по дороге, где никогда еще не ступала ее нога. Эта дорога предназначалась для гостей, торговцев, плантаторов и их жен. Иногда ею пользовались темнокожие связные, которых посылали в город, или извозчики и поставщики. Айша, с детства не выходившая за ворота, не знала, как выглядят «Каскады» с этой стороны. В пути она молчала, а Ги, сдерживая эмоции, восторгался зелеными окрестностями, густым лесом, незнакомыми запахами и звуками.
Только однажды он указал куда-то и спросил:
— Повтори, как это называется?
— Пеле, — ответила Айша, затем заставила лошадь перейти на галоп и оставила всех позади — Ги, вереницу телег, в первой из которых расположились Флорус и Ясмин, и понеслась вперед. Ги настиг ее у ворот, недалеко от дома мадемуазель Антуанетты. Айша взглянула на дом и натянула поводья. Сад немного зарос.
— Никого нет, — сказала она.
— Разумеется. Мы ведь вчера читали ее письмо. Она пишет, что больше никогда не станет здесь жить.
— Нет, когда-нибудь Антуанетта приедет сюда. Я это чувствую. Когда я сказала, что никого нет, я не имела в виду этот дом. Просто нас никто не ждет.
— Не важно. Твое место здесь. Мы войдем. Давай подождем остальных.
— Нет. — Айша поехала дальше. Она знала, чего хочет Ги — чтобы она вошла не одна, а в сопровождении мужа и домочадцев. Однако обитатели «Каскадов» не представляли ее такой: для них она была Айшой, бунтарем, неповторимой. Вот почему никто не вышел их встречать. Как и раньше, ей придется утверждать себя, прежде чем кто-либо станет ее слушать. Но Айша ожидала увидеть у ворот Лори. Ее, однако, не было, и Айша похолодела.
Дорога огибала дом мадемуазель Антуанетты, а дальше пересекала два поля с сахарным тростником. За ними были река и брод, садовые участки. Кругом было пусто и тихо. Ги не понимал, как это неестественно.
Когда Айша завернула за угол и вошла на территорию деревни, все оказались там — ее ждали более сотни мужчин, женщин и детей. Она поехала вперед, они сначала расступились, потом окружили ее и Ги. Все молчали. Потрясенная происходящим, Айша не видела их лиц. Пелена слез застилала ей глаза, но затем она узнала всех и начала искать Лори.
Ее не было и здесь. Не было и ни одного из управляющих. Подруги Айши — Ниа и Мерле, скорее всего, прятались за чью-то широкую спину. Вскоре представится случай увидеться и с ними. Домочадцы спустились с холма. Они все собрались вместе: только Айша была одна. Правда, ее сопровождал светлокожий муж. Флорус и Ясмин медленно приближались на повозке.
Айша не готовила заранее слов приветствия, зная, что они окажутся бесполезными. Оглядев всех, она громко сказала:
— Я вернулась домой. Мое место здесь, и здесь я останусь. Ваш дом тоже здесь и останется здесь навсегда, если вы захотите. Все, кто живет здесь, свободны — с этого мгновения каждый из вас — мой брат, сестра, мать и отец. Мы будем обрабатывать эти земли за справедливое вознаграждение, строить новые дома, хорошо кормить цыплят. Теперь в «Каскадах» больше нет рабов. Хозяин умер, а я его дочь. Завтра мы привезем его тело из Сен-Пьера, и Поль-Арман найдет успокоение у церкви. С того момента я начну вести все дела плантации. Где управляющие?
— Ушли, — раздался голос Принса. В это мгновение толпа расступилась, пропустив Флоруса и Ясмин. Телегу Флорус оставил на дороге недалеко отсюда. По толпе пробежал ропот, взгляды Флоруса и Принса встретились: они оценивали друг друга.
— Значит, нам понадобятся новые управляющие. Флорус займется домочадцами и бухгалтерскими книгами. Кто займется землей и урожаем?
Равнодушно посмотрев на Айшу, Принс направился к хижине надсмотрщика.
Ги тихо обратился к ней:
— Видно, они не поняли. Ты объяснила, что отныне все свободны?
Айша догадалась, что он не разобрал ни слова, произнесенного на креольском языке.
— Нет, они поняли, — возразила она, — но либо не верят мне, либо ненавидят меня. Возможно, и то и другое.
Она снова внимательно оглядела людей, ища глазами Мишеля и тех, кто работал в саду и в поле, но не заметила ни Мели, ни ее отца, ни других знакомых. Догадавшись, что они умерли, Айша выкрикнула:
— Где Лори?
Никто не ответил, но лица людей впервые изменились, и толпа с одного края начала расходиться. Спрыгнув с лошади, Айша выбежала на узкую дорожку между хижинами и помчалась к дому. Если бы Ги и другие быстро не отреагировали, толпа, ринувшаяся за ними, отрезала бы их от Айши.
Айша задыхалась от паники, добежав до хижины. Она испугалась жуткого молчания людей, последовавших за ней, и нутром чуяла, что Лори не пришла бы встретить ее только в том случае, если бы не могла двигаться. Она пришла бы, даже если бы хотела показать Айше, что та здесь нежеланный гость.
В дверях показалась Романа, но Айша лишь произнесла: «Мама» — и прошла мимо нее.
В хижине было темно, и Айша едва разглядела Лори, лежащую у стены. Она бросилась на колени перед парусиновой кроватью и взглянула на Лори. В ее открытых карих глазах не было прежнего жесткого выражения. Узнав Айшу, Лори протянула к ней исхудавшую руку.
— Ты вернулась, чтобы мучить меня.
Айша встала.
— Флорус отнесет тебя. — Сообразительный Флорус тут же подошел к кровати, и не успела Лори слова сказать, как он поднял ее на руки. — Неси ее в дом, — распорядилась Айша.
Все шли по грязным дорожкам в сопровождении молчаливой и возмущенной толпы. Романа пыталась схватить Айшу за руку. Но Айша высвободилась, и Романа, стоя рядом с ней, говорила:
— Это ей уже не поможет. Я долго ухаживала за Лори, но она только слабеет. Ты такая же очаровательная, но лучше бы тебе не приезжать сюда. Здесь тебе делать нечего. Вчера я смотрела на отражение в броде и увидела…
— Меня не интересует, что ты увидела! — Айша задрожала. Чувствуя открытую враждебность людей и опасаясь за Лори, Айша не отдавала себе отчета в том, что делает. Ей очень хотелось дойти до дома, покинуть эту деревню, бывшую ей тюрьмой и жилищем на протяжении почти всей жизни, иначе она снова окажется в ее удушающем плену. Все придется изменить, но Айша уже не знала, как это сделать. Она испытала невыразимое облегчение, когда Ги взял Роману за локоть и сказал:
— Извините, мадам, но моя жена сегодня не расположена беседовать с вами.
Романа отошла и вскоре исчезла. Когда они добрались до особняка хозяина, ее сменила Ниа с маленьким ребенком на руках.
— Не обращай внимания на мать. Раньше ты так и
