такого не чувствую.
Она с трудом сглотнула.
— Тьма становится все сильнее. Я изменюсь, никто не заявит на меня права. — Я возьму тебя с собой.
— Ты не можешь так говорить.
— Могу! — Я должен был достучаться до нее. Почему она меня не слушала?
Она покачала головой и уставилась в землю.
Черт! Мне нужно было, чтобы она услышала меня. Я не хотел делать этого сегодня вечером, но теперь у меня не было выбора.
— Думаю, пришло время сказать тебе, почему я помогаю тебе.
Она вскинула голову и встретилась со мной взглядом.
— Ты когда-нибудь задумывался, как Пол так быстро нашел этих Элементалей?
— Да, он сказал, что опасность приближается, но вместо этого она уже надвигалась на нас.
— Он был прав. — Я выдавил улыбку, надеясь, что это поможет мне собраться с силами. — Но это было не в виде гиппогрифа или его самого. Это я.
— Блейк! — Она погладила себя по лицу. Она собиралась бороться с этим, а я не мог…
— Не надо, Елена. Неужели я единственный, кто может это видеть? — выпалил я, в моем голосе звучали поражение и смирение. — Когда Элементалы исчезли вместе с ним, ты обратилась. В этом не было особого смысла, но когда ты стала Рубиконом, сложить два и два было легко.
— Какое отношение ко всему этому имеет то, что я стала Рубиконом?
Я вздохнул, сжимая и разжимая кулак.
— Я тренировал тебя не просто так.
— И по какой же это причине? — выплюнула она.
— Значит, когда я обращусь, ты сможешь убить меня!
Это задело ее сильнее, чем я думал. Елена стояла там с широко раскрытыми глазами и открытым от ужаса ртом.
Это было совсем не то, чего я ожидал.
— Ты что, с ума сошел? Я не собираюсь тебя убивать.
— У тебя нет выбора. Я не хочу разрушать свой дом или людей, которые мне дороги. Рубикону насрать на всех них. Когда он полностью возьмет меня под контроль, меня больше не будет. Это будет только он. — Слезы навернулись мне на глаза. Мы с Еленой были одинаковыми. Мы оба отлично умели притворяться. Это должно было сломать меня. Попытка сломить ее должна была стать моим концом. — Я не хочу принадлежать Горану.
— Он в ловушке за лианами Итана, — прошипела она сквозь стиснутые зубы.
— И я найду способ освободить его. Уверен, ты более или менее знаешь, что содержится в нашей крови.
Она кивнула.
— Поверь мне, я бы сделал все, чтобы освободить его из Итана, — тихо проговорил я. — Этого никогда не может случиться. Мы уничтожим этот мир.
Она посмотрела на меня. Ее глаза были полны вопросов, но я не увидел ни единой слезинки.
Когда она успела стать такой сильной? Я практически мог видеть, как крутятся колесики в ее голове, пока она обдумывала это.
Я молча взмолился.
Она вынуждена была согласиться. Я мог это видеть. Эта ночь не была потрачена впустую. Еще нет.
— Должен быть другой способ, кто-нибудь заявит на тебя права.
— Никто не собирается заявлять на меня права! — Блядь. Что я наделал? Я закрыл глаза и заставил себя успокоиться.
Когда я открыл глаза, она была прямо передо мной.
Мне следовало бы просто улететь и разобраться с этим позже, но я не мог оставить ее здесь. Не тогда, когда она была такой открытой. Мне нужно было быть сильным.
— Я смирился с этим, ты должна пообещать мне…
Ее рука с силой коснулась моего лица.
— Нет, я не убью тебя, я люблю тебя.
Мои глаза распахнулись. Она не могла любить меня. Если она любила меня, я только погублю ее, когда обращусь. Ей нужно было убить меня.
Гнев бурлил в крови. Я был зол на себя. Это была моя вина, что она влюбилась в меня… это не ее рук дело. Я знал, что мне нужно было ей сказать. Она возненавидит меня. Я возненавижу себя.
— Я же говорил тебе не влюбляться в меня. Я специально сказал это в первый раз, когда мы начали с этого. — Эти слова было так трудно произнести, что мне пришлось процедить их сквозь зубы.
— Ну, ты не облегчил мне задачу, Блейк.
— Я был милым.
— О, а те почти два поцелуя, которыми мы обменялись? — Саркастический смешок сорвался с ее губ.
— Я был самим собой. В этом нет ничего странного. — Мне нужно придумать ложь получше.
Или, может быть, мне и не придется этого делать.
— Так что, ты ничего не чувствуешь ко мне?
Почему она спросила меня об этом? Я не хотел лгать об этом. Сколько еще сможет выдержать мое сердце?
— Нет! Не чувствую. Ты не ровня Табите. — Каждое слово пронзало мое сердце, и я чувствовал, как все внутри меня разлетается вдребезги.
Она глубоко вздохнула и только тогда поняла, что обнажена.
Она пронеслась мимо меня и схватила свой халат, быстро натягивая его через голову.
— Я же говорил тебе…
— Да, я знаю. Не беспокойся об этом.
— Ты должна пообещать мне.
— Я не могу этого сделать! — закричала она. — Возможно, ты не испытываешь ко мне того же, но я действительно забочусь о тебе. Я не могу.
Она опустила глаза, когда пробегала мимо меня, но я все равно увидел слезы.
Я услышал, как она изменилась, услышал, как она взлетела в воздух, и услышал тихий вопль, разнесшийся в воздухе.
Елена никогда не узнает, что это со мной сделало.
Я упал на землю, пытаясь взять себя в руки. Я не мог сломаться. Не сейчас.
Крик пронзил меня насквозь.
— 30~
Я ошибался, когда думал, что, сломав Елену, я сломаюсь сам. Я не сломался, но был близок к этому. Я мог ощутить всю мерзость своего зла.
Тьма заставила меня сказать ей, что мы не будем продолжать тренировки, и она не стала спорить со мной. Она просто кивнула, прежде чем повернуться и уйти, не удостоив меня еще одним взглядом.
Это было так, будто я постоянно балансировал на грани, ожидая наступления дня, когда тьма поглотит меня полностью.
Проходили дни, и я чувствовал, как тьма сгущается все больше и больше. Даже присутствие Елены больше не могло заставить меня почувствовать свет.
Я прогнал это в ту ночь, когда все высказал ей в лицо. Моим наказанием было никогда больше этого не чувствовать.
Этот свет. Этот покой. Это ушло, и больше никогда не будет существовать для меня.
Тьма сказала мне, что я оказал Елене услугу. То, что держало нас вместе, в конце концов было сломано.
Она будет в безопасности, когда
