мне это не в тягость.
– Родители помогли, или сама подняла? –продолжал допытываться Юрий.
– Первый магазин еще мама открыла, но это было давно и в другом районе. Помню, я в нем все выходные проводила, потому что маме не с кем было меня оставить.
– Вы вдвоем с мамой живете?
– Нет, тогда еще дедушка с нами жил. Но он со мной итак все дни был с понедельника по пятницу, а в выходные мама давала ему отдохнуть. И кроме того она считала, что дети должны быть с родителями.
– Правильно считала, – согласился Юрий.
– А когда мама умерла, – продолжила Валерия, –магазин пришлось продать.
– Извини, я не знал.
– Ничего, – Лера быстро моргнула ресницами сгоняя с глаз непрошенную слезу.
– Это давно было, я еще совсем маленькая была, даже в школу не ходила.
– Значит мама совсем молодая была? – Юрий задал вопрос и тут же об этом пожалел, так как по Лериной щеке опять скатилась слезинка.
Она кивнула головой, и, предупреждая его следующий вопрос прерывисто произнесла, – Пожар. Она сгорела у меня на глазах. Просто вспыхнула как факел и все.
Юрий не знал, что сказать и как утешить свою спутницу. Лера продолжила.
– Она ушла и после нее не осталось ничего. Ни вещей, ни фотографий. . . Совсем ничего, – Лера замолчала. Лишь потревоженная веслами вода журчала за бортом, да мерно поскрипывали в несмазанных уключинах весла.
– Мне кажется я уже начала ее забывать. Помню только ее голос, когда она читала мне перед сном. И еще ее руки, когда она гладила меня по голове. И ее волосы. Этот запах. Я готова была им дышать вечно. Лера подняла заплаканные глаза, – ой, извини. У Юрия в глазах тоже стояли слезы.
– И как же вы вдвоем с дедом?
Лера пожала плечами, – у мамы были кое-какие накопления, потом деньги от продажи магазина. Люди еще очень помогли, и деньгами, и вещами тоже. У нас же совсем ничего не осталось. В общем как-то перетерпели, отстроились заново. Если честно, я даже не знаю, как он все это вынес. Это он заставил меня открыть магазин, когда я только-только закончила три курса института. Говорил, что мама была бы довольна, – она посмотрела на увлажненные глаза Юрия, – а ты внутри мягкий.
– Просто у меня тоже папа умер, когда мне было десять лет. Я его тоже очень часто вспоминаю. Но у нас хоть фотографии остались.
Потом разговор как-то незаметно опять переключился на работу. Может быть они даже сознательно старались не теребить прошлое, уж слишком болезненным оно было для обоих.
– Я вот думаю, – рассуждал Юрий, – вот проехал бы я мимо твоего магазина, и мы бы с тобой никогда не увиделись.
– А почему не проехал?
– Да не знаю, вывеску издалека увидел, и дорожка такая удобная сразу к крыльцу. Я и свернул.
– Я это место почти полгода подбирала, – похвасталась Лера. – Весь город объездила. Сначала хотела в том месте, где у мамы магазин был. Там тоже очень удобный подъезд и место бойкое. Но оказалось, там до сих пор цветами торгуют. Понятно, что с насиженного места никто съезжать не будет. А это помещение тогда только строилось. Я через строителей нашла хозяина и с ним уже напрямую договаривалась.
– Я смотрю, у тебя предпринимательская хватка есть, – похвалил Юрий, да и художественный вкус тоже.
– Это все от мамы. И хватка, и вкус. А рисовала я вообще с детства. Сколько себя помню, столько и рисую. С этим все нормально. А вот для бизнеса знаний иногда не хватает. Вот иногда чувствую, что нужно что-то менять в работе, а что, никак не пойму. Все методом проб и ошибок. Поэтому стараюсь по мере возможности курсы и тренинги разные посещать.
– А сейчас?
– Что сейчас?
– Сейчас рисуешь?
– А как же. Только сейчас все больше по работе. Но и для себя тоже. Иногда.
– А что для себя?
Лера на секунду задумалась, говорить, или нет.
– Пытаюсь мамин портрет нарисовать. Я дедушке пообещала, когда еще совсем маленькой была, но как-то не очень получается. У нее ведь даже на памятнике фотографии нет.
Видя, что Юрий опять загрустил, она вернулась к прошлой теме. – Так что мимо в любом бы случае не проехал.
– Но ведь я мог и в другом месте запросто купить.
– Конечно мог, – согласилась Лера, – разве это так важно?
– Мне почему-то кажется, что да.
– Мне тоже, – призналась Лера. Они оба улыбнулись.
Спустя два часа неспешного плавания лодка уткнулась носом в песчаную отмель. Юрий помог Лере выйти, и вытащил суденышко на пологий берег, где уже находилось несколько похожих лодок.
– Вроде не опоздали, – Юрий посмотрел на часы. – А что касается знаний, – продолжил он их разговор, – так у меня дома очень даже неплохая библиотека есть, и по управлению, и по рекламе. Если хочешь, можем вечером заехать, выберешь, что интересно.
– А удобно будет?
– Конечно. Почему же нет. Я ведь один живу. Ни женой, ни детьми пока не обзавелся.
– Я не в этом смысле.
– Я тоже не в этом.
– Ну, тогда, если можно…
– Да можно, можно. Ну все, пошли быстрее, а то и вправду опоздаем.
Откуда-то с берега до них донеслись звуки музыки.
– О Господи, воскликнула на миг остановившаяся Лера, – Еще и джаз. Поистине, сегодня день подарков.
Находившийся позади нее Юрий только улыбнулся и легонько подтолкнул спутницу в спину, – Давай, давай, шевели ногами.
Прямо на траве посреди обширной округлой поляны играл джазовый оркестр. Человек десять – двенадцать, не больше. По периметру поляны, стояли беленькие круглые столики на двух человек, за которыми восседали особо приглашенные гости. Остальные слушающие просто, кто сидел, кто лежал; кто на подстилках, кто просто на траве. Дети, так вообще бегали и плясали вокруг музыкантов. И никто не делал им замечаний. Короче, полный разгул демократии и джаза. Лера хотела присесть на траву, но Юрий, взяв ее за руку, провел ее к одному из столиков с табличкой «бронь», на котором в сверкающем ведерке среди кусочков льда возлежала бутылка игристого вина, а рядом расположились два высоких фужера и плетеная корзинка с фруктами.
Тут же появившийся официант с разрешения Юрия откупорил бутылку и, разлив вино по бокалам, опять исчез.
Бархатные, чуть с сипотцой, звуки саксофона, оттеняемые густым низким звуком контрабаса, звонкая медь духовых и сочная россыпь ударных буквально взяли слушателей в плен, подчинили своему ритму и заставили сопереживать музыкальному спектаклю.
Примерно час Лера с Юрием наслаждались музыкой, вином и опять музыкой.
Когда концерт окончился, Лера взглянула на своего спутника, – Как я понимаю, это
