Обижаете. Пока вы изволили пребывать без сознания, его успели не только найти, но еще и задержать, предъявив соответствующее обвинение.
– Так мы на его допрос едем, что ли?
– Не угадали. Ваш несостоявшийся киллер – мальчишка маргинального слоя, которого наняли через третьи руки за несколько фионов чуть ли не в подворотне. Ни клята подземного он не знает, нанимателя даже не запомнил, зато хорошо помнит новенькие фионы, которые планировал потратить на опиум. Идиот даже не употреблял ни разу, просто хотел попробовать, чтобы дружки приняли за своего, вот и решился прийти в старую компанию не только наркоманом, но и отпетым головорезом.
– Неужели маргиналы обладают таким серьезным даром?
– Не все. В основном бастарды, чьи бабушки или матери работали служанками в богатых поместьях. Редко когда встретишь простолюдина, у которого не наследственный дар, хотя и такие чудеса случаются. В основном в их крови болтаются крупицы, бесполезные без обучения и опасные при неправильном обращении. У этого оборванца кровь была серьезная, учился он сам от любопытства, но встал на скользкую дорожку, за что и поплатился. Приехали, леди.
Королевский дворец, кто бы сомневался, был своего рода трехгранной рапирой. Грань фасада радовала прохожих и туристов, грань власти и политики позволяла с комфортом проживать королевской семье и работать министрам, а грань закона жутко улыбалась тем, кто дернулся в асоциальную сторону.
И если к первой грани люди бежали сами, ко второй шли, как на работу, то аккуратный, но от этого не менее леденящий вход в подвал заставил меня притормозить у кареты. Прямо-таки средневековая пыточная, судя по хмурым и деловым людям, снующим туда-обратно и бросающим на меня заинтересованные взгляды. Еще и спрятали эту свою Сыскную часть от любопытных глаз во внутреннем дворе, чтобы не смущать восторженных граждан.
Бр-р-р, надеюсь, допрос предстоит не мне. Конечно, успев уже немного узнать Виктора, я понимаю, что за ним не задержалось бы сказать мне в лицо – собирайтесь, леди, едем покорять темницу, вот вам модные испанские сапоги, а не втихую меня сюда заманить. Но всё же… жутко.
– Не тушуйтесь, баронесса, – широко улыбнулся объект моих мыслей. – Входите и будьте, как дома. Раян, оформи баронессе временный пропуск.
– Леди, прошу, назовите имя вашего рода и приложите фамильное кольцо, – попросил бесцветный юноша за стойкой администратора.
– Эл-лиза де Брессар, – приложить кольцо?! Нет-нет-нет, мы так не договаривались, в нем же ни капли магии! Кажется, допрос все-таки будет сегодня мой.
– Раян, я сказал временный пропуск, а не постоянный, леди не планирует у нас прописываться, – недовольно перебил Коул, увлекая меня под локоток вглубь подвального помещения.
Однако козырно живут подвальщики и кабинеты у них напоминают средней руки госучреждение, а не застенки НКВД.
– Ну что, Элиза, вот и познакомились. Сейчас сюда принесут обед, а через двадцать минут за вами зайдут и проводят ко мне. Это мой кабинет, можете располагаться в нем со всем комфортом, но по шкафам лазить не советую, спугнете сигнализацию и… ну, сами понимаете.
Краткий инструктаж закончился хлопком двери, а мне оставалось только оглядеться. Интересно, кого сегодня будут допрашивать и что будет, когда советник поймет, что я совершенно бесполезна в вопросе добычи информации.
Если вдуматься, зачем я ему здесь? У него наверняка целый штаб дознавателей, рядком толстопопых пингвинчиков выстроенных перед его начальственной физиономией. Представлять Виктора, командующего неуклюжими пингвинами, было приятно. Стоит эдакий важный командор, а перед ним толстенькие пингвины в фуражках честь отдают и докладывают: «Сегодня мы поймали двух рыб. Они были немы, как другие рыбы, но мы их раскусили». А он им: «Молодец, Раяновски, командируем тебя на север».
Обед мне принесли, но есть не хотелось. Помаявшись положенные двадцать минут, я уже собиралась встать и выловить какого-нибудь служащего, чтобы выяснить специфику местного времяисчисления, но в кабинет заглянул бесцветный Раян и попросил следовать за ним.
Мужчина в камере мне был незнаком. Спутанные волосы, залитое потом лицо, грязная рубаха, руки, прикованные наручникам к столу точно мне сказали, что этого человека, сидящего напротив Виктора, я не знаю. Но презрение, с которым усталый и явно испытывающий жажду мужчина посмотрел на меня, показалось знакомым. Было что-то в этом брезгливом подергивании губы такое неуловимо известное, что я слегка поморщилась, напрягая память.
– Итак, Теодор Сатор, – советник проследил, чтобы мне подали стул и усадили рядом с ним. – Как вам наше гостеприимство? Вы довольны пищей, уютом, постелью?
– Сволочь, – с ненавистью выплюнул мужчина и я изумленно выдохнула, узнав в измученном пленнике лощенного маркиза. – Тебе осталось жить от силы месяц, а потому наслаждайся своей властью, пока можешь, сученыш.
– Поменьше экспрессии, маркиз, вы не в том положении, чтобы разбрасываться словами.
– Вы что, его пытали? – прошептала я на ухо графу, для чего пришлось вытянуть шею, сидя, разница в росте заметно чувствовалась.
– Упаси Мир, просто маркиз не умеет обслуживать себя самостоятельно. Для элементарной гигиены ему требуется орда слуг, а смена одежды без камердинера и вовсе становится невыполнимым делом. Не волнуйтесь, леди, мы недолго. Лорд Сатор, вы наверняка знаете, почему оказались здесь?
– Потому что ты, паскуда, слишком активный для смертника. Тебе бы свою шкуру спать, да не поможет. Своими руками тебя удавлю, гнида, никакой оберпрокурор не спасет, или на кого ты там надеешься.
– Раян, – повел бровью советник и блеклый администратор в чине унтер-лейтенанта вынул короткую трубку из поясной кобуры.
Один короткий разряд и маркиз взвизгнул тонким голосом, а я слегка побледнела. Пытки? Серьезно?!
– Вам же зачитывали протокол задержания? Вы обвиняетесь в организации покушения на её светлость графиню Маргарет Элеонору Амори́.
– Да кому нужна эта мелкая дрянь? Выкинул и забыл. Ты, вон, тоже бабу притащил сюда, чтобы похвастаться своим авторитетом, поимеешь её и выкинешь, а завтра даже не вспомнишь, как её зовут. И что? Неужели считаешь этих потаскушек, печешься о них?
Ну и мерзость. Кажется, у них всех с воспитанием серьезные проблемы, а мне еще повезло, не такой мерзопакостный вариант достался. Но про какое покушение он говорит? Разве исполнителя уже не допросили? Или так быстро вышли на нанимателя и им оказался Сатор?
– То есть вы продолжаете настаивать на том, что не имели преступного умысла в отношении графини и никого не нанимали, чтобы прервать ей жизнь?
– Не нанимал. Мараться еще об эту идиотку-графиньку, много чести, – даже в таком плачевном положении маркиз продолжал
