– Ой… Там что-то лежит!
Послышались возгласы удивления, и все тотчас же окружили статую, чтобы тоже заглянуть внутрь. Стюарт осторожно вынул из статуи плотно свернутый свиток – пожелтевший от времени. Листок был изрядно помят, а края его – потрепаны.
– Не знаете, что это? – Стюарт вопросительно посмотрел на Шарлотту.
Она покачала головой:
– Не имею представления.
– Дорогой, что это? – спросила Амелия.
Ее глаза блестели, а щеки покрылись румянцем. Взглянув на миссис Дрейк, Шарлотта невольно подумала о том, что мать Стюарта во времена своей молодости, вероятно, была очень хороша собой.
– Пока не знаю, мама. – Стюарт подошел к столу и осторожно развернул свиток, тотчас же осыпавшийся по краям.
– Здесь какие-то эскизы, – сказала Шарлотта, разглаживая свиток.
Оказалось, что внутри свитка лежали меньшие по размеру свернутые листочки с эскизами и набросками, которые обычно делают художники, прежде чем приступить к основной работе. На рисунках были изображены лошади и воины, сцепившиеся в смертельной схватке. Мужчины в боевом одеянии пронзали друг друга копьями и прикрывались щитами, лежа под копытами беснующихся лошадей. Тут были и отдельно выполненные зарисовки рук, которые держали копья или крепко сжимали рукоятки мечей, а также наброски обезглавленных тел, извивающихся в предсмертных конвульсиях.
– Жестокие рисунки, изображающие всевозможные зверства, – заметил Стюарт, разглядывая наброски рук и ног. – Однако для чего надо было прятать эти наброски? И кто их автор? Неужели Пьетро?
Шарлотта покачала головой:
– Пьетро был скульптором. Он никогда не занимался живописью.
Стюарт с интересом разглядывал изображение на одном из набросков: профиль мужчины-предводителя, призывающего своих воинов броситься в атаку.
– А может, это должно было стать его единственным шедевром, своего рода озарением?
Шарлотта фыркнула:
– В таком случае только один Пьетро считал бы это шедевром. Разве кому-нибудь другому пришло бы такое в голову?
К ним подошла Лючия. Указав пальцем на герб в самом верху рисунка, она сказала:
– Это Ангьяри.
– Что такое Ангьяри?
– Ангьяри, – Лючия выразительно посмотрела, на Шарлотту, – это знаменитая битва, которая произошла в далекие времена и в которой Флорентийская республика одержала победу над миланской армией. Это известно любому флорентийцу. – Шарлотта молча кивнула. Она знала, что Пьетро и Лючия были флорентийцами, чем очень гордились. – Для того чтобы увековечить эту славную победу, – продолжала итальянка, – городской магистрат заказал две фрески – «Битва при Ангьяри» и «Битва при Кашине». Отобразить битву при Кашине поручили Микеланджело, он так и не написал эту картину. Леонардо, который также был флорентийцем, должен был изобразить битву при Ангьяри, но магистрат не устроила применяемая им техника, и его работа была в итоге утрачена.
– Как утрачена?
Лючия щелкнула пальцами.
– Изображение было испорчено из-за потеков на стене.
Все разом повернулись к эскизу и стали внимательно его разглядывать. Поражали тщательно выписанные детали наброска – раздувающиеся ноздри лошадей и вздувшиеся вены на шеях воинов.
– Неужели это и есть эскизы к той самой фреске? Ты в самом деле думаешь, что это – рисунки самого Леонардо да Винчи? – спросила Шарлотта.
Лючия повела плечом.
– Не знаю… Его рисункам многие стремились подражать и создавали копии. Даже в те давние времена его уже все признавали великим художником.
– Так, значит, это и есть то самое сокровище, о котором шла речь? – прошептала Амелия, не сводя глаз с набросков. – Господи, сколько же может стоить эта находка?
– Если выяснится, что рисунки в действительности выполнены рукой Леонардо, то эта находка – бесценна, – ответила Лючия.
Стюарт повернулся к Шарлотте.
– Неужели такое возможно? Неужели это и впрямь эскизы самого Леонардо да Винчи?
Шарлотта молчала. Ее одолевали сомнения. Действительно, могли Пьетро случайно наткнуться на бесценные рисунки и спрятать их, чтобы не делиться, ими ни с кем? Что ж, вполне возможно. А Меркурий был идеальным местом для тайника. Но как бесценные рисунки могли попасть в его руки? Нельзя же просто купить их, посетив галерею или музей.
– Не знаю… – пробормотала наконец Шарлотта. – Я просто не могу поверить, что это – правда. Насколько я знаю, у него не было ни одного подлинного произведения искусства – одни лишь подделки.
– Пожалуй, это объясняет историю с вашими драгоценностями, – не подумав, выпалил Стюарт.
– Что вы хотите этим сказать? – насторожилась Шарлотта.
Стюарт нервно переминался с ноги на ногу. Он уже жалел о словах, которые сами собой сорвались у него с языка.
– Разве вы никогда не подозревали, что некоторые из ваших драгоценностей могут быть фальшивыми?
Шарлотта невольно схватилась за шею, хотя сейчас на ней не было ожерелья.
– Нет! Не может быть!
– К сожалению, это так. Например, то ожерелье с изумрудами…
Шарлотта в изумлении уставилась на Стюарта, и он в смущении опустил глаза.
– Откуда ты это узнал, Стюарт? – насторожившись, спросила его мать.
– Наверняка он узнал это, когда украл их, – с невозмутимым видом проговорила Лючия.
Стюарт покосился на итальянку, однако промолчал. Амелия же ахнула и пробормотала:
– Дорогой, ты его украл?
– Не совсем, – ответил Стюарт. – Я потом вернул ожерелье графине. – Он снова взглянул на свиток. – Я лично думаю, что эти эскизы – настоящие. Они вполне могут считаться бесценным сокровищем, и они были надежно спрятаны в тайнике, где никто никогда бы не стал их искать. Ведь никому бы даже в голову не пришло, что в статуе может быть что-то спрятано…
– Итак, выходит, вы отыскали то самое сокровище, – заметила Лючия. – Но разумеется, нельзя допустить, чтобы шедевр великого да Винчи достался какому-то сумасшедшему.
Амелия всплеснула руками.
– Кому же принадлежат эти рисунки в таком случае?
– Жителям Флоренции. – заявила Лючия. – Ведь битва произошла именно там. К тому же три века назад за эскизы было заплачено.
– Все-таки я сомневаюсь в их подлинности. – продолжала настаивать Шарлотта. – Мне трудно в это поверить. Наверное, это копии, которые делались с оригинала. Пьетро, возможно, спрятал их, потому что хотел сделать с них копию и выгодно продать. Я всегда подозревала, что он совершает сделки по продаже поддельных предметов антиквариата, хотя он никогда в этом не признавался. – Она повернулась к Стюарту. – И раз уж выяснилось, что мои драгоценности – фальшивые, то это – еще одно подтверждение. Оказалось, что Пьетро весь, с ног до головы, был сплошной фальшивкой.
