Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 75
Закат Уильяма Хауэлла Мастерса завершился 16 февраля 2001 года. Он умер от осложнений болезни Паркинсона в возрасте 85 лет в хосписе Таксона. Пока позволяло здоровье, они с Доди проводили зимы в Аризоне, а лето – в доме Бейкеров на берегу озера Рэйнбоу-Лейк. Последние месяцы он находился в палате жизнеобеспечения у предгорий Каталины. В один из моментов ясного сознания он сказал Доди, что всегда любил ее.
Авторы некрологов наперебой оценивали историческое значение Уильяма Мастерса. Газета «Вашингтон Пост» велеречиво писала, что Мастерс «отслеживал нежный акт занятий любовью с помощью научно-лабораторных инструментов». Газета его родного города «Сент-Луис Пост-Диспэтч» называла его «первопроходцем в изучении проблем и разработке решений в прежде пренебрегаемой и противоречивой сфере человеческой сексуальности». В длинном некрологе, каких обычно удостаивались только президенты или монархи, «Нью-Йорк Таймс» заявила, что Мастерс «революционизировал способ изучения, обучения и наслаждения сексом в Америке».
Несмотря на всю свою славу, книги-бестселлеры и успешную клинику терапии, Мастерс оставил не такое уж большое наследство. Просмотрев институтские гроссбухи, Хауи обнаружил немало упущенных возможностей. «Они могли бы зарабатывать десятки миллионов долларов, если бы продавали франшизу [своей терапии] и стали владельцами более обширной корпорации. Но их предприятие так и осталось тем, чем было изначально: кабинет, стол, отец и Джини, – рассказывал его сын. – Заработанные деньги тут же вкладывались в дело. Мой отец умер неимущим».
Многим казалось, что Мастерса несправедливо лишили последних почестей. Вашингтонский университет – место, где Мастерс и Джонсон проводили свою самую важную работу, – проигнорировал его вклад в медицину. Здесь нет ни памятных табличек, ни именных стипендий, и даже на университетском сайте имена Мастерса и Джонсон едва упомянуты.
Хауи был на съемках документального телефильма в Австралии, когда ему по телефону сообщили о кончине отца. Он и сам собирался ехать домой, поскольку несколькими днями ранее умерла его мать. Элизабет Эллис Ройалл скончалась в возрасте 83 лет в частном доме престарелых в Уилтоне, штат Коннектикут. Она переселилась туда в 2000 году из штата Мэн после смерти второго мужа, контр-адмирала Уильяма Ройалла.
Вначале Хауи приехал в Таксон на частную церемонию и был там единственным членом своей семьи. Останки Мастерса кремировали, а прах развеяли с самолета над Аризоной и над тем районом Адирондака, где лежит Рэйнбоу-Лейк; частички его тела упокоились в тех местах, где он знал и любил Доди.
Главное чествование Билла Мастерса было организовано Робертом Колодны и другими друзьями и родственниками в Грэхемской часовне на территории Вашингтонского университета. Хотя Колодны давно покинул клинику, он так и не утратил восхищения Мастерсом. Он написал длинную памятную статью в «Журнал исследований секса», назвав своего друга «одним из гигантов сферы сексологии двадцатого столетия». Но Мастерс временами был слеп к собственной личной жизни, к темным, холодным сторонам своей натуры, которые вели к глубоким разочарованиям и даже трагедиям. Некоторое время Колодны подумывал написать книгу о своем друге, но, в конечном счете, не смог заставить себя сделать это.
Джонсон вначале собиралась присутствовать на мемориальной службе 20 мая 2001 года, а также на небольшом поминальном ужине в отеле «Чейз-Парк Плаза». Прошло восемь лет после их развода. Друзья и коллеги, которые были частью их совместной жизни, такие как Пегги Шепли, Майк Фрайман и его жена, Марк Шварц и бывший редактор «Плейбоя» Нат Лерман, говорили, что с удовольствием вспомнят Мастерса на этом вечере «для своих».
