сдвинул огромные глыбы, направляя их на дракона. Камни посыпались тому на голову, и тот, пытаясь увернуться, вынужден был отступать. Каменный дождь не позволял дракону расправить крылья и неуклонно гнал его к пропасти. Мальчик позволил своей ярости выйти наружу и потому глыбы становились всё больше и больше. Наконец, он довёл дракона до обрыва и вместе с новым потоком камней вынудил его рухнуть в пропасть. Соседняя скала обвалилась вслед за падающим ящером, обещая погрести того под собой. И пока камни всё ещё продолжали сыпаться, мальчик уже бежал к распростёртому на пригорке мужчине. С каждым шагом волнение и страх нарастали, когда же малыш остановился напротив, его пронзил истинный ужас. Упав на колени, мальчик отказывался верить, что его отец погиб, но тот лежал без движения и никак не реагировал на то, что теребили его безвольные руки и трясли тело. Злые слёзы катились по щекам, малыш уже охрип от крика, когда позади него послышался скрежет когтей. Помятый дракон, с переломанными крыльями, выползал из пропасти. Завидев его, мальчик схватился за медальон, и болезненно яркая вспышка озарила горную вершину. В следующий миг малыш уже лежал на земле, глядя безжизненными оледеневшими глазами в хмурые небеса. Дракон издал душераздирающий вопль и, тщетно пытаясь взлететь, приковывал к ребёнку. Уже склоняясь, облик ящера подернулся неясной дымкой и, скукожившись по меньшей мере втрое, рассеялся, являя в мир красноволосую женщину. Её тело было испещрено ссадинами и ранами, одна рука безвольно повисла, но та будто того и не замечала. Она с безутешными рыданиями нависла над телом мальчика:
— Мой малыш! Мой Виргуэль!
— Это ложь! Это всё наглая ложь! — Невнятное кряхтение раздалось совсем рядом. Этьен не сразу понял, что это не голос из очередного видения, а кого-то вполне реального. Оторопело вглядываясь в начавший рассеиваться туман, он вскоре заметил облачённую в тёмную фигуру. Некто тяжело полз по каменному полу, оставляя за собой кровавые полосы. Зажимая раненное плечо, незнакомец шарил рукой, будто что-то искал. Этьен поспешил к раненому, попутно размышляя, враг он или союзник. И в нерешительности замер в шаге от мужчины. Тем временем, незнакомец нащупал в редеющей мгле кинжал. Неуклюже пытаясь привстать, он устремил свой взор куда-то вдаль. Его взгляд был полон почти всепоглощающей ненависти. Этьен с любопытством покосился в ту же сторону и… забыл как дышать! В лёгком мареве он почти отчетливо увидел её — Рену! И просто не мог оторвать взгляда. Вокруг девушки кружили вихрями окровавленные перья и трепетали обрывки тканей. Неспешный плавный танец выглядел воистину завораживающе. Этьен, словно под гипнозом, шёл навстречу танцующей, с каждым шагом всё больше очаровываясь. Покрытая мелкой золотистой чешуёй кожа Рены блестела так ярко, что просвечивалась сквозь тонкую, измазанную кровью, изодранную накидку. Даже сквозь туманную дымку Этьен без труда мог видеть все волнующие изгибы женского тела и готов был бесконечно восхищаться этим невероятным зрелищем. Он застыл в нескольких шагах от круглого ложа, которое словно служило пьедесталом для божественной танцующей статуи, и безотрывно смотрел на Рену. Сердце в его груди гулко отбивало удары. Во всём теле чувствовалось некое напряжение, и новое незнакомое чувство заставляло кровь бурлить в венах. Казалось, он даже дышать стал чаще и прерывистее. Оглушённый свалившимися на него вдруг эмоциями, Этьен не заметил, как раненый подполз ближе и, остановившись напротив ложа, вздёрнул руку с кинжалом. Лезвие блеснуло в лунном свете, привлекая внимание. Краем глаза Этьен уловил готовящийся замах. Секунда, и звон упавшего кинжала нарушил стройный ритм танца. Этьен успел выбить оружие из руки мужчины и собирался уже отшвырнуть того прочь, но яростный и в то же время болезненный крик, донёсшийся откуда-то сверху, отвлёк его. Невольно задрав голову к куполу, Этьен увидел, как с небес, теряя перья из надломленного крыла, падает драконеанин. Последующий ликующий клич возвестил о финале битвы. Интуитивно оценив траекторию падения, Этьен резко развернулся. В стремительном прыжке он преодолел разделявшие их с Реной расстояние, и, подхватив на руки девушку, приземлился на противоположной стороне от ложа. Мгновенье спустя раздался глухой удар и хриплый стон упавшего на перину драконеанина, но Этьен едва обратил на него внимания. Ведь в его руках была она! И она смотрела на него! Горящий, словно плавящееся золото, взгляд казался несколько затуманенным. Рена подняла руку и дотянулась ею до щеки Этьена. Проведя окровавленной ладонью по его лицу, она чуть слышно прошептала:
— Это… правда… ты?
Сердце Этьена пропустило удар, и вместе с тем внутри всё пришло в полное смятение. Совершенно невероятные, даже можно было сказать, безумные чувства клокотали в груди. Будучи поглощённый ими полностью, Этьен с трудом осознавал происходящее. Словно во сне он видел, как обессилено закрывались глаза и безвольно опадала рука Рены, и почему-то, несмотря на стремительно таящий туман, становилось темнее. Огромная тень поплыла над Храмом. «Ториэль?..» — мелькнула было мысль, но тут среди гор разнесся оглушительный трубный возглас, заставивший содрогнуться всё вокруг. Этьен вновь поднял глаза в почерневшие разом небеса, где, застилая собой луну и звёзды, завис огромнейший дракон. Судя по немыслимым размерам и исключительному размаху крыльев, это мог быть только король О'дар!
***
Капли крови, кружась, поднимались к поверхности кристально-чистого источника, превращаясь в некое подобие распускающего цветка. Этьен безотрывно смотрел на то, как стремительно растворяются появившиеся лепестки. Открытые рваные раны затягивались прямо на глазах, вот только золотистая чешуя и не думала исчезать. Напротив, она становилась всё ярче, словно начищенная до блеска посуда.
— Может, уже хватить на неё так пялиться?! — рядом прорычал Марселу. Он стоял напротив, так же как и Этьен по колено на мелководье целебного источника, и придерживал всё ещё не очнувшуюся Рену. Они так и не смогли поделить девушку, потому оказались здесь вдвоём. Ни один и не думал отступать, ведь оба по-своему спасли её. Честно говоря, Этьен был восхищён храбростью и сообразительностью Марселу. Тот не только выбрался из заточения (хотя вряд ли можно было назвать серьёзным препятствием комнату с окном, пусть она и находилась довольно высоко на дереве), а затем, вернув себе истинный облик, придумал убедительную историю о неисправных вратах и попросил помощи у пленивших его драконеан, и те, к слову, отнеслись к нему с пониманием, потому весьма охотно доставили важного гостя в столицу, но и, добравшись до драконьего замка, умудрился выпросить аудиенцию у самого короля! Конечно, высокий статус эр-хота довольно сильно облегчил осуществление этого замысловатого плана, однако уже то, что О'дар прислушался к словам мальчишки заслуживало уважения! Да разве прежний замкнутый, вздрагивающий от
