была в воине.
Выбирая между контуженным мечником и раненным пилумами зубоскалом, я склонялся к выбору второго, но сомневался, что он переживет путь до заставы.
Здравый смысл подсказывал, что мой максимум в поднятии умертвий — это какой-нибудь безмозглый зомби, который дотащит гонца до заставы.
Причем, всегда есть шанс, что он свернет не туда или застрянет между деревьями, или вообще сожрет отправляемого с ним человека.
Впрочем, другого варианта у меня все равно не было.
Чтобы вспороть шатер под недовольное ворчание Денебери, мне пришлось спускаться в низину, где я лишь чудом не поломал себе ноги.
Скорей всего до бегства мистика шатер был или замаскирован, или прятался под сильной иллюзией, поскольку сверху не заметить эту серую палатку было невозможно.
Увы, но внутри оказалось пусто, никаких тебе артефактов или зелий, поэтому, вырезав здоровенный кусок ткани, я бегом бросился назад.
Вскарабкавшись по склону, где валялись бездыханные тела песьеголовых, я соорудил что-то типа тканевых волокуш и погрузил туда побелевшего от потери крови воина.
— Чего это ты удумал? — на лбу воина выступила испарина, но он и не подумал жаловаться на боль в потревоженных ранах. — Я друзей не брошу.
— Сможешь продержаться до заставы? — проигнорировав вопрос, спросил я.
— Ты волоком, что ль, собрался меня переть? — догадался воин. — По лесу? Ну ты псих, парень. Я-то выдержу, а ребята?
— С ребятами останусь сам, — я нахмурился, выбирая подходящий материал из валяющихся чуть ли не под каждым кустом песьеголовых. — А вот тебе может не повезти…
Я абсолютно был не уверен в успехе своего плана, поэтому посчитал нужным озвучить все риски.
— Я собираюсь поднять что-то типа зомби, и он…
— Зомби? — глаза воина полезли на лоб. — Парни говорили, что ты странный и вроде как мультик, но в некроманты-то когда успел затесаться?
— И он, по идее, дотащит тебя до заставы, — продолжил я, проигнорировав его вопрос. — Это мой первый раз, и я абсолютно не представляю, как поведет себя немертвый. Может решит тобой поужинать или через сотню метров развалится на куски. А может и вовсе пройдет мимо заставы.
— А сделать так, чтобы я им управлял?
Всё-таки Аш подбирал на заставу настоящих бойцов.
Было видно, как воин отчаянно трусит, но вместо того, чтобы возмущаться, сразу же попытался выжать из откровенно паршивой ситуации максимум.
— Я даже не уверен, что у меня получится его поднять, — поморщился я. — Но в противном случае, мы все здесь сдохнем.
— Ты можешь уйти прямо сейчас, — прищурился воин, которого я про себя решил звать Зубоскалом.
— Семеро, включая магов, держатся только на Нити жизни, — я кивнул в сторону воинов, забывшихся тревожным сном. — Остальных требуется подлечивать каждые полчаса. Меня хватит от силы часа на четыре. Потом все.
— Повторяю, — Зубоскал внимательно посмотрел мне в глаза. — Ты можешь уйти.
«Парень дело говорит, — поддержал воина Денебери. — Ты можешь уйти. И тебе никто и слова не скажет».
Можно было задвинуть пафосную речь про братство заставы или про отца-командира Аша или про кадетское достоинство, а лучше и вовсе про честь рода!
Но я лишь молча покачал головой.
На мнение Зубоскала мне, честно говоря, было плевать, а вот от реакции Денебери зависело многое.
— Ну тогда валяй! — усмехнулся воин, кладя ладонь на рукоять меча. — Поднимай своих зомби.
Я едва заметно кивнул, шагнул к самому подходящему на мой взгляд песьеголовому и занес над ним жезл.
«Стой, — вздохнул некромант. — Активируй грань Некроса».
— Спасибо, — едва слышно выдавил я.
Мой расчет строился на том, что Денебери всё же придет мне на помощь. В противном случае, он рисковал остаться без наследника.
Мы оба понимали, что через четыре часа непрерывной поддержки, я насухо выжму источник, но на этом не остановлюсь.
Некромант явно хотел реализовать с моей помощью какие-то свои цели, но в данном случае рисковать моей жизнью и здоровьем не решился.
Получается, я был ему еще нужен.
Противоречивые ощущения…
С одной стороны, я чувствую родство и даже отношусь к нему как к… деду.
Но с другой — я четко понимаю, что для некроманта свои интересы и интересы рода на первом месте.
И если для достижения его целей придется пожертвовать мной — он и глазом не моргнет.
«Зря ты так, — с укоризной проворчал Денебери, разом становясь похожим на настоящего дедушку. — А теперь… Не мешайся!»
Шрам запульсировал болью, и я почувствовал, как теряю контроль над своим телом.
Довольно неприятное ощущение — словно по щелчку пальцев переместился с места водителя на место пассажира!
— Запоминай… внучек, — пробормотало мое тело, шагая вперед. — Тут, самое главное, определить восходящий узел…
Мои руки замелькали в воздухе, жезл наполнился стягиваемой с округи некроэнергией, а из горла вырвался заунывный вой.
Я только было приготовился к долгому ожиданию, как моя рука, вооруженная жезлом, неожиданно врезала песьеголовому по грудной клетке, и тот вздрогнул всем телом.
— Пойдешь строго на юг, — произнес моим ртом Денебери. — Доставишь до скопления живых груз. Будешь слушать команды любых живых. Выполнять.
Поднятый песьеголовый что-то невразумительно хрипит и деревянной походкой шагает на юг.
Взмах жезлом, и кусок шатра обхватывает пояс зомби, намертво прикипая к его кожаному доспеху.
— Мать моя женщина… — Зубоскал, не обращая внимания на тряску и попадающиеся на пути кочки, смотрит на меня изумленным взглядом.
Пульсация в шраме усиливается, и в следующий момент её сменяет такой долгожданный Хлад.
«Зря, — мрачно протянул Денебери. — И ты зря решился на этот… подвиг. И я зря пошел у тебя на поводу… Вот увидишь».
— Посмотрим, — проворчал я, смотря вслед исчезающему в кустах воину и его неживому вознице. — И спасибо.
«Пей давай свой утренний пузырек, — ворчливо отозвался некромант, — и не спорь. Знаю, что рано и что рассвет ещё нескоро, но без него ты не протянешь».
Я поморщился, но возражать не стал. Денебери снова оказался прав, сил с каждой минутой становилось все меньше и меньше.
«Что замер, как столб, — проворчал некромант. — Залей в вояк оставшиеся зелья и садись в медитацию».
Я улыбнулся и потянулся за зельями — я нисколько не обманывался словами Денебери.
Ему плевать на воинов, но влитые в них зелья помогут мне продержаться чуть дольше.
«Ах
