мерзавец».
— Уже уходим, — хмыкнул Морай. Он прижал к себе Эйру и вместе с ней соскользнул по лапе чёрного дракона.
Встав ногами на твёрдую землю, Эйра с трудом удержала равновесие. Ноги не гнулись. И всё казалось до жути странным, слишком материальным. Однако она спешно отшатнулась от драконьих когтей и стала смотреть, как Скара, припадая к земле, уползает внутрь. Словно змея.
Его хриплое и мучительное дыхание говорило красноречивее прочего. Злоба дала всплеск его силам; но, как только эмоции угасли, он едва шевелился. И чешуя, крошась, сыпалась с его боков. Он с таким трудом тащил себя обратно в своё логово, что у Эйры сжималось сердце.
Хотя, если бы не его слабость, она никогда не побывала бы в небе.
Но этому была высокая, непозволительная цена. Эйра прижала руки к груди и с раскаянием смотрела, как хвост ускользает в полумрак драконьего логова.
Маргот же упёр руки в бока. Он улыбался, хоть и не без грусти в просветлевших светлых глазах.
— Ничего, ещё полетает, — с напускной уверенностью сказал он. — Ему просто надо хорошенько разозлиться.
Эйра поджала губы и посмотрела на него с нескрываемым сомнением.
— Маргот… — произнесла она тихо. — Но ведь ради этого вы так унизили его. Вы нарушили законы, которые писались не просто так…
— Да, — ответил Морай без сомнений. — Я вечно что-то нарушаю.
— Он был сердит по праву. И если б я не успела выбежать из пещеры…
Морай усмехнулся и коснулся её подбородка. Здесь, на твёрдой земле, это ощущалось иначе. Здесь неловкость была куда сильнее. Но Эйра нашла в себе силы посмотреть в его гордое лицо.
— Если бы ты не успела, это бы стоило тебе жизни, — признал он. — Но ты успела. И взяла тот шанс, что давал тебе Схаал, чтобы оседлать дракона.
«Ты хорошо запомнил ту ночь», — подумала Эйра и поморгала, скрывая смущение.
Ей надо было что-то сказать. Она приоткрыла губы в поисках нужных слов — благодарности или восхищения — но пальцы маргота, задержавшиеся под её челюстью, надавили вверх и закрыли ей рот.
— Ты вытащила меня из-под земли, — сказал он с беспечностью безумца. — Я поднял тебя в небо.
Она коснулась его руки своими чёрными пальцами и кивнула. Он чуть сжал её ладонь и улыбнулся:
— Иди домой, Эйра, — сказал он. — Я пойду, поговорю с ворчуном. Заберу сумку, которую ты там оставила.
Эйра кивнула и, чувствуя себя, как в тумане, задумчиво побрела вниз по дороге. Через десяток шагов она обернулась. Посмотрела, как спешно маргот вбегает в пещеру, и представила, как он жмётся к горячей чешуе Скары, прося прощения. Игриво. Или искренне.
«Если доа и его дракон должны быть похожи», — подумала Эйра. — «Значит ли это, что где-то в душе этого человека живёт такой же силы самоотдача и любовь, терпение и даже благородство?»
Ноги сами понесли её вниз по дороге, к Лордским Склепам. И чужие мысли отвечали ей в разуме:
«Дерзкая шлюха!»
«Вы посмотрите, куртизанка! На драконе!»
«Да ты даже не корм для него!»
— Идите к чёрту, — усмехнулась Эйра и пошла обратно в Покой — только лопату захватила, столь развесёлая, что даже бегающие вокруг горбатые псы-гьеналы смущали её не больше, чем бабочки-лимонницы.
12. Петухи дерутся, перья летят
Мальтара смотрела, как её брат Вранг осторожно приближается к торцевой двери по скрипящим половицам. Смрад от нечистот заполнил весь этот отрезок, и ей давно было тошно приходить сюда. Но она должна была следить за Врангом — она была его тюремщиком.
А Вранг пожелал повидать мать.
Мальтара стояла, скрестив руки на груди, в мужском кафтане с вышитым на груди морским змеем, и скептически наблюдала за действиями брата.
Тот подошёл почти неслышно. Перевёл дыхание. Но как только он занёс руку, чтобы постучать, изнутри вдруг раздался остервенелый визг:
— Пошёл прочь! Прочь!! Прочь!!!
Они оба подпрыгнули от неожиданности. Хотя Мальтара знала, что так и будет, она никак не могла привыкнуть к неожиданным всплескам таких воплей. И без того бледный Вранг стал ещё белее.
«А ведь он больше нас подобен матери», — подумала Мальтара. — «У него тоже враново-седые волосы, как у неё… были».
На что была похожа маргаса Вельвела теперь, Мальтара понятия не имела. Одна и та же горничная приносила ей еду и просовывала тарелку под дверь, а потом забирала её, полупустую. И всё.
— Убирайся! Убирайся! — визжала та изнутри, из-за семи замков, будто озверелая кошка.
— Но мама, это я, Вранг! — воскликнул молодой Тарцеваль удручённо. — Я приехал из Арракиса!
— Вот и убирайся в свою… — и она весьма остроязыко переделала «Арракис» в нечто созвучное с пятой точкой.
Вранг отшатнулся в недоумении. И уставился на сестру. Та лишь пожала плечами.
«Я тебя предупреждала».
Возражать леди-матери он не стал. Он покачал головой, смущённо поправил ворот своего сине-серого упленда и молча поплёлся обратно за Мальтарой. Они пошли в небольшую гостиную второго этажа.
Здесь было редкое для Покоя уютное место. По углам стояли трофейные канделябры, окна прикрывали богатые расшитые шторы. Удобные кресла за сосновым столом располагали к долгой трапезе.
Мальтара сама следила за обустройством этой гостиной. Она долго выверяла, как сочтётся охровый цвет с медной фурнитурой и лично испробовала все эти кресла.
Она просто хотела, чтобы Морай обедал с нею здесь, а не у себя. Чтобы не показывать слишком явно своих желаний, постоянно приходя в его покои.
Но в основном это место служило для их своеобразных военных советов.
Безмолвные слуги уже подали им ужин — свинину и жареную спаржу. Мальтара хотела сесть, но вдруг рука брата легла ей на плечо.
Она обернулась и встретилась с его синими, как два лесных озера, глазами.
— Сестра, — сказал он негромко, но выразительно. — Так странно. Ты так изменилась. Столько лет прошло — целая вечность. Но это всё ещё ты. Я думал, какой ты стала… а теперь ты мой надзиратель.
— Да, — рассеянно ответила Мальтара. Она не слишком скучала по Врангу.
«Ты всегда был велеречив, но нерешителен. Ты уехал один и женился, завёл семью; не схвати Морай твою супругу, ты никогда и не попытался бы увидеть меня».
Впрочем, ей сложно было его в этом винить. Она и не ждала этого от него.
— Ты несчастна здесь? — спросил Вранг и сжал её плечо чуть сильнее. — Одеваешься, как мужчина. Замужем за… убийцей. В твоих глазах нет ничего. Они лишь отражают всё вокруг, словно зеркало.
Мальтара посмотрела на него, не зная, что сказать.
— А ты — счастлив? — произнесла она негромко. — Ланита, невеста
