писца храмовой канцелярии дом вдовы Хорит располагался в самом ее конце.
— Девушки пропали не простые, а с татуировкой знака Хонсу на руках. Значит они состояли в обществе Луны. Одну из них, дочку пекаря, нашли с жуткими рваными ранами в реке. Скорее всего, она далеко не первая жертва, которую убили таким ужасным способом и выкинули с берега. Но их тела либо сожрали крокодилы, либо течением отнесло в такие места, где никто их не нашел. А в подземном храме, где собирается общество Луны тебя поцеловал демон.
— Демонов не существует, — поправил ее Гормери.
Но по позвоночнику его сбежала волна мурашек.
— Даже если так, то на тебя напали с использованием чего-то непонятного. Просто так люди друг другу губы не сжигают! И если бы я вас не нашла, кто знает, где нашли бы тебя следующим утром. Может быть тоже в Реке, если повезло бы. Может я стала свидетелем неудавшегося покушения?
— Но почему же тогда Хорит не напала и на тебя? Зачем ей свидетель, да еще такой непоседливый?
Он остановился и обернулся к ней, ожидаемо поймав ее в объятия. Но тут же отстранил от себя и посмотрел строго сверху вниз.
Она смутилась лишь слегка, мотнула головой, сдунула со лба непослушную прядку кудрявых волос, выбившуюся из хвоста, посмотрела на него исподлобья и, дернув плечами, призналась:
— В этом и вопрос. Я бы на ее месте так и поступила. Но может у нее силы иссякли? А может она не хотела тебя убивать. Знаю, ты сейчас опять заорешь, что демонов не существует, но если ей овладел демон, и пытался тебя убить, то, возможно, у него силы кончились и он вернулся в Дуат. Им ведь тяжело в нашем мире. Демонам…
Гормери покачал головой:
— Ты слишком много знаешь о демонах для простой девицы.
— Я простая девица, которая интересовалась древними текстами. И во многих написано…
Он прервал ее жестом:
— Никому больше об этом не говори. Изучение древних текстов без особого позволения кебнета храма Атона считается тяжелым преступлением. Я сейчас сделаю вид, что ничего не слышал, но если ты с дуру признаешься в таком кому-нибудь еще, то можешь оказаться в каменоломнях Куша быстрее, чем наступит следующий разлив.
— Ой как страшно, — она фыркнула и, обогнув его, пошла впереди, — В нашем городе прекрасные и весьма посещаемые библиотеки.
Гормери только головой покачал. А потом двинулся следом. В бывшей столице царят слишком свободные нравы. Что значит открыты библиотеки? Бери и читай всякий вздор по выбору? Почему верховный жрец храма Атона не занимается своими прямыми обязанностями, не следит за тем, во что верят и что изучают горожане? Но, с другой стороны, хватит ли у него сил и средств противостоять огромному городу? Да, храмы его повержены, но дух Амона и других богов тут крепок.
А как обстоят дела в других городах страны? Не отъезжая далеко от Ахетатона, Гормери был уверен, что все люди царства с благодарностью и надеждой приняли истинного бога и искренне почитают сына его Эхнатона. Но теперь, понаблюдав за жизнью Уаджа, он в этом засомневался. А что, если во всех городах большой страны люди даже не думают подчиняться воле царя? И чем дальше они живут от столицы, тем больше среди них староверов? Ахетатон, населенный сторонниками правителя, не так уж и велик, даже по сравнению с Уаджем. А если мерить его лояльное население против жителей всего Хемита, то их всего жалкая кучка. Смогут ли они удержать власть в стране, если древние боги и их почитатели решат взбунтоваться? Он бросил тревожный взгляд на спину Тамит. За 15 лет правления Атона жители бывшей столицы вырастили целое поколение староверов. Так что дух богов предков вовсе не вымирает вместе с непокорными стариками. А это куда большая угроза нынешнему царю и его небесному отцу и защитнику Атону, нежели сборища тайных обществ с громкими названиями. И страшнее даже призыва демона, что бы это ни значило на самом деле.
По позвоночнику его опять сбежала легкая дрожь. Демон… нет этого не может быть! Это все выдумки и страшилки тех, кто не желает с надеждой смотреть в будущее, а цепляется за старые мифы. Они отвергают очевидное: жрецы храма Атона уже давно доказали, что древние путанные предания — это просто сказки. Множество богов и демонов не существует. Есть один великий Атон, который управляет всем миром, и его сын Неферхепрура Эхнатон, который управляет людьми.
— Пришли, — Тамит кивнула на узкую дверь в высоком заборе, обрамленном сине-красным орнаментом. Дверь тоже красная была слегка приоткрыта.
Гормери подошел, снял с крючка колотушку и постучал в специальную медную подвеску на стене. Та задребезжала на всю улицу. Однако из калитки никто не выглянул. Столичный дознаватель пожал плечами и толкнул дверь рукой. Если охранник настолько крепко спит, то следует его как минимум разбудить.
Однако под навесом лежанка пустовала. И в груди писца заворочилось колющее беспокойство. Одинокая обеспеченная женщина не потерпит открытую дверь в свое поместье, да еще при отсутствии охраны. Люди большую часть доходов тратят на то, чтобы обеспечить свою безопасность. Он пошел к дому, непроизвольно ускоряя шаг. Тамит молча трусила следом. Похоже его волнение передалось и ей.
Дом снаружи казался спокойным. Не огромный и не шикарный, а из тех, которые называют основательными. Каменный, с красивой террасой, увитой цветущим вьюнком и виноградом. Перед домом пестрела пышная клумба. Где-то на заднем дворе замычала корова.
Поместье не выглядело покинутым. И все же дверь в дом была приоткрыта так же, как и калитка. В такой час это тоже было странным. В самый жаркий сезон Ахет люди старались сохранить остатки ночной прохлады внутри и с восходом великого солнца Ра не открывали понапрасну ни жалюзи на окнах, ни двери на улицу.
Перед тем как войти, он снова постучал, а Тамит громко покричала, призывая выглянуть хоть кого-то из домочадцев или слуг. Однако никто не откликнулся. Поэтому они отворили дверь, шагнули в полумрак и сразу же поняли, что доме случилось нечто-то ужасное.
— Запах гари! — Тамит проскочила между ним и стеной и понеслась вперед.
— Стой! — только и успел крикнуть Гормери, но она уже скрылась в проходе за гостевой комнатой, тут же затерявшись в недрах дома.
Он ринулся следом. Да что не так с этой девчонкой! Почему она норовит всегда быть первой, в гуще событий, презрев элементарную осторожность⁈
