Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 108
Тогда его попечителями являлись прибалтийские дворяне Фридрих Георг Брадке (1796–1862), курировавший университет с 1854 по 1862 год, и граф Александр Фридрих Михаэль Лебрехт Николаус Артур фон Кейзерлинг (1815-1891), занимавший эту должность с 1862 по 1869 год.
Являвшегося эстляндским предводителем дворянства в 1857–1861 годах, а в 1873–1891 годах ладратом Эстляндии графа фон Кейзерлинга с детства связывали крепкие узы дружбы с Бисмарком[250]. Этот мужчина со светскими манерами был настоящим мыслителем, став известным геологом и палеонтологом еще во время учебы в Берлинском университете. И в целом он выделялся из всех попечителей Дорпатского университета своей необычайной духовностью, которая служила основой его научной деятельности.
Расцвету университета в той или иной степени способствовали все факультеты. В частности, преподававшие на богословском факультете лифляндцы Мориц фон Энгельгардт, являвшийся историком церкви, и статистик Александр фон Эттинген, а также уроженец Средней Франконии старообрядец Вильгельм Фольк заставили всех заговорить о франкском богословском трактовании истории борьбы между добром и злом, выступая одновременно смело и энергично с позиций лютеранского вероисповедания, которое хотя и было догматически консервативно, но и открыто для идеалистической культурной жизни. При этом непререкаемым авторитетом как академический преподаватель пользовался Энгельгардт.
Юридический факультет по многим преподававшимся на нем предметам был напрямую связан с русским и провинциальным правом, а его профессор русского права Иоганн Энгельман, преподававший в 1860–1899 годах, был широко известен в России.
Медицинский же факультет вообще являлся ведущим во многих областях – Фридрих Биддер, Александр Шмидт и их ученики завоевали особое уважение к дорпатским физиологам в Германии и России, а Рудольф Бухгейм и Освальд Шмидеберг подняли фармакологию на новую высоту. Благодаря же Иоганну Георгу Драгендорфу заметное развитие получила фармацевтика. Тогда же из стен университета вышли такие известные хирурги, как Пирогов в Санкт-Петербурге и Эрнст фон Бергманн в Берлине.
Беспрепятственно продолжался обмен преподавателями с другими немецкими университетами, в результате чего из Германии в Дорпат прибыло немало выдающихся исследователей и профессоров. Некоторые из них, такие как представитель катедер-социализма[251] Адольф Вагнер и археолог Георг Лешке, вернулись затем назад, но многие остались. Среди последних следует назвать теолога Фолька, языковеда Лео Майера, основателя научной фармацевтики Драгендорфа, философа Густава Тейхмюллера и других. В свою очередь в Германию были приглашены ученые, являвшиеся уроженцами прибалтийских провинций, такие как Адольф Гарнак, Эрнст фон Бергман, Освальд Шмидеберг, Георг фон Бунге, химики Вильгельм Оствальд и Густав Тамман.
Решающий вклад в формирование стиля и духа университета внесли прибалтийские немцы, старавшиеся донести до общества свой духовный склад, не всегда совпадавший с гражданской позицией фон Кейзерлинга. В этом отношении особое положение занимала богато одаренная семья фон Эттингенов, трое братьев из которой состояли на руководящих провинциальных должностях в Лифляндии, а трое других были академическими преподавателями университета – уже упоминавшийся теолог Александр, медик Георг (в 1859–1868 годах проректор, а в 1868–1875 годах ректор) и физик Артур фон Эттинген.
Основателем научного подхода к изучению истории в 1860-х годах в университете стал уроженец Риги профессор русской истории Карл Ширрен (умерший в 1910 году в Киле). По инициативе корпорации «Ливония», в которой состояли немцы всего края, на своих лекциях по лифляндской истории с 1862 года он стал просматривать взаимосвязь истории и политики, обучая правильно понимать историю борьбы за провинциальные права и исторические задачи современности. Его убедительные и увлекательные занятия долгое время способствовали осознанию прибалтийскими немцами неразрывности своей истории с борьбой с Востоком за сохранение самобытности и за право на самостоятельное развитие. Поэтому увольнение Ширрена из университета в связи с выходом его брошюры «Лифляндский ответ» следует рассматривать как отдельную главу национальной борьбы.
Не случайно один из учеников Ширена, эстляндец Р. Хаусманн, начиная с 1870-х годов перенес в преподавании истории в Дорпатском университете выдающуюся школу профессора Геттингенского университета Вайца, которая вооружила необходимым запасом научных знаний не одно поколение прибалтийских историков. После же русификации университета носителями и поборниками германского метода исторического исследования стали немецкие общества историков, ведущим из которых являлось рижское Общество истории и древностей балтийских провинций.
Возникавшие тогда осложнения и различия в методах исследования наверняка не позволили бы развиваться дальше единому духовному стилю, если прибалтийское естествознание, за исключением отдельных случаев механистического и материалистического мышления, не сохранило бы основы витализма[252]. Своеобразие же немецко-балтийских естественных наук объясняется наличием большого количества естествоиспытателей, принадлежавших к прибалтийской знати.
Это явление на самом деле имело очень большое значение. Ведь такое позволяло мыслить о природе максимально реалистически, а научный взгляд на нее превратился в достояние многих прибалтийских семей. В результате носителями остзейской естественно-научной традиции стали не кабинетные ученые, а крестьяне, охотники и путешественники-исследователи. Самим же естествоиспытателям огромные неисследованные области России открывали широкие перспективы для приложения их научных усилий, а также возможности удовлетворения жажды приключений и путешествий.
Несмотря на всевозможные лишения и опасности, эти бесстрашные пионеры науки исследовали почвы и горные породы, растительный и животный мир Сибири, Средней Азии и Кавказа. Причем среди этих первооткрывателей было немало преподавателей и студентов Дорпатского университета: Мориц фон Энгельгардт, Грегор фон Гельмерсен, Эрнст Гофман, Александр фон Шренк, Карл фон Дитмар Мориц фон Грюнвальд, барон Эдуард фон Толль, Фридрих Паррот, Александр фон Бунге, Фридрих Шмидт, Иоганн Фридрих Эшшольц, Христиан Генрих Пандер, Карл Эрнст фон Бэр, Александр Теодор фон Миддендорфи многие другие. При этом почти ко всем из них можно отнести слова, написанные Миддендорфом во введении к четвертому тому его труда «Путешествие в Сибирь» о том, что «вопреки представлениям остриженного декана» в 1837 году в качестве задорного эпиграфа на титульном листе его диссертации следовало поместить изречение о том, что шапочку доктора наук ему помог заполучить совет Шамиссо[253] «обзавестись удобной дорожной кепкой».
Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 108
