Вот тогда стало понятно, что я совершила ошибку. Ландшафт менялся стихиями. Взмахнула руками, бросая портальный шарик, но потеряла баланс. Шарик полетел в пропасть, за ним в пропасть рухнула я. Успела выдохнуть, набрать воздуха в грудь и потеряла сознание.
* * *
Реальность возвращалась урывками. Медленно выплывая из сна, я снова в него погружалась, несмотря на то, что мечтала проснуться. Как будто что-то мешало, поддерживая в теле расслабленность. Может быть, запах травы, неназойливый, но очень приятный, а, может, усталость и страх. Я боялась очнуться и снова оказаться на плато в эпицентре стихий.
— Как она?
Слышу голос любимого. Он звучит издалека.
— Скоро проснется, — (кажется), говорит Арден. — Сильное напряжение наложило свой отпечаток.
— Неудивительно. После того, что случилось.
— Ей несказанно повезло.
С небольшой хрипотцой голос Ледяного дракона нельзя спутать ни с чьим.
— Я твой должник, Рид, — за что-то благодарит его Вальд.
— Ей просто повезло, что я возвращался с гряды и вовремя ее подхватил.
— Признайся, ты представил на миг, что Ева вместо Евлины?
— Дракхова шутка, Лидосский, — сердито парировал Рид. — Ни та, ни другая не заслужили таких испытаний. Мы все это прекрасно знаем. «Подвиги» Дамиана навсегда останутся на нашей совести.
— Никто из нас не знал, к чему его игра приведет, — снова заговорил Вальд. — Противник был хитер и силен. Наконец его игры закончились.
Мои глаза открылись, и я отчетливо вспомнила все.
Дамиан признавался в любви, а я мечтала сбежать. Хотела себя убить, если он решится на кражу. Рядом с Огненным жизнь быстро превратится в кошмар, и я как никто это знала.
В минуту отчаяния, когда спокойствие меня покидало, я увидела на стене письмена. Сапфиритовые прожилки расплылись, превращаясь в яркие строки. Камни вспыхивали и пропадали, я еле успевала читать.
«Выведи его на плато. Не бойся, Ев-ев. Я с тобой».
Тогда я и задумала план, заставить Дамиана поверить в мои чувства, болезненную тягу к нему. Конечно, пришлось подыграть, несмотря на отвращение, страх. Смело пошла с ним на скалы, где и встретилась с Вальдом…
Легко встав с кровати, стянула с нее покрывало и завернулась, как в кокон. Слабости не было, но захотелось подойти к распахнутому окну и посмотреть, где нахожусь.
В глаза бросились хвойный лес и спокойная река, протекающая неподалеку, чуть дальше поля и постройки. Незнакомое место, здесь я никогда не была.
— Евлина…
Разворачиваюсь на голос Вальда и вижу его. Он застыл в дверях, будто не решаясь войти. В серо-зеленых глазах безграничная нежность и радость. Как я могла ошибаться, гадать, если любовь видно во взгляде?
Не могу скрыть счастливой улыбки и делаю маленький шаг, но Вальд гораздо быстрее. Подхватывает меня, крепко прижимает к себе и аккуратно ставит на пол. Всматривается в глаза, улыбается.
— Голодная?
— Нет. Наверное, нет. Где мы?
— Дворец Ридерика. Он любезно его предоставил.
— Как я здесь оказалась? Не помню.
— Он тебя поймал, можно сказать, вынес на крыльях.
— Следует его поблагодарить за спасение.
— Как пожелаешь, — соглашается Вальд и тут же хмурится: — Меня не отпускает вопрос. Как ты догадалась на поляне, что к тебе пришел Дамиан?
— Это было легко, — ответила и усмехнулась. — Рубашка разодрана, на руке татуировка. Она не изменилась, несмотря на обличие.
— Печать дракона можно и спрятать, но у него явно не было времени, — добавляет Вальд, обдумав мои слова.
Это позже Вальд рассказал, что во время драки, они остались наедине, окруженные дымной завесой. Тарийский предполагал, что с тремя драконами рано или поздно не справится, поэтому предусмотрел прекрасную возможность сбежать.
На рынках Леврии можно найти не только зелье, одевающее в любую личину, но и зелье обратного действия. Свой образ можно и «подарить». Тарийский воспользовался задумкой, вколов эликсиры в кровь. Вальду. Себе. На Земле у него было много возможностей создать собственную лабораторию, там он и добился успехов.
Ридерик, Арден с новыми силами накинулись уже на Вальда, а Дамиан, пользуясь удачным моментом, отправился меня искать. Он тоже видел, как каменная магия снесла меня в сторону от разбирательств.
Но Огненному не повезло, я догадалась быстрее. В подаренном Вальде кулоне прятался маленький портальный шарик. Им и воспользовалась, чтобы Дамиана вернуть.
В мыслях пронеслись последние минуты боя. Крылья Тарийского в бешеном пламени, раскрывающиеся над воронкой, блестящую серую чешую Вальда, его длинный хвост. И глаза у него были зелеными… Малахитовыми, очень красивыми.
— Где он сейчас?
Тогда Вальд меня развернул, чтобы показать гору. Черная, одинокая гора с белоснежным пиком находилась посреди пустоты, поднималась к самому небу. Но несмотря на снег, от горы испарялась вода, создавая серые тучи.
— На горе?
Сердце предательски застучало от страха.
— В горе, — поправил Вальд. — Там его запечатали.
— Как он преодолел защиту и попал во дворец?
— Надел полог спокойствия. Я был в Раниндаре, дом казался спокойным, пока не случился пожар на каменоломне. Там защиту Дамиан не поставил.
— А дальше?
— Я кинулся в Леврию, но Арден мне помешал. Ридерик тоже был против. Мне пришлось согласиться, но я искал любую возможность, чтобы тебя поддержать.
— Слишком все быстро случилось.
— Огненный торопился. Он надеялся на реванш.
— Зачем он все это делал? Столько погибло людей! А как же леди Диан? Слуги? Лис, который Освальд? — спохватилась.
— Они в порядке. Не переживай.
— Дамиан не сможет выбраться? — с опаской произнесла, глазами вернувшись к вулкану.
— Пока он бесится в горе, лишь крепче себя запечатывает. Через гору протекает река, охлаждаясь снежными залежами. Камни только крепчают от большого огня, превращаясь в надежную сталь.
Смотрю на туман, облака, окутывающие черную гору, и… Мне не жаль! Нисколько не жаль! Отмечаю злорадство.
Не может быть наказания лучше, чем остаться в одиночестве без возможности поиграть. Разве что с собственным хвостом, если будет ему интересно. Смерть для Тарийского была бы слишком проста и легка. Заточение, пока дракон не сдохнет от старости, может принести много полезного… Например, все переосмыслить и что-то понять.
— Жестоко, — произношу в заключение.
— Драконы, такие драконы, — с усмешкой парирует Вальд. — Особенно те, что влюбились.
