпеливо, если не обращать внимания на жалобные постанывания, ждёт, когда я дам отмашку. Я даю, поворачиваюсь к столу и замечаю записку. О!
«Рома, большое тебе спасибо. Вот мой номер, если вдруг ты забыл. Я теперь твоя должница. Нет, не так. Я теперь твоя. Сегодня приду в казино. А.» И ещё сердечко нарисовано.
До смены ещё остаётся некоторое время и я посылаю Черепу на пейджер сообщение с просьбой позвонить. Жду минут пятнадцать и выхожу из дома. Ловлю попутку и еду в «Погребок» на Воровского, где, как я понимаю, располагается штаб-квартира Топора.
Точно! Братва здесь. Тусуются. Топор сидит в глубине, за дальним столиком, как и в прошлый раз. Разговаривает с суровым чуваком.
— О, Фартовый пришёл! — приветствуют меня братки. — Здорово, Фартовый!
— Привет-привет, — киваю я. — Привет, ребятки.
Топор, увидев меня машет рукой. Он встаёт и проходит мне навстречу.
— Ну что, жив-здоров? Я как раз Черепа к тебе послал узнать, как дела.
— Разминулись, наверное.
— Ну, ничё, проветрится лишний раз. Ты в порядке?
— Да, а вы?
— И я. Крутой шухер получился, да? Не слыхал, говорят Хана приняли?
— Слыхал, мой человек подтвердил. Взяли. Причём, говорят, уже не соскочит.
— Ну, туда ему и дорога. У него врагов много, там уж о нём позаботятся. Без нас. Слушай, я сейчас занят немного, подождёшь?
— Нет, я в казино поеду.
— Ну, завтра заскакивай за бабками. Часа в два. Вот, кстати. Я себе сразу на баксы хочу поменять. Тебе надо? Курс нормальный, там свои кенты.
— Да-да, надо, обязательно. Я, как раз, хотел сказать, что надо поменять.
— Ну, всё, Черепу скажу, он займётся. Ладно, брателло, завтра посидим, потрепемся, пообедаем нормально. Да? Про девку свою расскажешь.
Он улыбается.
— Окей.
— Ну, всё, до завтра тогда. Тебя подкинуть может?
— Да не надо.
— Почему не надо? Эй, Микс, иди сюда, подвези Фартового до казино!
В казино я приезжаю раньше, чем нужно. Это даже и неплохо. Иду сразу к Серову. Он оказывается у себя.
— Виталий Андреевич, вечер добрый.
Он сидит над бумагами, бросает на меня короткий взгляд исподлобья и молча возвращается к документам.
Я прохожу и сажусь на стул напротив него.
— Чего, Миронов? — спрашивает он, не глядя на меня.
— Увольняться хочу.
— Ты уволен.
— Нет, я не так хочу. Сначала перстень, а потом увольнение.
— Какой тебе перстень опять?
Он поднимает голову и откидывается на спинку стула.
— Забудь про перстень. Это наш талисман.
— Ох, Виталий Андреевич. До меня дошли слухи, что Барин, ну, то есть, владелец нашего казино, именуемый в трудовых слоях Барином, в последнее время недоволен результатами вашей хозяйственной деятельности.
— Чего? — округляет Серов глаза. — Это кто тебе сказал?
— Да, все говорят. Постоянно минус. Только вырвемся и опять под воду. Понятно, с такими результатами на любовь шефа рассчитывать тяжело.
Он молчит, смотрит. Но я тоже больше ничего не говорю, и какое-то время мы просто буравим друг друга взглядами.
— Ладно, говори, — не выдерживает он.
— Хорошо, — киваю я. — Я работаю ещё неделю.
— Две…
— Работаю ещё десять дней и вытаскиваю вас из жопы, пардон за бедность речи. Хорошо вытаскиваю. Триумфально. Причём, исключительно честно и безо всяких запрещённых приёмов. После этого лично вам даю наличными… э-э-э… скажем, три…
— Пять…
— Ладно, даю пять тысяч долларов США. А вы отдаёте мне перстень. И на этом сделка считается завершённой. Вот такое моё предложение.
— Мне надо подумать, — качает он головой.
— Да сколько думать-то? Вчера уже думали.
— Ещё надо. Иди работай. Ответ завтра скажу.
— Ну, тогда и вытягивать вас я завтра начну.
— Что ты за человек! — восклицает он и вскакивает с места. — Ладно! Иди, вытягивай. Мне нужно десять дней охрененного плюса и пять тысяч налом.
— И вы отдадите мне перстень. Скажите сами.
— Отдам тебе перстень. Да. Убирайся с глаз. И скажи Ирине, пусть зайдёт. Иди!
Я иду, переодеваюсь, пью кофе и жду когда настанет пора выходить на позицию.
— Ты уже здесь? — удивляется Ирина. — Чудеса какие.
— Тебе Андреич зайти велел, — киваю я.
— Я уж видела его. Слушай… я тебе сказать хотела… Ты прости меня… я утром…
Договорить она не успевает, в комнату заваливает толпа.
— Ладно, — вздыхает Ирка. — Потом скажу. Там ничего срочного…
Я улыбаюсь.
— Куда мне, Ир?
— На Блэк Джек.
— Отлично. Моя любимая игра.
Я подхожу к столу и начинаю тасовать колоду. За столом сидит дядька лет пятидесяти, похожий на большого начальника. Он курит и пьёт виски
— Ну, — кивает он, — давай, сынуля, выдай что-нибудь хорошее.
— И мне, — раздаётся рядом.
Я поворачиваю голову к новому клиенту и… Эдип твою мать! Передо мной стоит Хан.
— Ну, — ухмыляется он. — Не тормози, братан. Давай карту-то…
20. Я чувствую, мы горы свернем
Да, настоящий живой Хан стоит прямо передо мной. Во плоти. Да ещё и ухмыляется. Я непроизвольно начинаю шарить глазами по залу, выцепляя охранников, но, как назло, никого поблизости не оказывается. Да и не
