деньги, — сказал Жека. — Продавал лес в Германию, покупал компьютеры и продавал их в России. На вырученные деньги открыл ещё несколько компаний. Продавал металл фьючерсами в Юго-Восточную Азию. Последняя моя биржевая сделка принесла мне...
Тут Жека сделал эффектную паузу.
— Миллион долларов. Я заработал эти деньги за пару минут. Совершенно спокойно. И заметьте, абсолютно законно.
Тут раздался такой шум, хоть святых выноси. Несколько минут председатель конференции не мог успокоить аудиторию. Потом встал представитель «Дойчбанка».
— Господин Соловьёфф, вы... Можете подтвердить свои слова?
— Естественно! — улыбнулся Жека, достал из дипломата распечатку данных последней сделки с японскими компаниями и, перегнувшись через стол, передал её представителю банка. — Эти данные лежат в открытом доступе в базе мировой торговли.
Инвесторы и представитель банка склонились и внимательно изучили бумагу. Сомнений быть не могло: этот молодой русский мог заработать и зарабатывал хорошие деньги. Пока это продолжалось, председательствующий начал рассматривать другие вопросы конференции. Жека даже заскучал: ничего нового тут не было. Сибирские промышленники жаловались на трудности, но ни разу не упомянули, что они сделали для того, чтобы их преодолеть. Немцам они были неинтересны, так как в большинстве случаев просили помощи: открыть им рынок в Германии на льготных условиях, помочь в переговорах с третьими странами, чтобы те тоже открыли свои рынки. И опять же на льготных условиях. Но европейским инвесторам эти предложения были совсем неинтересны: они не сулили для них никакой прибыли. А вот Жека... Он заинтересовал многих. И его сразу же с компанией сотрудниц позвали в переговорную для частной беседы.
Переговорная находилась рядом с конференц-залом. Просторная комната с чёрным овальным столом посередине. Больше не было ничего. Здесь крупные шишки старались убазарить друг друга на более выгодные контракты. И вот сейчас позвали Жеку.
Немцы сели с одной стороны, Жека с Ириной и Татьяной — с другой. Председатель переговоров, представитель «Дойчебанка» и несколько заинтересованных инвесторов расположились во главе стола. Всем раздали блокноты и ручки для записок по ходу дела.
— Так, господа, давайте начнём, — сказал представитель банка по имени Ганс Фогель. — Долго предварять не буду. Мы примерно знаем, ради чего вы приехали сюда. Ради предоставления нашим банком кредита для покупки металлургической машины на ваш завод. Ведь так?
— Так, — согласился Жека. — Конечно, я скрывать не буду, что получение кредита нашим заводом — главная цель моего приезда сюда.
— Но вы так же должны знать, что предоставление кредита временно заморожено, —продолжил немец. — И вы знаете почему?
— Не знаю, — признался Жека. — Когда проводился аудит вашими сотрудниками, я ещё не занимал пост коммерческого директора и официального представителя.
— Аудит ваш завод не прошёл, — заявил Ганс. — В первую очередь из-за отсталого производства и плохого содержания основных фондов. Банк не может дать кредит предприятию, у которого не хватает денег, чтобы убраться в туалетах. Кредит выглядит как рискованный и невозвратный. Что вы скажете на это?
— Ничего не скажу! — заявил Жека. — Я тогда ещё не работал на комбинате и не мог влиять на управленческие решения. Однако скажу лишь, что никто из моих сотрудников, а вы их видите прямо перед собой, ещё не жаловался на бытовые неурядицы. Заботу о персонале я всегда считал и считаю главнейшим приоритетом в своей деятельности.
— Но... — начал говорить, и замолчал Ганс. — В состоянии предприятия никаких изменений не произошло?
— Практически нет, — заявил Жека.
— Наш банк не хочет предоставлять вам кредит, потому что считает: вам выгодней снести существующие производства, чем строить новые, — заявил представитель «Дойчбанка». — Вторая причина, почему вам отказали в кредите. Но сейчас приехали вы и, по-видимому, на что-то рассчитываете. Только на что — нам непонятно. Весомых подвижек к лучшему у вас на заводе не произошло, судя по вашим словам. Чем вы собираетесь уговорить нас возвратиться к этому вопросу?
— Под моё честное слово, — заявил Жека. — Больше мне предложить нечего.
— Чтооо? — в изумлении спросил Ганс, словно ослышавшись. — Честное слово? Извините, но им не повысишь кредитный рейтинг.
— Хорошо. Давайте так. У меня есть успешная фирма на Каймановых островах, — осторожно сказал Жека. — Мы можем использовать её расчётный счёт для разовых поступлений. И в то же время для погашения долга. Эта фирма — бенефициар металлургического комбината. Завод полностью под моим контролем. Ни одна копейка не проскочит мимо, если вы имеете в виду нецелевое использование суммы кредита. Плюс у меня есть ещё одно выгодное предложение именно для вас. Точнее, для немецких бизнесменов. Но оно повысит наш кредитный рейтинг.
— Говорите, — согласился Ганс. — Вы заинтересовали нас с коллегами.
— Я предлагаю для монтажа оборудования и строительства сооружений использовать германские строительные фирмы. Таким образом весомая часть кредита будет точно обеспечена целевой деятельностью, и вернётся в Германию. Фактическая сумма кредита значительно уменьшится, и будет состоять только из непосредственно оборудования, и его доставки.
— Ганс, это очень выгодное предложение, — заметил один инвестор, Руди Хопбёрн, финансовый воротила и строитель. — Надо подумать. Хорошо подумать.
— Да, — согласился Ганс. — пожалуй что нам надо удалиться на пару слов. Извините, пожалуйста, герр Соловьёфф.
Немцы встали и вышли в соседний кабинет. Жека и сотрудницы остались в одиночестве. Хотя, Жека предполагал, что их компанию может снимать мастерски скрытая видеокамера. Да и у Татьяны с Ириной закралось такое же чувство. Поэтому все сдерживали свои эмоции, лишь изредка переговариваясь о чём-то незначительном.
Через несколько минут немецкая сторона возвратилась, и уже настрой у них был совсем другой. Жека почуял, что дело выгорело. Он сумел убедить инвесторов. И даже не пришлось вечером идти с ними бухать, чтобы побазарить в неформальной обстановке, как он выражался. Да и сработала ли бы на немцах эта исконно русская стратегия, где все дела решались на охоте и в кабаках?
Немцы не стали садиться на свои места, показывая, что переговоры завершены. Ганс улыбнулся, и протянул руку.
— Герр Соловьёфф, спешу вас поздравить — мы решили предоставить вам кредит на озвученных вами условиях. Наши условия остаются прежними. Срок кредита — пять лет. Начало выплат кредита — через три года после завершения строительства установки. Процентная ставка прежняя — 4 процента в год. Сейчас наши юристы распечатают документы, и завтра мы их подпишем. Поздравляю вас ещё раз. Вы умеете вести переговоры.
Немцы пожали руки
