Да, при напарниках никто не рискнул обратить на неё внимание. Но вот когда воительница появилась без сопровождения — кто-то даже присвистнул.
— Сходи-ка ты покарауль свою подружку. Так, на всякий случай. — приказал Батя, разливая по стаканам водку Макса. По понятным причинам, юноша к ней не прикоснулся. Остальные же благоразумно ни на что не намекали, пока за столом не стало на одну охочую глотку меньше.
— Если что — шуми. Сам в драку не лезь. — вслед напутствовал Даджой.
На деле же, драться было не с кем. Местные не проявляли интереса к купальне. Да и на появившегося воина особого внимания не обратили.
Выйдя, девушка удивилась товарищу:
— Подглядывал. — не спрашивала, но утверждала она.
Чертовка! Ещё и лыбится!
— Венга! — прошипел Макс.
Его щёки стремительно краснели. Ничего больше не говоря, парень поспешил скрыться в бане.
Помещение ничем принципиально от аналогичных не отличалось. Разве что — экономной системой подогрева воды. Кроме стопки полотенец и бадьи с удобной ручкой, была ещё и плетёная корзина. Это как-бы намекало на наличие в заведении прачечной.
Удобно!
Помывка заняла не больше пятнадцати минут. Но даже так, горячая вода знатно расслабила. Возиться с ремнями кольчуги и панциря не хотелось, так что на второй этаж Макс зашёл расстёгнутый и расхристанный. Кеншин всё равно в крепости остался, а больше ругаться никто не будет…
Мужики за столом развалились и молча слушали очередную байку Лайонела. О чём именно — гадать не приходилось. Уж больно узнаваемые круглые формы он описывал руками. На вопросительный взгляд, Батя молча указал на одну из дверей в торце яруса. Мол, туда.
— Макс! Гляди! — почти взвизгнула Венга, стоило парню перешагнуть порог комнаты.
Да так громко, что пол трактира слышало! Наверняка и Лай тоже захотел поглядеть…
На деле же всё обстояло куда как прозаичнее: девушка сидела на кровати и ритмично на ней прыгала пятой точкой.
— О Свет… Ты пружинных матрасов никогда не видела?
Что правда, пружинным там был только каркас, но сути это не меняло.
— Нет! А ты?
— Отец у пустынников такие кровати купил для нас с сестрой. — немного подумав, Макс добавил, — ща покажу кое-что!
Он разулся, снял с себя лишний вес в виде доспехов, и влез ногами на застеленную кровать.
Прыжок! Ещё прыжок! И уже чуть не до потолка головой достаёт.
Надо ли говорить, что глаза у Венги округлились?
Недолго думая, она начала повторять баловство за товарищем.
И вот воины скачут на кроватях, аки малые дети. Воины, прошедшие огонь и сечу, холод и голод, жатвеников и профессиональных убийц…
Скрипнула и резко распахнулась дверь. Внутрь номера уставились Батя с Лаем. Первый хмурил брови, а на лице второго читался чисто профессиональный интерес. Джою пришлось наклониться, чтобы заглянуть.
Венга с Максом замерли.
— Папаш, с тебя бутылка! — объявил Лай.
— И колбасы колечко возьми. — добавил Даджой.
Похоже, у мужиков было пари.
Когда дверь закрылась, Венга заговорщическим тоном потребовала:
— Нам полагается доля! Сходи за кусочком колбаски!
Макс зло на неё глянул и затушил пальцами лампадку.
Фокус он подсмотрел у Кеншина. Тот просто слюнявил пальцы прежде чем трогать огонь. Но даже такая мелочь сумела удивить наёмницу. В темноте раздалось её удивлённое «Вау!».
* * *
На следующее утро пробуждение проще всего далось именно Максу. Венга, впрочем, тоже особо не страдала. К моменту, когда они уже умылись и полностью снарядились, остальные только-только выбрались из своей комнаты.
Карабинер-соглядатай прибыл точно к рассвету и доложил, что обоз уже перед постоялым двором.
Яичница с колбасой и какой-то горький коричневый отвар на завтрак обошлись ещё в сорок медяков. Причём, тридцать из них пришлись именно на напиток.
— Это шо такое? — недоверчиво прищурился Батя.
Официантка удивилась непониманию:
— Эм… Синьор, это каффэ. Вы не с нашего острова?
— Нет. — брякнул наёмник и достал трубку. — Внутри можно курить?
— Да, но только когда нет посетителей, как сейчас. Кстати, попробуйте курить под каффэ!
— Обязательно… — пробубнил он, уже высекая искры на табак.
В отличие от старших, Макс с Венгой коричневое варево не оценили. Им хватило одного глотка, чтобы убедиться в неприятном вкусе.
На телегах разместились порознь: Батя с Лайонелом, Макс уже привычно с Венгой, Джой разлёгся отдельно. Даже так, места великану толком не хватило. Пришлось подогнуть колени. Извозчик то и дело оглядывался. Наверное, воин казался ему исполинским изваянием, но никак не живым человеком!
Вместе с телегами город покидали и многочисленные потоки граждан. Кто-то с инструментами, другие с пустыми руками и просто в грязной рабочей одежде. Попадались и прилично-выглядящие мужчины, скорее всего — бригадиры и начальники земледельцев.
В общем, сельскохозяйственная твердыня проснулась и готовилась к своему нелёгкому труду.
* * *
Потянулись бесконечные поля. Ненадолго они перемежались лесами. Совсем редко — попадались горы и крутые ущелья.
— Дороговато берут за ночлег в трактире… — Батя заговорил нарочито громко, словно обращался и к соглядатаю, и к ближайшим извозчикам.
Последние как будто не услышали, а вот карабинер зло хмыкнул и прокомментировал:
— А иначе на налог не хватит!
Макс задумался. Показалось или нет? Как-то странно ряженный стражник произнёс слово «налог». С каким-то нажимом, что ли.
Да и как на налог может не хватить? Это же процент от чистой прибыли должен быть. А иначе, такое называется поборами.
Мозаика постепенно складывалась в неприглядную картину. И фрагментами её становились: сперва встреченные карабинеры, по сути — бандиты, затем нежелание местных обсуждать власть, а теперь ещё и заказ, являющийся ничем иным, как вымогательством.
Батя тяжело вздохнул. До него дошло, что он продешевил с вознаграждением. Раскуси он нанимателя сразу, и за грязную работу можно было бы запросить вдвое, а то и втрое больше.
* * *
К первому пункту назначения прибыли аккурат к полудню. Рабочий люд на окрестных полях обедал, а немногие жители окраин спешили к своим домам. Это вселяло уверенность, что и мэр будет на месте.
Неплохо бы его за едой застать! Оно не со спущенными штанами, конечно, но трапеза тоже не располагает к сопротивлению.
Увы! Местный управленец оказался прямой противоположностью столичным жиртрестам. Худосочный немолодой мужчина в рабочей одежде встретил непрошенных гостей перед ратушей.
О цели визита ему гадать не пришлось. Обоз попросту не оставил места для сомнений.
— Кто такие? — без приветствий вопросил он, засучивая рукава.
Батя соскочил с козлов и молча
