не так. Не хочу потерять. Если есть хоть крошечная вероятность того, что проблема сидит в этом теле, ее нужно устранить, — сказала Моника твердо, — и не спорь, я не приму возражений. Только силы потратишь.
— Я…
— И чтобы ты не выкинул по дороге какой-нибудь фокус вроде героического побега из машины, я поеду с тобой, — на лице Моники снова появилась загадочная улыбка, — к тому же кто-то должен будет оплатить обследование. Расширенный анализ крови, томография — счет выйдет довольно длинный. А у тебя с финансами не все гладко…
Кажется, после этого дня мой долг перед этой зеленоглазой бестией вырастет многократно. Придется все-таки яичко продать.
— Твоя взяла, — проворчал я, — прокатимся. Кстати, а где Нацуки и Саёри?
— Отправила их домой, — пояснила Моника, — в таком взволнованном состоянии от обеих никакой пользы, одна суета…
— Что, даже Нацуки волновалась? — усмехнулся я.
— Особенно Нацуки, — хихикнула моя собеседница, — и теперь, пожалуй, за разглашение этой строго секретной информации она меня убьет.
А вот это уже было неожиданно. Можешь себя похвалить, Гарик — ты на верном пути. Еще немного, самую капельку усилий, и выйдешь, так сказать, на самый топовый рут. На победный. Если бы еще только эта самая капелька не убила меня, как никотин — лошадь.
(чего ты удивлен-то? мы же сразу поняли, что коротышка просто играет в недотрогу. будь с ней добр и подкармливай время от времени, а то биться о скалы не очень-то прикольно. с учетом того, какое у тебя тело костлявое, это будет как столкновение двух комет)
— Идут, — Моника потянула меня за рукав и указала в сторону двери.
Я повернул голову и понял, что с покорением одинокого утеса по имени «Нацуки» придется подождать. В коридоре появился высокий, кряжистый мужик лет сорока пяти в голубой куртке и каске c красным крестом. Из-под каски беспорядочно выбивались темно-розовые пряди. На медбрата мужик походил не очень сильно, скорее на какого-нибудь ММАшника или злодея из второсортного боевика — куртка на руках аж натягивалась, по швам трещала. В комплекте с мышцами шло хмурое, оплывшее лицо с островками плохо выбритой щетины. Я никогда раньше с этим мужиком не встречался, но почему-то сразу понял, кто это. Как будто гребаное паучье чутье зазвенело.
По коридору школы к нам с Моникой шел отец Нацуки.
Глава 17
Раздался грохот, и следом за отцом Нацуки из дверей показался еще один мужчина в такой же униформе. Пониже и помоложе, судя по виду, едва тридцатник разменял. За собой он волочил каталку, здорово похожую на тех железных монстров, которые до сих пор в наших больницах используются. Только выглядела она посовременнее, что ли. Подойдя к нам, высокий остановился и сделал жест спутнику.
— Ну что, пострадавший где? — спросил он коротко.
— Вот он, — указала на меня Моника. Ей что, так не терпится отправить меня в палату?
(с мягкими стенами)
Папаша Нацуки нахмурился и посмотрел на меня.
— Правда? Это вот он был без сознания? С травмой головы?
Услышав про травму, я машинально ощупал свою многострадальную черепушку. Убедился, что никакого особого урона она не понесла, и обрадовался. Мало ли что — упал я довольно звонко, стеллаж вполне мог бы прямо на меня рухнуть и тогда все, геймовер. И ачивка за бесславную смерть на могилку.
— Да ерунда, — ответил я, — я и вырубился-то всего на пару минут, не больше.
Эта пара минут оказалась неприятной, мягко говоря. Только подумаю об этом булькающем голосе из тьмы, так поджилки трясутся. Что-то подсказывает, что он еще навестит меня во сне. Не один раз.
(и поделом тебе, не будешь крипипасты по ночам читать)
— На сотрясение его проверь, — посоветовал мужик с каталкой.
— Да че тут проверять? Щас доедем до больницы, а там уж все посмотрят. Позвони пока Хагельману, пусть никуда не уходит. А ты, — обратился он уже ко мне, — руку вытяни.
Я послушался.
— Теперь глаза закрой и до носа дотянись.
Так, а разве не при инсульте такие методы, кхм, диагностики применяют? Или там по улыбке определяют как-то? Если честно, понятия не имею. Но, как в одном славном совковом фильме говаривали, меня терзают смутные сомнения. Не очень-то папаша Нацуки тянет на квалифицированного спеца. Просьбу его я все же выполнил, после чего он удовлетворенно кивнул.
— Ладно. Зрачки у тебя тоже вроде бы в норме.
Я обрадовался.
— Говорю же, ерунда, даже суетиться не стоило…
— Не так быстро, — остановил меня мужик, — рентген все равно надо бы пройти, а по-хорошему — и КТ с МРТ сделать. Так что собирайся.
— Гару и вчера тоже сознание терял, — вклинилась Моника, — мы хотели вызвать врачей, но он отказался.
Твою мать, нахрена она это делает? Хотя я не особо удивлен, это вполне в характере. Кажется, глава нашего клуба из той породы людей, кто все время после пары задерживает душного лектора своими архиважными вопросами или напоминает про домашнее задание, если препод вдруг забудет его дать. Не очень мы таких любили, если честно. Так что ей капец как повезло, что она смазливая.
(не ну ты загнул. смазливая это про Саёри. А Моника прям ГОРЯЧАЯ)
Как угодно, спорить не буду, хех.
Откровения Моники мужику не понравились. Он хмыкнул, почесал заросший подбородок и уставился на меня тяжелым, усталым взглядом.
— Вот как, значит? И нахрена ж ты, сынок, геройствовал?
Сначала я хотел по привычке ответить что-нибудь в духе «сынка в зеркале увидишь, черт». Но вовремя сообразил, что это было бы не очень уместно. Тем более какой-то ощутимой злобы от него не исходило.
— Да я думал, что просто перенапрягся, и оно само пройдет, вот и не стал.
— Думал он. Вот живете на чипсах и энергетиках, сутками на ногах, а мы потом вас привозим с кровоизлияниями в мозг. Головой соображать надо, а не только бургеры в нее забрасывать, — проворчал папаша Нацуки, — собирайся, поедем. Документы при себе?
Тут до меня и дошло, что за все время в этом мире я даже паспорта своего пока не видел. Наверное, это дико, но как-то получалось обходиться без него. В комнате Гару я его не находил, так что хрен знает, а сгенерировался ли этот документ вообще, учитывая, что
