class="p1">На чем лучше поехать, на такси или на метро?
Пожалуй, если бегом, то на метро она еще успеет. Такси лучше взять на обратную дорогу. Наверное, ей будет трудно ходить…
А может, не брать Довлатова? Для такого чтения не совсем подходящая обстановка. Лучше купить в переходе любовный роман…
Ну да! Еще лучше! Придумала! Только и читать после этого о любви… Да еще с хеппи-эндом… И завидовать, что у кого-то все о’кей, а только у тебя не так, как у людей.
Нет уж, пусть останется Довлатов…
Юлька глянула на себя в зеркало и ужаснулась. Круги под глазами, лицо бледное, даже серое, словно она постарела лет на двадцать… А щеки набрякли, отекли… И губы бескровные, тонкие, как ниточки…
Нельзя идти туда в таком виде! Надо себя хоть немного уважать.
Вот, валяется на столе старая Ольгина косметичка. Чуть-чуть макияжа женщине не повредит в любом случае… Особенно в этом случае…
Ну кто из несущихся спозаранок на работу москвичей мог бы догадаться, куда так торопится эта девушка?
А Юльке казалось, что все мужчины смотрят на нее понимающе, а все женщины осуждающе… Особенно те, кто с детьми…
Она демонстративно уставилась на свое отражение в дверном стекле и повторяла про себя: «Я еду по дедам… На работу… Как все…»
Как все. Не одна она сегодня спешит «по своим делам».
Вон сколько записей в толстом кондуите… Много женщин едут туда же. Не одна она такая…
Быстрым деловым шагом Юлька шла по улице, ведущей к старому обшарпанному зданию роддома.
Даже место для этого выбрали какое-то… кощунственное… Роддом… Словно в насмешку…
Вон впереди какая-то женщина оглянулась, помедлила… и скрылась в боковой двери.
А вот и следующая… Ее провожает мужчина. Целует на прощание…
Поцелуй Иуды! Какой заботливый… Вот сам бы туда и пошел!
Если бы Квентин поцеловал ее перед этим, Юлька бы изо всех сил влепила ему пощечину…
Не сметь о нем думать! Хватит… нацеловались…
Ой, что-то ноги стали как ватные. Совсем не идут… И противно урчит в животе от страха…
Она сейчас упадет… Голова закружилась.
Кирпичики, кирпичики… окна, окна… цветы на клумбе… и птички щебечут так беззаботно…
Надо преодолеть всего несколько шагов… Последних…
Юлька вцепилась в ручку старой массивной двери. Навалилась всем телом. Не поддается…
— На себя надо, девушка, — отстранила ее разбитная бабенка с таким же, как у Юльки, пакетом и привычно потянула на себя скрипучую дверь…
Говорят, на миру и смерть красна…
Рядом с уверенной бабенкой Юльке сразу стало легче, словно сил прибавилось. И она пошла вслед за ней по узкому темному коридору.
Они успели как раз вовремя. Строгая фельдшерица в зеленом халате проверяла женщин по списку.
— Синичкина! — выкрикнула она. — Вместо Мазуровой. Есть Синичкина? Нет? Вычеркиваю…
— Меня запишите! — тут же выскочила вперед разбитная бабенка.
— Я здесь, — сказала Юлька. — Я Синичкина.
А бабенка просто испепелила ее взглядом. Пожалела, видно, что помогла справиться с дверью. Пусть бы колупалась там Синичкина. Пока бы доползла, а местечка-то и нет! Кто не успел — тот опоздал.
— За мной, — скомандовала фельдшерица и пошла дальше по длинному коридору.
Женщины гуськом двинулись за ней.
— Переодеваться здесь, — велела она, заведя их в просторную комнату. — Одежду сдать кастелянше.
Все распределились по стульям и стали торопливо стягивать с себя одежду.
Юлька тоже надела ночнушку, халат, натянула носки, сунула ноги в тапочки. И сразу почувствовала себя бедной сироткой…
Из-под короткого халатика торчит длинный подол с нелепыми горошинами. А носочки с Микки-Маусом eщe нелепее смотрятся на худых голых ногах… И уютный домашний помпон на тапках выглядит здесь просто дико…
— Часы, золото снять, — велела старенькая кастелянша. — Если кто с собой возьмет что-то ценное, имейте в виду мы ответственность не несем.
Юлька хотела сказать про пейджер, но смолчала. А вдруг велят оставить?
— Женщины, в процедурную. Потом на осмотр, — oглядев нестройную шеренгу, велела фельдшерица.
Юлька не смотрела на своих товарок по несчастью. Пока они замешкались, она вышла вперед и шагнула в процедурку первой.
И перед врачом она тоже оказалась раньше всех.
О Господи… опять надо отвечать на кучу унизительных вопросов.
— Сколько лет?
— Двадцать пять.
— Беременность первая?
— Да.
— Так тебе рожать пора.
И что это все так любят совать свой нос в чужие дела? На все случаи у них готовые советы…
— Место работы?
— Я журналистка.
— Я спрашиваю не профессию, а где работаешь.
— Везде.
— Так не бывает.
— По договору.
— А… понятно… вольная птичка…
И нее-то им понятно! Какие понимающие!
— Замужем?
— Нет.
— Ясно.
Ну, хоть здесь обошлись без уточняющих вопросов…
— Хронические болезни? Аллергия? Давай руку, измерим давление…
Интересно, у них стиль такой, со всеми общаться на «ты»? Или это только Юльку они не удостаивают более вежливого обращения?
— Поставь градусник. Какая температура? Нормальная? Все. Свободна. Следующий.
Юлька встала из-за стола, шагнула к двери…
И тут в ее пакете запищало надрывно и требовательно… Пейджер!
Сердце ухнуло вниз и остановилось. Замерло в ожидании… Вот оно — чудо!
Квентин приехал! Успел в последний момент! Выдернул ее из этого кошмара!
Ей больше не надо никуда идти! Все отменяется! Сейчас она снимет этот сиротский халат, переоденется и помчится к нему…
Кончились страхи, мучения, метания… Конец сомнениям… Все опять будет, как прежде…
Юлька счастливо улыбнулась… даже рассмеялась… И достала из пакета пейджер.
— Это еще что? — напустилась на нее нянечка. — Сказали же: не положено!
Но Юлька не обратила на нее внимания. Она быстро нажала кнопочку, и на экране высветились строчки сообщения: «Синичкина, позвони шефу насчет эфира. Костя».
Улыбка сползла с лица… Только кривая глуповатая усмешка застыла на губах.
Мир опять рухнул вниз, и померкли краски. Остался только жуткий, грязно-зеленый цвет. Цвет масляной краски, которой были выкрашены стены…
Как тяжело расставаться с последней надеждой… Словно поманили чем-то несбыточным, посулили золотые горы, а потом внезапно обманули…
— Дай сюда! — выхватила у нее пейджер нянечка. — Будешь там людей беспокоить! Небось не одна в палате, женщинам отдыхать надо…
— Не буду, — сказала Юлька. — Я его отключу. Это по работе…
Но нянька, как изъятую с места преступления улику, сунула пейджер врачу.
— Эфир… Это что?
— Телевидение, — безучастно ответила Юлька.
— Так звони.
Все-таки магически действует на людей одно упоминание о ТВ…
Юлька машинально набрала номер:
— Андрей Васильевич? Уже прошло по «Орбите? Звонили? Спасибо…
Шеф проглотил обиду и теперь искрение поздравлял. Владивостокцы уже отсмотрели Юлькину передачу и были в полном восторге, начальство тоже…
Но это Юльку ни капельки не трогало…
— Почему? Я
