понятно. Спихиваете на меня самое муторное, а себе оставили что поинтереснее!
– Если займёшься сегодня вечером уборкой, – вмешалась Мангустина, – то, когда мы вернёмся, я покажу тебе новое заклинание. Обещаю.
– Заклинание? Ну, не знаю… если только очень интересное. – Джун недоверчиво прищурилась.
– Ой, только не говори, что тебе не нравится командовать швабрами и тряпками! – нетерпеливо воскликнул Чарли. – Я тебя слишком хорошо знаю.
– Ну да, нравится, – призналась Джун, зубасто улыбнувшись. – Ну ладно, ладно. Беру уборку на себя. Удачи вам там с вашим делом.
Мангустина дождалась, когда Джун уйдёт, и только потом достала мётлы:
– Она душу из тебя вытрясет, но своё получит.
– Знаю, – кивнул Чарли. – Кстати, поэтому мы и дружим. – И заметив, что Мангустина смотрит на него с удивлением, добавил: – Это гораздо легче, чем быть её врагом!
Мангустина улыбнулась в ответ на шутку, и в первый раз с тех пор, как они сбежали из Тэдема. Чарли обрадовался этой маленькой победе.
– Наша цель – долететь до «Ча-ча-чая» как можно быстрее. Это значит, что мы не будем прореживать мётлы по дороге.
Чарли кивнул:
– Ясно.
Пока летели, они совсем не экономили магию, и поэтому, когда приземлились, их мётлы были больше похожи на кусты.
Дверь в салон была заперта на ключ, и им пришлось несколько минут уговаривать её открыться. Наконец, громко скрипя и всем своим видом демонстрируя своё нежелание идти им навстречу, она медленно отворилась. Чарли и Мангустина тут же протиснулись внутрь, торопясь попасть под магическую защиту салона:
– Фуф! Теперь нас не видно на сетке!
Их глазам потребовалось какое-то время, чтобы привыкнуть к полутьме. Стулья и табуретки так сильно заросли, что почти уже вернулись в своё изначальное дикое состояние, превратившись в растения. Зеркало стояло на прежнем месте.
– Это точно сработает? – спросил Чарли.
– Думаю, да. Кстати, магические зеркала очень дорогие. И вообще-то это зеркало Учителю Лину подарил кто-то из Тэдема, с кем он сейчас в ссоре… И если хочешь знать моё мнение, это крайне прискорбно, потому что никогда не помешает иметь богатого друга, который может вот так взять и подарить тебе зеркало такого размера. Ты же видел, сколько в его раме жемчей? И ещё: преимущество этих зеркал в том, что они предназначены исключительно для важных магов. Поэтому, если с тобой выходят на контакт с такого большого зеркала, ты сто раз подумаешь, прежде чем отклонить этот вызов. – Подушечкой указательного пальца Мангустина начертила несколько рун на стекле зеркала, и по нему пошли круги, как по воде, в которую бросили камешек. – Теперь нужно подождать.
В течение двух часов они пытались очистить салон от зарослей. Когда Мангустина хотела взять с полки книгу, та её укусила. Несколько томов, возомнив себя фруктами, висели на ветках. Мангустине удалось сорвать три-четыре таких «плода», по её словам, особенно ценных.
– По-моему, Учителю Лину сейчас очень плохо, – сказала она с волнением в голосе. – Иначе его салон не был бы в таком плачевном состоянии.
Вдруг послышался всплеск, словно что-то тяжёлое упало в воду.
– Зеркало! – закричала Мангустина.
Они побежали в главный зал. В зеркале появился Анасфем, он вышел на связь из изысканно обставленной комнаты и теперь смотрел на них, залихватски выпятив вперёд свой мощный подбородок:
– Ну здравствуйте! С кем имею честь говорить? – Тут он узнал Мангустину и Чарли. – А. – Он произнёс это «А» так огорчённо, как будто увидел перед собой две ходячие неприятности, но тут же слишком широко и натянуто улыбнулся. – Я вас помню, девушка, – сказал он, явно игнорируя Чарли. – Вы хотите поговорить о причитающихся мне процентах с ваших сладостей, верно? Ну так вот что: я вам их дарю! Вот такой я щедрый! Ну ладно, хорошего вам дня, до сви…
– Стойте! – перебила его Мангустина до того, как он успел закончить разговор. – Мы вышли с вами на связь не для этого… – Ей было стыдно, щёки у неё залились краской, и она вообще стала вся пунцовая.
Чарли решил разделить груз ответственности. В конце концов, это была его идея.
– Нам известно, что вы смухлевали во время скачек, – сказал он. – Вы заранее знали, какие заклинания спрятаны в ящиках. И это дало вам огромное преимущество.
– Что?! Какой вздор! Просто чушь какая-то! Ты кто вообще такой?! – огрызнулся Анасфем.
– Послушайте, – снова заговорила Мангустина, – мы здесь не для того, чтобы вас шантажировать, совсем нет…
– Вообще-то да, – поправил её Чарли, – в каком-то смысле.
– Да, но совсем немного, – признала Мангустина. – Но деньги нам не нужны.
Анасфем заметно расслабился:
– Правда? Ну так с этого и надо было начинать!
– Нам только нужно, чтобы вы передали Учителю Лину кое-какие вещи… до того, как его наказание вступит в силу.
– Чего?! Так-так-так, постойте! Да вы вообще понимаете, чем я рискну, если пойду на такое… – И тут он осёкся: – Подождите-ка, вы же те двое детей, которые сбежали! А ты… – он ткнул пальцем в сторону Чарли, – ты… ты же внук почтенной Мелиссы! К слову сказать, я обожаю её рецепты, я фанат твоей бабушки.
– Спасибо.
– Конечно, сейчас она превратилась в мерзкую предательницу. Не поверите – люди так часто меня разочаровывают!
– Моя бабушка не предательница!
– Ну да, а я не мухлевал на скачках.
– Так, ладно, – сказал Чарли. – Давайте остановимся на этой версии, но вы передадите Учителю Лину магическое зеркальце.
– И расчёску, – добавила Мангустина. – И ещё косметичку со швейными принадлежностями и пакетик чая. Это немного поднимет его моральный дух.
– А почему бы не добавить к этому списку метлу и коробку с макарунами, раз уж на то пошло? Да вы спятили, ребятки! Я вообще не понимаю, почему я с вами всё ещё разговариваю! Никто вашим россказням не поверит. Вы как свидетели гроша ломаного не стоите.
Мангустина вздохнула:
– Личности инженеров, которые разрабатывают поле для скачек, совершенно секретны. Вот только Чарли сможет очень точно описать женщину, с которой вы говорили той ночью. О том, что вы мухлюете, уже ходят слухи. И я очень удивлюсь, если судья Денделион закроет глаза на этот просто вопиющий случай, учитывая, что он и так уже по уши погряз в ваших грязных делишках.
Анасфем скрестил руки на груди и надулся.
– Я обещаю, что после этого мы вас больше не побеспокоим, – добавил Чарли.
– Ты! – резко ответил Анасфем. – Ты уже обещал мне, что забудешь о том, что видел, но соврал. Поэтому конкретно с тобой я больше не разговариваю. А что касается тебя, блондиночка, ладно, договорились насчёт зеркальца и всего остального. Я всё устрою. Я ведь буду сидеть на процессе в первом ряду.
– Я… Мне… – Мангустина
