Дуайт усмехнулся.
– Вы, padre, удивляете, когда и не ждешь. У него есть имя?
Марк, закрепляя ремень на древке и закидывая через грудь, усмехнулся в ответ.
– Почему у него? Ее зовут Лакрима. Она вызывает слезы даже у самых упорных и злобных сукиных чертовых прислужников. В основном слезы боли и страха.
Дуайт закинул в рот последнюю жевательную резинку, бережно хранимую в кармане. Хотелось бы закурить… но Моррис остался далеко за спиной. А впереди… Дуайт поежился. Неожиданно страх отступил. Тот, что заворочался во время разговора Марка и умершего Бена. Козлоногий все же не демон? Но как?
А ноги несли его вперед. Как и остальных.
Назад никто не оглядывался. Потому что из темноты вынырнула Мойра. Хавьер поднял «бульдога», глядя на мускулы, танцующие под кожей, на снова выступившие черные сосуды, на рот, искривленный в судороге. Командор шагнул вперед, рванул чехол на ее спине, доставая громоздкую страшноватую маску с линзой.
Надел ей на голову, быстро, привычно и даже как-то удобно. Изабель, закусив губу, смотрела на дальнейшее.
Командор быстро закрепил свою маску. Щелкнул проводом, вставляя его в боковое гнездо. Мойра повернулась затылком, опустившись на колени. Дуайт покосился на ее пальцы, вцепившиеся в камень и белые от напряжения. Хрустнуло, когда контакт вошел прямо в разъем, спрятанный на затылке под волосами. Мойра выгнулась, не по-человечески, задрожав суставами и стараясь отстраниться от командора. Тот терпеливо ждал, не двигаясь. Лишь когда руки девчонки поползли к затылку, тут же оказался рядом, положил одну ладонь на голову, ее крохотный участок, видневшийся между кожей и креплениями маски. Второй накрыл руки, уже ухватившиеся за провод.
Минута, две…
– Я не хочу делать инъекцию, моя хорошая… – Голос Марка стал теплым, добрым. Растекался, накрывая уверенностью в его заботе. – Ты справишься, мы оба знаем, что справишься. Давай, Мойра… ты мне нужна.
Руки Мойры скользнули вниз. Вцепились пальцами, казалось, ставшими длиннее, в камень. Тело напряглось, выгнув спину вверх, ноги налились вздувшимися мускулами.
Длина провода оказалась не меньше пятнадцати футов. И то командор держал его на бегу. Да, бежать пришлось сразу. Мойра, по-паучьи перебирая руками-ногами, стелилась впереди. Пропадала в тенях, появлялась на свет, скрадывалась темнотой, царившей почти безраздельно. Почти, ведь слабый свет пока еще пробивался сверху. Скала оказалась изрыта выщербинами и трещинами. И тоннель больше напоминал небольшой каньон с почти полностью сузившимися стенками.
Командор скользил по камню, практически не задевая его подкованными носами. Перекатывался, как волна в горной реке. Не задевал соляных наростов, то торчавших снизу, то пытающихся зацепить сверху. И не отставал от Мойры, почти совсем переставшей быть человеком. Или, кто ее знает, никогда им и не бывшей.
Дьявольское семя делает из людей зверей. Голодных, алчущих смерти и плоти зверей, ведомых лишь злобой и желанием дорваться до тех, кем сами были не так давно. А Мойра, бывшая девчонкой, разносящей пиво и текилу, с ее короткими юбчонками, чулками и татуировками, неожиданно оказалась почти такой. Опасной, чудовищно страшной в своей непонятности. И командор… командор, за несколько суток открывший больше, чем кто-то узнал бы за всю жизнь.
Марк, он…
Марк замер, заставив остановиться остальных. Присел, неподвижно замерев. Темный проем впереди светился. Нехорошим синим светом, смахивающим на подрагивающее ведьмино пламя. И запах, запах говорил сильно. Впереди ждал огонь.
