Мы в последний раз глянули на машину и выдвинулись в чащу.
Шли мы молча.
Я задумалась.
Аврора больше по сторонам смотрела.
А Мирон следил, чтобы мы овечки городские с пути не сбились.
Все было тихо и спокойно, пока я не осознала, что мы цепочкой шагаем по протоптанной узкой тропинке.
— Откуда тропинка взялась? — подскочила я к Потемкину.
— Так мы сразу по ней свернули, — с лукавой улыбкой заметин он.
Серьезно?
Смотрю ошарашено по сторонам.
— Так ты что, Мирон, знаешь это место?
— Ты же сама сказала, что в лесу я свой, — загадочно улыбается. Вот гад!
Попыхтев, как паровоз, замолкаю и возвращаюсь в строй.
В голове появились мысли, что нам ничего не угрожает, и Мирон точно знает, что делает, поэтому не стоит ему мешать. Это с одной стороны.
С другой — я не могла отключить тревогу и то и дело сворачивать шею от местной красоты. Поэтому я оставалась бдительной на протяжении всего похода, пока в стороне глазом не натолкнулась на маленький домик.
— Ух ты! Домик! — Аврора побежала осматривать лесное жилище, а я ей вслед пожелала, чтобы она была осторожной и смотрела под ноги. — Да, мамочка, — с детской непосредственностью передразнила меня она и занялась объектом изучения.
— Это сруб?
— Да.
— Недалеко от дороги, — заключила я, остановившись на секунду.
— Ты был здесь?
— Возможно.
— Мирон, — с укором тяну я его имя.
— Что, Лиза?
— Может, ты мне расскажешь, все толком?
— Рассказывать нечего. Побудем здесь, пока нас не найдут. У нас несколько часов до темноты, надо приготовиться к ночевке.
Перспектива ночевать в лесу меня не устраивала, но что было делать?
Я согласилась и спросила у Мирона, чем могу помочь?
Потемкин быстро и доходчиво объяснил, что нам тут можно делать, а чего категорически нельзя. Мы с Авророй только успевали кивать и запоминать.
Чтобы отдохнуть, надо как следует поработать!
Рядом со срубом оказался ручей. Аврора принялась делать селфи и фотографировать окружающую нас природу. Я на это только усмехнулась и принялась за работу.
В домике была чисто мужская обстановка. Здесь останавливались либо на ночь, либо на отдых.
Ничего лишнего. Только самое необходимое. И возможно чего-то даже не хватало, но это домик в дремучем лесу, а не апартаменты в санатории «Тайга».
Кроватей не было. Были чурки и устланные на них доски. Еще какие-то полки под потолком.
Сруб был низким. Едва можно было разогнуть спину.
Никаких тебе подушек и матрасов.
Вот.
Первым делом я соорудила постельное место для Авроры.
Раскрутила коврик на досках. Сверху поместила спальник, а под предполагаемое изголовье, вместо подушки, аккуратным рулоном свернула свою толстовку.
Где мы будем спать с Мироном, я вообще не задавалась!
Одно дело сделано.
В уголке стоял самодельный веник из лесных растений. Принялась за уборку.
Мирон, тем временем, собрав хворост, у избушки развел костер и повесил над пламенем котел с водой из ручья.
Кое-какие запасы путники, которые останавливались в избушке, должны были оставлять следующим путникам. Это вполне могла быть еда большого срока хранения, спички, запас дров и прочее.
Мирон нашел заварку и банку сгущенного молока. Что еще надо Медведю?
Чай, приготовленный на костре, самый вкусный чай!
Лесной быт нас захватил.
Аврора все время была рядом и то и дело щелкала камерой, озвучивая вслух предполагаемые названия для той или иной фотографии.
Очень смешно! Но главное она не паниковала и держалась молодцом!
Наконец мы присели у костра. С удовольствием пили костровой чай из кружек, оставленных в лесном домике, и уплетали беззубовскую еду.
Мирон вынужден был признать, что я поступила правильно. И вообще пообещал, больше меня не упрекать насчет еды.
Я, в свою очередь, пообещала не поднимать тот вопрос, который сегодня уже поднимала. Говорила немного завуалированно при Авроре, хотя малышка была в курсе моих опасений. Но поскольку я ее не предупредила, она так и выдала злополучный вопрос отцу:
— Пап, а когда ты женишься на Лизе?
Я чуть не подавилась куском пирога. Спасибо Мирону. Спас мне жизнь, пару раз хлопнув по спине.
— Когда рак на горе свистнет, — отмахнулся Потемкин.
— Хорошо, — слегка пожав плечами, выдала Аврора, — приедем домой, куплю рака, куплю свисток и отнесу его на ближайшую гору, — широко улыбаясь, она смотрела на отца.
«Не захочет — заставим!» — говорил ее взгляд. Поймать человека на слове, что может быть проще, дабы добиться желаемого?
Вечер наступил быстро. Потом и ночь. А наш костер все горел и горел.
Я уложила Аврору спать, оставив ей включенные фонарики всех трех мобильных телефонов. Хорошо, что она не боялась темноты. Но все-таки освещение здесь не будет лишним.
Она задремала буквально через несколько минут. День был насыщенным, потому сон пришел совсем скоро.
Испытывая какое-то странное тягостное ощущение, я покидала избушку. В удрученной задумчивости я сделала несколько шагов и… просто остолбенела.
Мирон разговаривал по телефону!
Ага.
Конечно же, не по тому, который я только что оставила рядом с Авророй.
Нет!
Это был другой телефон.
Интересно, какой?
И каким образом здесь ловила сотовая связь?
Задыхаясь от возмущения и лишенной первые несколько секунд дара речи, я сначала замычала.
— М-м-мирон! Это что такое? — прорезался голос.
— Ладно, я тебя чуть позже наберу! Ага. Пока, — завершает разговор Потемкин, как ни в чем не бывало! — Да, Лиза, я тебя слушаю. Ты что-то хотела спросить?
Уловив интонацию офисного разговора, мне стало до боли обидно. Я тут значит, думаю, что конец света! Чем кормить завтра малышку… А он… А он тут по телефону разговаривает!
— Это телефон?
— Ага, спутниковый.
— Ну, ты Мирон и козлина! — прищурившись, гневно зашипела я. — Я тут хожу, переживаю, а он по телефону с кем-то разговаривает!
— Да щас ребята приедут. Успокойся, солнышко! — издевается надо мной Мирон.
— Сволочь!
