моих, он расплывается в коварной усмешке, затем скользит губами вниз по ложбинке между ребрами, минует пупок и ныряет в темные завитки. Добравшись до лобковой кости, Лор отрывает лицо от моего тела, вынимает палец из сокращающегося жара и самодовольно любуется тем, как тот сияет от влаги.
Переведя взгляд обратно на меня, засовывает покрытый моими соками палец себе в рот и посасывает.
Как же я изголодался по твоей сладости, моя пара.
От вида того, как он пробует меня на вкус, в сочетании с пьянящим стоном, поднимающимся из его груди, у меня вспыхивает румянец на щеках, от чего уголки его губ приподнимаются еще выше.
Дочиста облизав палец, Лор отползает назад, погружая нижнюю часть тела в воду, пока длинное туловище не устраивается удобно на песке, он подхватывает мои бедра и широко их разводит.
– Я думала, ты хочешь… – Он опускает голову и смачно облизывает меня, отчего между ртом и разумом захлопывается дверь.
Ты думала, чего я хочу, Биокин?
Думала… – Еще одно широкое движение языка. – Думала…
Он задевает бугорок, и я перестаю думать.
Он усмехается, что только усиливает ощущения, бурлящие внутри. Вырвав из моих легких еще несколько стонов, Лор переносит вес на локти и отрывает рот от моего естества.
– Чего я, по-твоему, хотел?
Я часто моргаю, уставившись в небо, затем поднимаю голову и моргаю опять, в этот раз уставившись на него, мысли такие же далекие и недосягаемые, как звезды над нами.
Он обводит бугорок ногтем, доводя мой пульс до исступления.
– Ну?..
О боги, он серьезно? Он в самом деле считает, что сейчас самое время терзать мой мозг? Единственное, что хочет быть истерзанным, это та часть меня, которую он едва затронул.
Лор усмехается, пульсирующий воздух ласкает мое нутро. Бедра напрягаются. Промежность сжимается. Я мысленно умоляю его вновь посмеяться над моими отсутствием самоконтроля, хотя бы для того, чтобы его дыхание довело меня до экстаза, раз уж палец, похоже, не намерен этого делать.
Подмигнув, он заменяет палец языком, затем ртом, и перед глазами взрывается вспышка, настолько яркая, словно все звезды над нами сбились в кучу и стали единым целым.
Я хватаю Лора за волосы и выкрикиваю его имя в этом странном мире, где есть только мы двое. Он медленно ласкает меня, словно желая поймать каждую каплю моей кульминации, затем встает на колени, обхватывает мои лодыжки и тащит по песку. Когда моя попа попадает в набегающую волну, он подхватывает мое обмякшее тело и заходит в океан.
И только когда его налитая кровью головка касается моей набухшей промежности, я вспоминаю концовку своего предложения. Быть внутри меня. Я думала, именно этого он хочет.
Он проводит колючим подбородком по моей шее, затем по щеке.
– Проводи меня домой, Биокин.
Его хриплая мольба так сладка, что изгоняет хаос в моем сердце, пока пульс не становится таким же ровным, как сияющий океан вокруг. Я подтягиваю ноги и обхватываю ладонью его затылок, затем тянусь между нашими телами за его покрытым шелковистой кожей орудием.
Большим пальцем устанавливаю правильный угол и одним движением впускаю его в свое тело. Блаженно вздыхаю, в то время как он издает гортанный стон, который разносится по воде и врезается в скалистые утесы. Его ладони сжимают мой зад, когда я двигаю бедрами. Вода, вместо того чтобы ускорить скольжение, замедляет ритм.
Лор рычит – от досады или же от удовлетворения, сложно сказать. Затем завладевает моими губами в поцелуе, от которого я забываю двигаться, но, очевидно, чудесным образом это улучшает его концентрацию, поскольку его руки и бедра без колебаний двигаются в желаемом ритме.
Все кажется настолько реальным, что на мгновение таким я это и считаю. Но нет, все это не по-настоящему. Я не буду наполнена его семенем, поскольку моей паре недостает одного ворона.
Забудь о вороне, – рычит он. – Сосредоточься на… – он входит так глубоко, что я чувствую, как головка упирается мне в живот; чувствую, как нижняя сторона его члена задевает стенки моего органа, – …мне.
Я обхватываю его подбородок ладонями и углубляю поцелуй, растворяясь в «здесь и сейчас», в этой его цельной версии, во вдохах, которые вырываются из его легких и переходят в мои, в мощных толчках его члена.
Мое тело содрогается от второго оргазма, который кажется таким же настоящим, как все те, что он дарил мне до разлуки. Внезапно он замирает и окропляет мои внутренности призрачным удовольствием.
Уткнувшись головой в изгиб моей шеи, он хрипло произносит:
Мо валииа. Мо крии.
Непонятные слова прилипают к моей плоти, подобно морскому туману.
Что это значит?
Мой дом. – Он целует меня в уголок губ. – Мое сердце.
Глава 48
Не помню, как я вылетела из головы Лоркана. Не помню, как выбралась из ванны и легла в его постель. Все, что я помню, так это наши занятия любовью в бухте и то, как он пронзил меня своим органом, а затем словами.
И хотя свидание в океане было плодом нашего совместного воображения, лежа в приглушенном сиянии нового дня с его обернутым вокруг ног одеялом, клянусь, я чувствую на губах привкус соли и песок между пальцами ног.
Я даже сгибаю одну ногу, чтобы на нее посмотреть, но кожа на ней совершенно чистая. И все же произошедшее казалось таким реальным…
Когда я потягиваюсь, кости щелкают, а мышцы стонут. Я чувствую себя одновременно истощенной и бодрой, побитой и исцеленной. Разумеется, на коже все еще остались бледные синяки и еще более бледные царапины. Впрочем, шаббинская кровь вылечит меня до захода солнца, а до тех пор я буду с гордостью носить память о своем побеге.
Оглядываю комнату в поисках своей пары: сначала его кровать, на которой я развалилась, затем высокие деревянные стропила. Изучив каждую плиту, всматриваюсь в густые тени, которые тянутся к неровному каменному потолку. Наконец зову Лора по мыслесвязи.
Стараюсь не волноваться. Нет причин для беспокойства, верно?
Я так резко сажусь, что голова идет кругом, и плюхаюсь обратно на подушку. О боги! А вдруг на него напали прошлой ночью после нашего тет-а-тет на пляже?
«Тогда кто перенес меня из ванны в постель?» – подсказывает здравый смысл.
Полагаю, несколько людей, в принципе, могли заглянуть ко мне, случись что с Лором.
Я тебя перенес, птичка.
Я вздрагиваю от звука его голоса в голове, затем вздрагиваю повторно, когда его тени накрывают меня, как волны прошлой ночью. Прижав ладонь
