⛛
Температура падала с рекордной скоростью.
Я крепче обхватила свои согнутые ноги и в сотый раз проследила взглядом за царапинами на стене. Приглушенные голоса доносились до моих ушей, но я старалась не обращать на них внимания. Уилл и его отец заслуживали большего уединения, как и Нейт с Каспером. По их позам было видно, что они хотят побыть одни, даже если Каспер из кожи вон лез, чтобы никто не хандрил. Но чем холоднее становилось, тем быстрее рушилась стена, которой Нейт всегда окружал себя рядом с ним.
Поэтому, когда Уилл согласился поговорить со своим отцом с глазу на глаз, после того как мы обсудили все детали моего разговора с Агнией – и шокирующее откровение о личной жизни Нерона, – я встала и пошла в соседнюю камеру, чтобы оставить двух пиро наедине. В этой части тюрьмы не было света, но благодаря фонарику мобильного телефона я могла быстро получить обзор. Я сидела на койке, похожей на ту, на которой лежал Кай Либерт. Эта камера была размером едва ли десять квадратных метров.
Лиам оказался прав – эта часть тюрьмы не охранялась. Здесь сидело всего несколько заключенных, с которыми, вероятно, контактировали только тогда, когда это было абсолютно необходимо. Их списали. Наверное, все они – как и мои родители – считались опасными.
Я смахнула с лица прядь волос. Опасные. Это казалось мне все более нелепым, чем дольше я думала о матери, перебирая в памяти ее изможденный облик и тревожные черты. Неужели Нерон морил моих родителей голодом? Но почему тогда их камера отапливалась? Почему он сохранил им жизнь, если так сильно ненавидел?
Были ли они его средством давления на меня?
Застонав, я закрыла лицо руками.
Возможно, мне стоит вызвать свой дар. Но где гарантия, что я окажусь в будущем, а не в прошлом?
Онемение охватило меня, но, к сожалению, я ничего не могла поделать с холодом. Надеюсь, сон в конце концов захлестнет меня и избавит от мучительных мыслей. Однако до тех пор я была беззащитна перед ними. Откуда Агния знала, что моих приемных родителей шантажируют?
Я стиснула зубы. Если Нерон был тем, кто хотел видеть меня мертвой, то совершенно не имело значения, знал ли весь мир, что я жива.
Я свяжусь с ними. А потом я попытаюсь поговорить с Пикабо. Нам также нужно было найти Иви, а значит, и Гайю, и Фоса.
– Вот ты где.
Моя голова дернулась вверх. Уилл стоял в тени двери камеры и смотрел на меня.
– Все в порядке? – я попробовала улыбнуться.
– Разве не моя работа спрашивать об этом?
Я приподняла бровь.
– Ты уже знаешь, как я себя чувствую.
Он опустился на койку рядом со мной. Его бедро коснулось моего.
– Ты нормально переносишь холод?
Я кивнула, и Уилл склонил голову.
– Это был вопрос с подвохом. И ты не прошла испытание.
Против своей воли мне пришлось рассмеяться.
– Почему ты задаешь такие вопросы?
Несколько секунд мы снова молчали.
– О чем твой отец хотел поговорить с тобой?
Уилл пожал плечами, повторяя мою позу и подтягивая колени к подбородку.
– Он сказал мне, что позвонит Алессе и маме и объяснит им все, если я захочу. Или будет держаться подальше.
– Значит, он оставил решение за тобой?
– Да.
– И как ты к этому относишься?
Он закрыл глаза.
– Ты помнишь, что я сказал тебе несколько дней назад?
Я помню каждое слово, которое ты когда-либо говорил мне.
– Что я боюсь того, что будет после ненависти?
Я кивнула.
– Как я должен это выдержать? – слова становились все тише и тише. – Я не знаю, чего хочу. Несколько дней назад я сказал ему, чтобы он шел к черту, и я действительно имел это в виду, но теперь… Черт, я уже не знаю, что и думать. Почему он просто не ушел, когда у него была возможность? Почему теперь он застрял здесь с нами? Что он пытается мне доказать?
Я придвинулась ближе к Уиллу и прислонилась к его плечу.
– Возможно, дело не в том, чтобы что-то доказать тебе. Возможно, он просто не выносил мысли оставить тебя здесь одного. Только не снова. Он с самого начала сказал, что считает проникновение в тюрьму идиотской идеей, как и ты. Хотя ты все знал, ты тоже пошел со мной. Не потому, что ты хотел мне что-то доказать. А потому, что не мог иначе.
От правды в моих словах у меня перехватило дыхание. Как я могла сказать ему, что никогда не прощу себя, если с ним что-то случится?
Вопреки моим ожиданиям, Уилл не возразил мне, а открыл глаза и спокойно посмотрел на меня.
– Перестань внушать себе, что ты виновата, – сказал он наконец.
– Я – причина всего этого, не так ли?
– Не могу поверить, что говорю это, но этот чокнутый инвент пиро для разнообразия прав. – Его глаза сверкнули. – Перестань быть королевой драмы. Это не твоя вина, что мы застряли здесь. На твоем месте я бы тоже хотел увидеть своих родителей. Что же касается твоего дара, то я сверну тебе шею, если ты не прекратишь так безрассудно распространять информацию.
– Они все заслужили немного правды, разве нет?
– Ты сама сказала, что это не поможет нам вырваться отсюда, так какого черта тебе нужно упоминать об этом? – всякое веселье исчезло с его красивого лица.
– Может быть, раньше я немного недооценила себя. – Я торжествующе посмотрела на Уилла и затем рассказала то, что поняла.
Его глаза округлились.
– Ты имеешь в виду, что…
– Я видела будущее, и сегодня оно наступило. Все именно так, как ты сказал! Мой дар еще предстоит развивать, но держу пари, что я…
– Нет. Прекрати. – Он сдвинул брови. – Пожалуйста. Не надо больше экспериментов, хватит.
– Неужели ты не понимаешь?
– Мне кажется, ты все еще не понимаешь, что сейчас происходит, Киана. Что ты сказала охраннику? А как же рентгеновский снимок, который видел Нерон? Сколько людей сейчас находятся на грани раскрытия твоей тайны?
– Охранник просто хотел, чтобы я пообещала ему свергнуть старейшин.
– Ты когда-нибудь думала о том, что твоя мать может быть права и побег – единственный разумный выход?
– Ты собираешься сбежать со мной? – я улыбнулась ему, но Уилл проигнорировал это.
– Дело не в том, чего может достичь твой дар. А в том, какова цена этого.
– Ты имеешь в виду, убью ли я себя при этом?
Он застонал.
– Что бы ты делал? – спросила я. – На моем месте?
– Я бы слушал тех людей, которые желают мне только добра.
– Лжец. – Я наклонилась к нему поближе. – Ты еще больший упрямец, чем я. И я никогда не встречала никого, кто был бы настолько самоотверженным.
