class="empty-line"/>
В тот вечер Круз отправился на ужин во дворец один. Оправданием было то, что я выставила его дураком, растратив его деньги на рынке, и его наказанием было не допускать меня ни к каким празднествам, пока он не сочтёт, что я раскаялась.
— Есть ли шанс, что я смогу не раскаиваться до дня нашей свадьбы? — я спросила его об этом два дня спустя.
Да, целых два дня. Я сидела взаперти в его квартире, и в качестве посетителя была только Вероли. Она приносила мне еду, одежду и предлагала принять ванну, от которой я постоянно отказывалась. Я купалась один раз после моего купания в глэйде, благодаря Крузу, согревающему воду в его ванной. Он оставил меня одну нежиться в ослепительно очищающей ванне, наедине с моими бурлящими мыслями. Хотя моя кожа мерцала в воде, никаких чешуек не появилось. Желая постичь механику своей натуры, я провела последние двести часов, изучая книги из библиотеки Круза, расшифровывая язык фаэли с помощью Вероли.
Я почерпнула несколько интересных любопытных фактов.
Круз опустился в кресло напротив того, в котором сидела я, и запустил руки в свои чёрные кудри.
— Сегодня мне удалось прочитать целую книгу. Я не всё дословно поняла, но Вероли была очень полезна. Очевидно, вода раньше покрывала Харени. Это вода, которую Дэниели использовали для создания…
Круз вздохнул.
— Что?
Его глаза были закрыты.
Пульс колотился, как порванная нить жемчуга, я снова спросила:
— Что?
— Я должен был кое-что сделать сегодня, — его глаза открылись, блестя так ярко, что казались затуманенными звёздным светом.
— Что-то, — даже пламя в очаге потрескивало громче, чем его голос: — ужасное.
Мои мысли метнулись к Эйсу.
— Что ты должен был сделать?
Ответ пришёл не от него.
Ответ донёсся из окна.
Из воплей, проникающих сквозь стекло.
Я встала. На деревянных конечностях я приблизилась к звуку.
Резкий солнечный свет отражался от металлических прутьев купола, плавающего прямо за пределами квартиры. Внутри клетки на коленях стояла пожилая женщина. Она вцепилась в золотые прутья, узловатые пальцы так крепко обхватили их, что я почти ожидала, что она выдернет их, но прутья скорее выдернут её, чем позволят ей выйти.
Она подняла ко мне лицо, разинув беззубый рот, чёрная дыра на её слишком белом лице.
Я поднесла ладонь ко рту, чтобы подавить свой ужас, затем оторвала её и повернулась к Крузу.
— Ты должен вытащить её оттуда!
— Я не могу, Катори.
Я направилась обратно к нему.
— Она этого не заслуживает! Это я решила заплатить ей. Это я должна быть там.
— Ты бы там не выжила.
— Она тоже не сможет!
Он провёл руками по бокам лица.
— Во всех битвах есть жертвы.
— Жертвы? Круз, это несправедливо! Эта женщина не имеет никакого отношения к твоей драке. Она не заслуживает пыток! Умереть из-за пары серёжек!
Снаружи раздался ещё один сокрушительный крик. У меня в голове от стыда поползли мурашки при звуке страданий этой женщины.
— Круз… пожалуйста… вытащи её.
— Я не могу. Это покажет слабость. Мне нужно, чтобы моя мать доверяла мне.
Долгую секунду я пристально смотрела на него и пыталась понять, говорит ли он правду. Действительно ли он только притворялся монстром, или он был им на самом деле?
— Не смотри на меня так.
— Например, как?
— Как будто ты меня не знаешь. Ты меня знаешь.
— Неужели?
Он хлопнул ладонями по бёдрам, и этот звук заставил меня подпрыгнуть.
— Кто вырастил меня, Катори?
Я нахмурилась.
— Борго и Вероли. Они вырастили меня.
Я сжала губы вместе. Я поняла, что он пытался мне сказать. Что если он и был на кого-то похож, то только не на свою мать. Наконец, я вздохнула.
— Я спасла тебе жизнь. В глэйде я спасла тебе жизнь.
— Я не умирал. Я был просто оглушен.
— Тем не менее, я вытащила тебя. Разве ты мне теперь не должен?
— Я никогда не просил тебя вытаскивать меня. Кроме того, только Благие могут заключать сделки.
— Тьфу!
— Катори, если бы я мог открыть этот затвор, я бы это сделал. Но я не могу. Я не могу. Так что, пожалуйста, перестань так на меня смотреть. Заткни уши и сядь. Ингрид старая. Она долго не протянет.
— Ингрид… — я прошептала её имя.
Я не затыкала уши и не сидела. Я вернулась к окну, прижав ладони к стеклу, пристально глядя на калидум, страдающую из-за меня. Я пробормотала её имя. Снова и снова, как будто это могло каким-то образом придать ей сил пережить купол.
Но она не выжила в тюрьме фейри.
Кровь пенилась из чёрной пустоты, которая была её ртом, розовая и красная. Она стекала по её подбородку, пачкая зелёную тунику, падала на пол под её пустым лицом.
Чёрные кожистые крылья пронеслись рядом с клеткой, а затем зелёные глаза с удлинёнными зрачками встретились с моими. Струйки дыма вырывались из широких ноздрей дракона, поднимались по бокам её длинной чешуйчатой морды, окружали её заострённые рога.
Я чувствовала её восторг, её чувство триумфа. Я задавалась вопросом, почувствовала ли она мою ненависть. Я надеялась, что да. Она фыркнула, а затем взмахнула крыльями и улетела.
Лусионаги в человеческом обличье прибыли вскоре после её ухода. Их золотые глаза скользнули по моему заплаканному лицу. В отличие от драконов, их лица оставались бесстрастными. Если им и понравилось наказание калидум, то это никак не проявилось. Их пальцы сомкнулись на золотых прутьях клетки. Без особых усилий они оттащили её в сторону.
— Они похоронят Ингрид?
— Они вернут её семье, — голос Круза раздался у меня за плечом.
Я повернулась и увидела, что он стоит рядом со мной, его лицо было таким же каменным, как у лусионага.
— Отведи меня к ним.
Его губы сжались.
— Я не думаю, что это хорошая идея.
— Посещение их подвергло бы их опасности?
— Нет.
— Тогда отведи меня к ним. Ты можешь сказать своей матери, что это было частью наказания, чтобы заставить меня стать свидетелем того опустошения, которое причинила моя мелочность.
Он был спокоен, как спокоен волк, прокручивая в уме мою мольбу.
В конце концов, он согласился взять меня с собой.
* * *
Когда наступила ночь, он повёл меня через рощу калимборов, пролетая мимо ветвей и мостов, затем нырнул под туман и полетел ещё ниже. Наконец мы приземлились перед маленькой дверью в трёх этажах от корней дерева.
Круз поднял руку, чтобы постучать в дверь, но его кулак замер в нескольких дюймах от дерева. Он нахмурился, глядя на меня. Я застенчиво потёрла щеки.
