меня.
Темно – хоть глаз выколи; виден только силуэт склонившегося надо мной человека: безликое пятно, повисшее в паре футов от лица. Я вздрогнул и попытался вскочить, чтобы отогнать его, готовый отбиваться зубами и ногтями.
Затем послышался папин голос:
– Все в порядке, сынок. Это я.
Чертыхнувшись, я опустил руку и пошарил по полу, пока не нащупал телефон, который уронил перед тем, как заснуть. Подобрал его и включил фонарик, не желая оставаться в темноте ни секунды. Посмотрел на часы – время едва перевалило за полночь.
– Что случилось? – спросил я и направил экран телефона на отца, стараясь не ослепить его.
Папа, одетый в старую пижаму, стоял настороженно и как-то странно держал руку за спиной, словно принес мне сюрприз. Я перенаправил фонарик и вытянул шею, чтобы разглядеть, что он прячет, однако отец сделал пару шагов назад.
– Папа?
Он не ответил и лишь продолжал пялиться на меня, со странным и каким-то пустым выражением лица. Он лунатик? Я скинул ноги на пол, затем оттолкнулся ладонями от дивана и встал. Отец попятился и снова развернулся, стараясь оставаться ко мне лицом. Его рука по-прежнему была неестественно и почти комично заложена за спину.
– Папа, что случилось? Ты себя хорошо чувствуешь? Что ты от меня прячешь?
– Все скоро закончится, – пробормотал он, еле слышимый за гулом вентиляторов. Мне пришлось читать по губам. – Больше никаких ритуалов. Никаких пактов. Никаких убийств. Клянусь жизнью, я положу этому конец. Раз и навсегда. – Отец дрожал, его глаза по-прежнему были пусты. Неужели он в трансе?
– Папа, ты меня пугаешь. Что, черт возьми, происходит?
Вместо ответа он стрелой метнулся в коридор, ведущий на кухню и в родительскую спальню. Я инстинктивно хотел удержать его, однако не успел. Он ускользнул от меня, по пути перепрыгнув через спящего Мейсона, и при этом забыл убрать руку из-за спины. Я направил свет прямо туда и рассмотрел предмет, который он сжимал в кулаке.
Шприц.
Шприц с блестящей в свете фонарика серебристой иглой.
Что за хрень?
Я поспешно обшарил комнату лучом фонарика и убедился, что все дети живы-здоровы. Старший сын в кресле; Хейзел, Мейсон и Логан спят на полу, забившись под одеяла. Нужно догнать отца.
Свет случайно опять попал на лицо Уэсли, и я заметил, что его глаза открыты. Поймав мой взгляд, он вновь зажмурился, пытаясь притвориться спящим.
Я подошел к нему, наклонился и прошептал:
– Сынок, ты в порядке? Похоже, дедушка ходит во сне.
Пряча за спину шприц с иглой.
Уэсли что-то пробормотал и отвернулся к стенке.
Я выпрямился и на секунду задержал взгляд на сыне. Что-то здесь не так. Что-то нечисто. Воздух в помещении сгустился, несмотря на два включенных на полную мощность вентилятора.
А папа… Папа явно слетел с катушек.
Надеясь, что дети не проснутся, я перегнулся через Уэсли и включил лампу на столике. Сын поморщился, но в целом даже не пошевелился. Я не мог больше оставаться в темноте, и потому пришлось зажечь свет. Быстро оглядел помещение – вроде все нормально, дети крепко спят. Я направился в кухню поискать отца, по пути щелкая выключателями. Дом вернулся к жизни и засиял всеми красками. Мне стало намного легче.
На кухне отца не обнаружилось.
Я прошагал к спальне родителей и осторожно приоткрыл дверь. Фонарик в телефоне я не выключал, так что посветил внутрь. Мама мирно спала на своей стороне постели. Никаких следов присутствия отца. Разве что в шкафу спрятался?
Я закрыл дверь и прислонился к ней спиной. Глубоко вдохнул. Выключил фонарик и засунул телефон в карман. Затем бегло осмотрел остальные помещения – ванные, спальни, стенные шкафы. Даже в комнату Пэтси заглянул. Андреа посапывала в кровати; отца и там не было. Значит, вышел из дома; хотя я вроде бы не слышал, чтобы входную дверь открывали или закрывали. Хоть убей, не представляю, что на него нашло.
Копы дежурят у дома, сообразил я. Возможно, отец решил с ними поговорить.
Я опять вернулся на кухню, откуда вела дверь на заднее крыльцо. Она была закрыта, но не заперта, что навело меня на мысль – папа выскользнул по-тихому и провел меня. Я вышел, одновременно включив свет на крыльце. И едва опустив правую ногу на бетонную ступеньку, увидел человека. Мой мир рухнул.
Полицейский лежал на животе, распростертый на ступеньках, с неловко подвернутыми под туловище руками. Глаза закрыты, рот открыт, нитка слюны протянулась от губы до верхней ступеньки. Я не мог определить, жив коп или мертв, однако в его шею было что-то воткнуто. У меня едва не остановилось сердце.
Шприц. Торчит из шеи, как застрявший в теле кита гарпун.
Это сделал отец! Он совсем двинулся рассудком.
Мысль сформировалась лишь наполовину, но вдруг все клеточки моего мозга разом вспыхнули. Дети! В доме творится что-то ужасное, и я должен защитить детей, чего бы это ни стоило.
Я бросил бесчувственного копа и побежал назад в дом. Промчавшись через кухню и коридор, ворвался в гостиную. Трое детей спали на полу, в тех же позах. Однако не успел мой пульс прийти в норму, как взгляд упал на древнее папино кресло, реликвию, приобретенную еще на заре цивилизации.
Уэсли исчез.
Нет, нет, нет, нет, нет, нет, нет…
В голове стучало одно-единственное слово. Это паника выстукивала дробь. Какая насмешка – все повторилось! Я сделал круг по комнате, обшаривая глазами каждый уголок. Никаких следов старшего сына. Бросил взгляд в сторону парадной двери и вздрогнул – она была чуть приоткрыта. Перепрыгивая через детей, я метнулся вперед, распахнул дверь на веранду и понесся вниз по ступенькам. Галогеновые лампы заливали двор голубоватым светом. Я словно попал в потусторонний мир – резкие тени и яркие блики в оставшихся после ливня бесчисленных лужах. Лужи почти слились друг с другом, и двор напоминал озеро.
Я развернулся в одну сторону, затем в другую, заглядывая повсюду, куда позволяло мое слабое зрение. Никаких признаков Уэсли.
Внезапно до меня дошел еще один факт. А ведь я вообще никого не вижу!
Где остальные копы? Почему нас не охраняют? Что происходит?
Ванная комната, спохватился я. Может, Уэсли в ванной?
Я бросился назад в дом, преодолев все ступеньки одним махом. Вспомнил ту страшную ночь на прошлой неделе. Ощущая ужасное дежавю, опять перепрыгнул через спящих детей и пулей влетел в ближайшую ванную, едва не споткнувшись о порог. Включил свет. Никого. Побежал во вторую ванную. Включил свет. Никого.
Дежавю, дежавю, дежавю.
Неужели я еще сплю? Как могут быть два