Но накануне от рака легких умер единственный брат Джонсон Ларри. Скорбь по любимому младшему брату – несомненно, усугубленная переживаниями из-за кончины Мастерса, – вызвала у нее эмоциональный шок. «Это самая ужасная утрата в моей жизни, потому что он был моим маленьким братцем», – объясняла она.
Успешный менеджер по продажам страховых услуг Ларри наслаждался счастливым браком, в котором родилось несколько замечательных детей, один умнее другого. Временами он заменял отца Скотту и Лизе, когда их собственный отец Джордж Джонсон пропадал из виду, а Билл Мастерс был слишком занят, чтобы заботиться о них. Поначалу Джонсон говорила, что приедет на мемориальную службу в честь Мастерса, но не будет выступать с речью. После смерти Ларри она решила вообще не приезжать.
Колодны пытался переубедить ее. Ее отсутствие было бы истолковано как затянувшаяся враждебность к Биллу. Другие друзья, например Донна Уилкинсон, предлагали проводить ее в часовню. Уилкинсон пыталась убедить Джонсон в последний раз показаться рядом с Мастерсом и «не отказываться от той части наследия, которая ей принадлежала». Джонсон перебила ее, заявив, что с нее и так довольно скорби.
Однако она не могла сдержать своего любопытства. На ужине перед службой неожиданно объявилась ее внучка Ларк. «Джини послала туда одну из своих внучек, как она сказала мне потом, чтобы та представила ей отчет о присутствовавших», – вспоминал Колодны, который был расстроен поведением Джонсон.
– Давайте заглянем в «Ритц», выпьем по стаканчику – я угощаю, – предложил после службы Фрайман, один из самых старых и общительных друзей Мастерса, Нату Лерману и другому психиатру из Нью-Йорка.
В «Сигарном клубе», отделанном бархатом баре в «Ритц-Карлтоне», мужчины расслабились, потягивая мартини. Каждый из них на протяжении многих лет был свидетелем тесного взаимодействия между Мастерсом и Джонсон и участвовал в раскрытии обществу новых знаний о сексе. Однако тайны желания – влечение между мужчинами и женщинами и бесконечные поиски любви – остаются непознаваемыми, согласились они. «Все пришли к выводу: никто не знает, в чем состоит сущность секса, – вспоминал Фрайман. – Это остается тайной, которую женщины очень хорошо охраняют».
Глава сороковая Не забывай меня «Мы слишком скоро забываем то, что, как думали, не забудем никогда. Мы одинаково забываем любовь и предательство, забываем то, что шептали, и то, что выкрикивали, забываем, кем мы были».
Джоан Дидион Когда мужчины ушли из ее жизни, Вирджиния почувствовала себя одинокой и преданной. В очередной раз она поняла, что должна рассчитывать только на себя, разбираясь с любовью и своими оскудевшими финансами.
В конце 1990-х годов она открыла «Учебный центр Вирджинии Джонсон-Мастерс», задуманный для борьбы с «дисфункцией, расстройствами и неудовлетворенностью» без индивидуальной терапии. Центр планировал торговать через интернет и почтовые заказы аудиозаписями на темы вроде «Супруги и сила близости» (Couples and the Power of Intimacy) и набором из 50 с лишним записей под общим названием «Близость на всю жизнь (С ней не покончено, пока не «все кончено»)» (Intimacy for a Lifetime (It’s Not Over ’Til It’s Over). Увы, это предприятие провалилось, хоть Джини и воспользовалась фамилией Мастерс, чтобы напомнить людям, кто она такая.
Не имея диплома и больше не будучи связанной с Биллом, Джини обнаружила, что для нее практически закрыта сфера, стандарты которой она сама помогала повышать и регулировать. «Ее репутация строилась на роли его помощницы, – объясняла Джуди Сейфер, бывшая коллега Билла. – У нее не было лицензии. Не все доступно, если у тебя нет иной опоры, кроме чьего-то чужого крыла».
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 75
