Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 107
Вавилонский стратег говорил Аддунибу о сдаче Описа, и его громкая речь была обращена скорее ко мне, чем к «ученому мужу». Тот лишь задавал наводящие вопросы.
За Валтасара будут сражаться только фракийцы,— сообщил стратег.— Пять тысяч. Но если мы откроем ворота, то хлопот не будет.
— Вы сможете выдать Валтасара?
— Он имеет тысячу верных телохранителей, но, если великий Мардук того хочет, нам удастся и это дело.
— Учтите там, царь персов не любит принимать и миловать мертвых царей.
— Нам известно о великом милосердии персидского царя.
— Что слышно в Сиппаре?
— Набонид хочет послать большое подкрепление своему сыну. Если он сделает это, то сам останется только с горсткой личной охраны. Если же царь Кир начнет наступать, то подкрепление может и не подоспеть. Тогда оно окажется бесполезным уже для обоих. Так для царя персов будет лучше всего: подождать еще сутки, а потом начать быстрое продвижение к Опису. Тогда царь Кир подойдет к Вавилону безо всякой войны.
«Что за охота! — думал я,— Сотня великанов на полдюжины зайцев! Так и Кир: ведет огромное войско на страну, где уже никто, кроме одного царя и его сына, не хочет воевать. Все только и хлопочут, чтобы поднести завоевателю ягнят да щенят. В таком положении сильное войско выглядит попросту смешным... как и я на этой крыше».
Спустившись на землю, я еще подумал, что Кир, может быть, теперь сам понимает забавную двусмысленность своего великого похода на Вавилон. Тут бы наконец повоевать как следует, чтобы удивить весь мир не только своим милосердием к покоренным народам, а вот ничего не получается. Как ни бросай кости, выпадает одно и то же. Потому-то царь и начал теперь сражение с вавилонскими реками, чтобы хоть как-то удостовериться самому и убедить всех в своей мощи... Однако, с другой стороны, он ведь не выступил в поход против Вавилона раньше, чем Набонид со своими прихотями вконец опротивел всему народу.
С этими противоречивыми мыслями я и вошел в дом не стучась.
Вавилонский стратег сразу догадался, что за «гость» перед ним. Он живо поднялся и, отвесив низкий поклон, приветствовал посланника царя персов.
— Так ты был на охоте, Кратон?! — с деланным удивлением воскликнул Аддуниб, посмотрев мне на ноги.— Мы и не догадались сразу.
Я опустил взгляд и увидел, что мои анаксариды внизу густо запачканы кровью. Верно, я угодил тому бедняге прямо в шейную жилу, и, когда выдернул кинжал, кровь брызнула струей.
— Плохая охота, Аддуниб! — ответил я, имея в виду гораздо большее,— Надо предупреждать заранее. В гарнизоне Описа уже есть потери, а славные воины остались без вина.
Стратег приподнял бровь и с удивлением посмотрел на Аддуниба. Я объяснил ему, в чем дело, и принес извинения.
— Кратон из Милета — тот самый человек, который по ночам способен в одиночку брать укрепленные города,— столь же многозначительно заметил Аддуниб.
Вавилонский стратег снова поклонился. Он не сел, пока я сам не опустился на грубую скамейку.
— Что слышно в Вавилоне? — спросил я его первое, что мне пришло в голову.
Стратег бросил на Аддуниба еще один удивленный взгляд и ответил:
— Вавилон готовится к осаде. Съестные припасы свозят со всех сторон. Евфрат течет прямо через город, и воды всегда будет достаточно, даже в засуху. Взять приступом стены Вавилона невозможно. Город может легко продержаться три года. А может и пять лет.
— Хорошо, что еды будет много,— заметил Аддуниб,— Хватит и на жителей и на персов. В обиде никто не останется. Меньше будет грабежей.
Во взгляде стратега появилось напряжение.
— А что жители Вавилона? — задал я ему еще один вопрос.
— Жители? Я не слышал, чтобы в Вавилоне сильно опасались осады. Паники нет.
— Вавилон есть Вавилон,— с иронией проговорил Аддуниб.— Там из двух зол всегда умеют выбрать меньшее.
— Итак, Опис готов к сдаче, Сиппар при удачных обстоятельствах не окажет особого сопротивления, а в Вавилоне к приходу Кира будет достаточно провизии для долгого постоя?
— Если великому богу Мардуку угодно, так и будет,— подтвердил стратег.
Аддуниб намекнул, что большего и не требуется.
— Позволит ли посланник великого царя Кира задать два вопроса? — с некоторым смущением проговорил стратег, поднявшись.
Разумеется, я позволил.
— Это правда, что царь Кир хочет остановить Тигр, а потом и Евфрат?
Мы переглянулись с Аддунибом, и оба не смогли сдержать злорадных усмешек.
— Для царя персов это не составит труда,— сказал я.— Но никто не знает, будет ли на то его воля.
— И воля богов,— добавил Аддуниб.
— И воля богов,— подтвердил я.
Стратег наморщил лоб. Такой ответ, видимо, не слишком удовлетворил его.
— Это правда, что у великого царя Кира кости головы из чистого золота? — был второй вопрос, также, наверно, мучивший теперь все Вавилонское царство.
— У великого царя персов,— отвечал я,— все какие ни есть кости сотворены из самого драгоценного и прочного металла, известного богам. И не только кости.
Стратег отбыл в большом смущении. Как только топот копыт коней стих в ночи, «ученый муж» разразился громким смехом.
— Теперь я вижу, что царь персов мог бы обойтись без войска! — сказал он, переведя дух,— Достаточно одного тебя, славный Кратон!
Оказалось, что путешествие Аддуниба и должно было завершиться в этом самом селении. Теперь он сам отбывал к Киру с важными вестями. Мне же с «бессмертной» свитой надлежало двигаться дальше — в Сиппар.
— Не удивляйся, Кратон, что завтра поутру тебе придется спуститься в деревню и самому расталкивать персов,— с хитрым видом предупредил Аддуниб,— И не гневайся на них. Никто, кроме нас, не должен был знать о нашем ночном совете, о твоей славной охоте и о приезде благоразумного стратега. Позволь мне пока скрыть его имя даже от тебя, Кратон.
Всем своим видом Аддуниб показывал, что здесь не постоялый двор под Ниппуром и он владеет обстановкой куда лучше меня.
Мне было уже тридцать четыре года от роду, и я мог позволить себе спокойно мириться с чужим высокомерием.
Поутру мы расстались. К тому часу у меня появился новый проводник — маленький, молчаливый сириец,— который и проводил меня до Сиппара.
В дороге обошлось без происшествий, и единственным впечатлением, отложившимся в моей памяти, был вид Мидийской стены, которую я издали принял за невысокий горный хребет.
Это мощное укрепление было возведено вавилонским царем Навуходоносором Вторым между Тигром и Евфратом в том месте, где расстояние между двумя великими реками Востока не превышает ста двадцати пяти стадиев. Этому грозному сооружению полагалось остановить или хотя бы задержать вражеские полчища, которые могут вторгнуться в пределы царства с севера. Оно представляло собой стену, сложенную из необожженного кирпича, высотою почти в три плетра и шириною в десять царских локтей. Мидийская стена уступает своей мощью разве что городской стене самого Вавилона, который я опишу ниже. Перед укреплением вырыт ров глубиной в половину плетра.
Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 107