Командор, застыв, не шевелился. Время текло песком, пропускаемым между пальцами. Хавьер чуть слышно скрипел ремнями. Изабель растворилась в густом осколке темноты, выдавая себя лишь слабым блеском линзы протеза.
Время шло со стуком сердца. Тук-тук в висках, тук-тук, сиди и жди, солдат. Или сержант, темноте вокруг и огню впереди наплевать. Темнота и огонь ждут нового мяса для своей чертовой мясорубки. И тех, кто сам идет сюда, не думая о таком конце, может ждать сюрприз. Они сами, ставшие фаршем для котлет, поджариваемых поваром с козлиными ногами.
Марк тронул Дуайта за руку. Пришлось тихо придвинуться. Командор стянул с себя маску, протягивая ему.
Смотреть чужими глазами… странно. Но если это дает какие-то преимущества? Дуайт пожал плечами и надел. И пропал, понимая: не просто видеть. Нет…
Оказаться в чужой голове. Ощущать чужим, странным и безумно притягательным способом. Мойра не просто видела, слышала или чуяла. Мойра погружалась в мир вокруг нее куда глубже. Пугающе глубже. И как жить, понимая свое отличие… Дуайт не понимал.
Свет шел снизу. От нескольких бесшумных полыхающих голубым костров. Чертовых ведьминых костров. Он позволял хорошо рассмотреть многое.
Они оказались на самом краешке обрыва. Спуск изгибался в сторону, пряча безумную четверку за нависающими сверху и снизу каменными зубами. Мойра сидела где-то впереди, Дуайт видел лишь правую руку, странно вцепившуюся в выступ. Лишь чуть позже, поняв, как та смотрит вниз, понял: девчонка висела на стене. Именно висела.
Настоящий путь начинался там, внизу. Все мили, проделанные по рассыпающемуся шоссе, каменистым землям Вегаса и песку Мохаве, остались позади. Они ничего не значили. Дорога шла хорошо заметной линией все еще светлого покрытия, ведущего на подъем. Тоненькая, отсвечивающая желтым полоска, разбитая на ровные сегменты-прямоугольники.
Она заканчивалась в черном зеве тоннеля, уходящего в глубь породы. А вот ее начало… начало терялось в полумгле, сотканной из теней, темноты и зеленоватого тумана, стлавшегося в полости скалы.
Мойра видела не по-человечески. Да и вряд ли по-звериному. Чуть подрагивающая в такт ее дыханию, чересчур частому, панорама затягивала. Даже тьма переливалась оттенками черного, синего и зеленого. Вспыхивала багровыми отсветами от тел, теплых людских и не только, таящихся во тьме. Темнота, танцующая неожиданными цветами, затягивала.
На плечо опустилась ладонь командора. Дуайт стянул маску, вытер рукавом мокрый лоб, выдохнул. Его чуть не засосало внутрь головы Мойры, видевшей столько странного.
Дуайт хотел спросить Марка, поинтересоваться: как она может так жить… Но тот приложил палец к губам. Да, заткнуться не помешает.
Командор почти прижался губами к уху Дуайта:
– Индейцы, восставшие и живые, пара каких-то крупных тварей. Придется идти вниз. И прорываться. Мои братья проредили их ряды. И почему-то ведьма их не восстановила. Странно… Но пусть будет так. Идем вниз.
Ничего другого не оставалось. Но начать спуск они не успели. Алый Ворон пришла к ним сама. Явилась не лично, прощупывая гостей. Только и этого оказалось много.
Мойра, с хрустом выдернув провод, бросилась вниз. Из темноты, справа, вылетело нечто, смахивающее на воскресшего поломанного гризли, выросшего раза в полтора и отрастившего несколько рук. Смердящее тухлятиной, слепленное из нескольких человеческих тел существо. С криво посаженной на место, где когда-то была шея, изуродованной звериной головой, блестевшей зубами. О стену, прямо у головы Изабель, со звоном ударило копье, ржавое и зазубренное. За демоном, созданным ведьмой из мертвых, шли огочи.
