К тому же романовское государство хоть и смогло в конце концов колонизировать Татарию, но так и не смогло «извести татар». Даже не получилось у Романовых как-то «исправить» неугодный им и их хозяевам характер татар, унаследованный от предков-ордынцев, весьма неугодный для той или иной деспотической власти. Например, «в 1918 году в феврале Красная гвардия и Советы докатились до Уфы, которая большей своей частью – татарская. Совет приказал арестовать митрополита Уфимского Андрея (кн. Ухтомского) и реквизировать церкви для каких-то целей… Но приказ не был приведен в исполнение, и не благодаря сопротивлению православных, а благодаря энергичному протесту татар-мусульман, заявивших, что они не выдадут «этого великого муфтия врагам Бога, как не позволят оскорбить православные мечети»». Этот пример приводит Э. Хара-Даван в своем труде «Чингис-хан как полководец и его наследие», ссылаясь при этом на книгу Н. Рудниковой «Татары – защитники православной церкви», см. (38, с. 201).
Так что большевистская власть сразу поняла – не зря Романовы старались «извести татар», и посему дело это продолжила с особой, большевистской изощренностью, притом взяв на вооружение все то, что было уже накоплено антитатарской и антиордынской иезуитской пропагандой правительства Романовых.
Но история преподала интересный урок тем, кто глумился над ней. Если непредвзято рассматривать все исторические события и факты, то нетрудно заметить, что романовская Россия странным образом постоянно отставала от «передовой Европы» и так и не смогла «догнать» своих западных «учителей». Притом как только Романовы пытались проявлять излишнюю независимость от западных кураторов, Россия неизменно оказывалась вовлеченной в какую-нибудь войну, в которой терпела поражение, или скатывалась в какой-нибудь тяжкий кризис, из которого с трудом выбиралась, притом окончательно ослабленной. В принципе, и победы России были, за редким исключением, сродни поражениям – если, например, судить по потерям России и ее западноевропейских союзников (и противников) в той или иной войне.
Да и с кризисом 1916–1917 гг., который, по большому счету, устроили романовской России те же западные «учителя», она не смогла справиться именно из-за «национального вопроса». Вернее, из-за того, что отвергли Романовы в свое время наследие татар, ордынские принципы взаимоотношений между народами, а самих татар все пытались извести. Вот поэтому-то татары в самый критический момент гражданской войны 1918–1920 гг. и поддержали, в массе своей, все-таки большевиков: они многое пообещали народам Евразии, провозгласив лозунг о соблюдении тех самых евразийских традиций.
Правда, потом руководители большевиков потихоньку от своих слов отказались, вернувшись к романовской политике изведения татар. Получилось, что и большевики пришли к власти, обманув народы Евразии-Татарии – так же, как и Романовы. Именно поэтому большевики антитатарский и антиордынский курс истории Романовых переняли, просто дополнив его еще более прозападной коммунистической идеологией.
Посему рухнул и режим большевиков, распался Советский Союз. Начались кое-где «локальные» войны между бывшими союзными республиками. Полыхнула война на Кавказе. Наследники крестоносцев, западные политкруги, предвкушали уже, как будут перекраивать карту России. Ждали «парад суверенитетов автономных республик», которые должны были превратиться в карликовые квазигосударства, в обитателей будущей свалки Западной цивилизации – романо-германского суперэтноса (Л. Н. Гумилев).
Понятное дело, были и такие, которые готовились и в России к сему параду. И вот в 1995 году в Уфе появилась в массовой продаже интересная книга – продолжение курса романовской и большевистской истории. Курс этот, повторим, кратко был отражен в том самом лозунге о «дружбе народов без татар». Название той книги говорит само за себя: «Завоевание Башкирии Россией. 1552–1740». Снабжена книга предисловием видного официального историка-ученого Республики Башкортостан, так сказать, санкционирована была властями как «научная». Автор книги – профессор истории Нью-Йоркского государственного университета Алтон С. Доннелли.
Следует сказать, складывается впечатление, что книгу эту мистер Доннелли начал писать сразу же, как только увидел уфимский монумент Дружбы с тем самым интересным лозунгом: монумент открыли в 1965 г., а книга о завоевании русскими башкир и прочих их земляков вышла в издательстве Йельского университета в 1968 г.
Суть содержания всей этой книги, написанной с опорой на труды официальных советских и романовских историков, в том, что, мол, исконные земли башкир некогда, «еще до прихода булгар», простирались «от Волги до Тобола, от Камы до среднего течения реки Урал». Но вот, дескать, вначале башкир завоевали «монголо-татары», потом их земли «разделили ногайцы и казанские татары», ну а после – «завоевали русские». Вот ведь как меняется история-наука согласно потребностям иных политиков. До этого официальные историки писали, что, мол, добровольно присоединились башкиры к русскому государству, а тут, получается, – «завоевали русские». Еще, мол, с 1552 г. начали «завоевание», и прямо с Волги и завоевывали башкир и другие народы Поволжья, Урала и Средней Азии.
Но потом так случилось, что «парад суверенитетов» не состоялся. Местная история-«наука», как водится, снова резко изменила курс – вернулась, так сказать, в привычное русло, романовско-советское: к версии, отраженной на уфимском монументе Дружбы народов.
Но вот что интересно: в версии истории американца Доннелли тоже татар «почти не было». Поскольку татары, до сих пор помнящие принципы своего Великого предка и то, что они «родом из Золотой Орды» (36), (37), (38), весьма мешают тому, чего хотели добиться как мистер Доннелли, так и его предшественники Романовы со своей идеологией, выраженной в сочиненном ими антитатарском курсе истории.
А добиться хотели западноевропейцы-крестоносцы и выражавшие их интересы Романовы первым делом того, чтобы противопоставить друг другу народы Евразии-Татарии. Для Романовых это было необходимо, чтобы установить романо-германское иго. Ведь держать в покорности легче тех, кто ненавидит друг друга, и кто никак не разберется, кто им друзья, а кто враги. Тот же самый интерес, в принципе, и у мистера Доннелли – вернее, у его коллег гораздо выше чином. Им тоже было бы легче держать под своим контролем и использовать в своих интересах множество ненавидящих друг друга народцев со своими крошечными «независимыми» государствами, чем дружный коллектив народов могучей Евразийской державы.
Ну а «завоевание Россией», вернее, романовским государством, «расположившимся как оккупационная армия» (А. И. Герцен) в Московии, а после и в Татарии, не только башкир, но и русских, татар и прочих народов-земляков по Евразии-Татарии, конечно, имело место быть. И в качестве идеологической основы и пропагандистской поддержки этого завоевания и романо-германского ига и нужен был курс истории России – в том виде, в котором мы его знаем со школьных учебников, не претерпевших особых изменений со времен правления романовых и советской партократии. То есть с «плохими татарами, разбойничьей Орде которых положил конец первый русский царь Иван Грозный».
Дело тут еще в том, что труд создателей курса романовской истории России, унаследованного нашими официальными историками, заключался главным образом в том, чтобы убрать из истории татар и основанную ими Великую Орду с ее идеологией о соблюдении прав и интересов всех народов Евразии. Где этого никак нельзя было сделать, там татар старались показывать в наиболее неприглядном свете.
