Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 70
Уже тогда у многих из десантников затаилось подозрение, что противник ждет их, но не привыкшие отступать, они смело шагнули вперед, выполняя приказ командующего. Из всех лодок только одна была уничтожена огнем противника и три перевернулись или затонули. Ещё у двух в результате попаданий возникли проблемы с моторами, и они прекратили движение. Все остальные благополучно достигли берега и произвели высадку десантников.
Подбадривая себя громкими криками, немецкие солдаты бросились в атаку на врага, стремясь как можно скорее подавить его огневые точки, и в этот момент по ним ударили минометы и пушки. Мины и снаряды противника били с такой точностью и меткостью, что казалось, будто каждый метр был заранее пристрелян.
Следующим неприятным моментом оказалось то, что оборона противника на месте высадки имеет не очаговый, а сплошной характер. Отрытые в полный профиль окопы и траншеи, наличие в них солдат серьезно осложнило боевую задачу немецким десантникам. Они были вынуждены под огнем противника залечь, но это ровным счетом ничего не значило. Пока они сражались, в моторные лодки уже грузилась вторая волна десанта, у которой должны были быть легкие пехотные орудия. Их появление должно было сыграть решающую роль в этой операции, но к этому времени уже во весь голос заговорила советская артиллерия. Погрузка второй волны десанта и её переправа шли под артиллерийским огнем.
Благодаря осветительным ракетам, советские артиллеристы могли бить прицельно, и это серьезно повлияло на результаты переправы. Прямым попаданием был уничтожен паром, прокладывавший кабельную связь, а также близким взрывом с другого парома сбросило одно из противотанковых орудий. Вместе с этим от огня противника пострадало ещё восемь лодок, три были уничтожены орудийным огнем и пять получили повреждения, в результате которых они больше не могли быть использованы.
Потери лодок были серьезные, но это не помешало немцам высадить третью волну десанта к концу второго часа ночи. Оставшиеся на плаву паромы смогли совершить ещё один рейс и перевезти на тот берег по два орудия каждый. Прибывшее подкрепление позволило немецким десантникам подавить огневые точки противника и прорвать его береговую оборону, но ожидаемого успеха это не принесло.
Командовавший десантом полковник Арним докладывал по радио, что наткнулся на хорошо оборудованную оборону противника с проволочными заграждениями и минными полями. Попытка прорвать ее с ходу обернулась для немцев серьезными потерями, и полковник запросил поддержку огнем, что и было сделано. По указанным полковником координатам ударили немецкие орудия, но вслед за ними – и советская артиллерия. Обе стороны вступили в гонку, кто быстрее окажет помощь своим солдатам, и в ней преимущество имела советская сторона. Немецкие артиллеристы били в основном по площадям, плохо ориентируясь в ночной темноте, тогда как советские орудия наносили удар по небольшому плацдарму, пользуясь точными координатами своих регулировщиков.
Когда Арним попытался расширить занятый плацдарм, он наткнулся на яростное сопротивление противника, мало уступавшего по своей численности. С большим трудом десантникам удалось продвинуться на десять-пятнадцать метров вперед, и их наступательный порыв выдохся. Требовалось срочное пополнение десанта, и немцам пришлось готовить четвертую волну. Под непрерывным огнем с того берега им удалось переправить полторы роты солдат и два орудия с боеприпасами, и на этом переправа закрылась. Наступил рассвет, и переправляться через бухту было невозможно.
Согласно первоначальному плану, после высадки десанта предполагалось произвести наступление на Кадыровку и совместными ударами развалить оборону противника на этом участке фронта. Однако все указывало, что у русских здесь сил было гораздо больше, чем предполагалось ранее. Пытаясь исправить положение и не дать Рокоссовскому перебросить под Балаклаву дополнительные силы, Фреттер-Пико приказал начать наступление по всему фронту.
И вновь загрохотал весь СОР с севера до юга. Вновь противник стал безжалостно терзать советскую оборону минами и снарядами, а она отвечала ему тем же. Точно понимая всю важность момента, Константин Рокоссовский приказал не жалеть снарядов, решительно и бесповоротно очищая и без того не очень богатые запасы крепости. В этот день было все на кону, и командующий не имел права на жалость ни к людям, ни к арсеналам.
Разгадав замысел противника, Рокоссовский сосредоточил главную силу своего контрудара на южной части обороны города. Сюда, для отражения атак немецкой пехоты и уничтожения десанта, были стянуты все силы крепости. Не имея возможности атаковать вражеский десант танками, генерал приказал подвергнуть вражеский плацдарм артобстрелу, после чего атаковать пехотой. Трижды в день защитники Севастополя атаковали неприятеля, неторопливо и методично отвоевывая занятую им территорию. Немцы отчаянно пытались помочь десанту огнем со своего берега бухты и ударами с воздуха, но все было напрасно. Прекратив наступление на некоторое время, русские солдаты возобновляли его вновь и вновь.
Напрасно приткнувшиеся к трубкам радисты взывали о помощи, которая должна была прийти с наступлением ночи. К семи часам вечера все было кончено. Те, кто не бросил оружие и не поднял руки, прося о пощаде, были либо уничтожены, либо застрелились.
Также не принесло ощутимых результатов и остальное наступление врага. Сколько ни пытались немцы прорвать советскую оборону, везде они натыкались на упорное сопротивление и яростные контратаки. Враг так и не дошел до Кадыровки, не взял он Сапун-гору и высоту 125,7, не овладел фортом «Сталин», батареей Александера и не прорвался к Инкерману.
Утром 1 июля Фреттер-Пико доложил в ставку фюрера, что штурм Севастополя окончился неудачей и для взятия русской крепости необходимы дополнительные силы и, в первую очередь, авиация.
В ответ генерал услышал много лестных слов о своих способностях, но отставки, которой так боялся Фреттер-Пико, не последовало.
– Если план «Блау» будет выполнен так, как он был задуман, а успехи наших войск под Воронежем и на Дону однозначно говорят об этом, то Севастополь обречен. Наши войска выгонят русских с Кубани, Новороссийска, Туапсе и Сухуми, и эта русская крепость к началу осени сама падет нам в руки. Не стоит больше тратить силы на штурм этой скалы. Организуйте её полную блокаду, и пусть сидящие в Севастополе русские перемрут с голоду, как сейчас умирают в Петербурге. Создайте такое кольцо, чтобы мышь не могла проскочить в Севастополь, не говоря о корабле или самолете. Сил для этого у вас хватает, очень надеюсь, что хватит и способностей, – язвительно бросил своему генералу фюрер и повесил трубку.
Через день заместитель наркома обороны Мехлис докладывал Верховному Главнокомандующему о положении на Крымском фронте.
– Немцы полностью прекратили активные действия на всех участках фронта, товарищ Сталин, как у нас под Керчью, так и под Севастополем. Согласно сведениям от комфронта Рокоссовского, артиллерийские обстрелы города прекратились, имеются лишь спорадические перестрелки по линии фронта.
– Да, Герой Советского Союза товарищ Рокоссовский докладывал нам об этом. Вы тоже считаете, что враг отказался от штурма и перешел к планомерной осаде города?
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 70
