– Тут… тут так красиво! Глазам не верится! – Я запнулась.
Никто никогда не приводил меня в такое чудесное место. Никто никогда не мог позволить себе привести меня в такое место. Я повернулась к Томасу и с восхищением посмотрела на него. Он обнял меня и поцеловал.
Как же мне описать то, что произошло потом? О’кей, скажем так: иногда случается, что после долгих лет движения по инерции в одиночку, когда вы стараетесь выжимать лучшее из худшего и не вешать нос, небеса порой дают вам награду, крошечный приз за вашу нелегкую работу. Жизнь позволяет вам попробовать, насколько восхитительно все может быть. Вы не знаете, сколько это будет длиться, да вам на самом деле это и не важно, потому что вы знаете другое: в данный момент вы натолкнулись на маленький пруд чистого счастья и ни минуты не собираетесь тратить на мысли о том, когда вам нужно будет из него выбираться.
Я хочу сказать, что последующие восемь дней мы с Томасом не выходили из отеля. Мы практически не покидали номер, а если и выбирались оттуда, то исключительно для того, чтобы поесть. Я и не припомню, когда со мной было такое в последний раз. По правде говоря, бойфренды у меня появляются нечасто. Я хожу на свидания, у меня бывают мимолетные увлечения, разные «ситуации». Но у меня нет мужчин, сменяющих друг друга, которых бы я таскала за собой, как своих бойфрендов, а затем, расставшись с ними по той или иной причине, говорила бы своим подругам: «О чем я только думала?» К сожалению, я всегда точно знаю, о чем я думала, и мужчины тоже это знают. Никто на самом деле не способен слишком долго обманывать себя, поэтому все это обычно заканчивается довольно быстро и относительно безболезненно. Как бы там ни было, все это я рассказываю для того, чтобы вы поняли: я уже очень давно не проводила столько времени, изо дня в день, с одним мужчиной. Уже очень и очень давно у меня не было человека, с которым бы мне хотелось проводить много времени и который бы хотел проводить много времени со мной. С кем мне бы хотелось проснуться, заняться сексом, поговорить, поесть, потом опять заняться сексом и так далее. Очень печально, что это казалось мне таким необычным. Это заставило меня осознать, что, когда ты одинок, ты просто привыкаешь к отсутствию интимной близости в твоей жизни. Как бы там ни было, я хочу сказать, что для меня это была неделя сплошного, непрерывного счастья.
За все это время Томас сделал девять звонков по телефону: шесть по работе и три жене. Разговаривая с ней, он каждый раз выходил в другую комнату, так что я не знала, спрашивала ли она его, когда он приедет домой, – как не знала и того, что он ей на это отвечал. Пока Томас говорил с женой, я сидела на кровати, чувствуя себя жутко неловко. Я не могла отделаться от мыслей о том, что же это у них за семейная жизнь. Томас во всех отношениях был в высшей степени разумным человеком, который не опускался до вранья и ценил честность. Но выполнялось ли это, когда дело касалось его брака? Если твоя супруга или супруг по своему капризу уходит с кем-то, как можно считать это настоящей семьей? Или я просто приуменьшаю значение того, что он женат, чтобы не ощущать себя грязной шлюхой?
В конце концов я не выдержала и спросила у Томаса, интересуется ли его жена, когда он вернется домой. Он ответил мне, что у них есть договоренность: они могут отсутствовать две недели подряд, не более, без каких-либо объяснений. А затем пора возвращаться.
Это было интересное соглашение, и теперь, по крайней мере, я хотя бы знала, когда истекает наше время. Мне не нужно было больше гадать, когда закончится наш короткий медовый месяц. Две недели, а затем – Selamat tinggal[59], как говорят на Бали.
В один из таких дней, когда Томас разговаривал по телефону, я позвонила маме, просто чтобы сказать, что я здорова и со мной все хорошо. Когда я уже заканчивала разговор с ней, в телефоне раздались сигналы – еще один вызов. Я приняла его. Голос на другом конце линии был четким, высокомерным и холодным. Это была Кэндес, моя начальница, которая звонила мне из Нью-Йорка. Меня слегка встряхнуло. И я даже села чуть ровнее.
– Привет, Джулия, это Кэндес. Я звоню, чтобы поинтересоваться, как продвигается твоя работа.
– Ох. Привет, Кэндес. Хм… Работа идет отлично. Правда. Я уже столько всего узнала, это поразительно.
– Что ж, приятно слышать. А я беспокоилась, как бы не вышло так, что ты связалась с каким-нибудь итальянцем и теперь прожигаешь деньги, развлекаясь в Капистрано[60]. – Последнее слово она проговорила с отменным итальянским произношением.
– Нет, что вы, конечно нет. Я очень напряженно работаю. Очень.
Обернувшись в этот момент, я увидела Томаса в полотенце на бедрах. Он направлялся к небольшому бассейну, расположенному прямо возле нашей спальни. От напряжения я вспотела.
– Ладно, хорошо. Я сознаю, что это решение было принято мной несколько поспешно, но мы выдали тебе чек, а ты подписала договор, так что я хочу, чтобы ты знала: мы ожидаем, что ты оправдаешь наше доверие.
– Разумеется, – сказала я.
В этот момент Томас с громким всплеском прыгнул в бассейн. Я плотно прижала телефон к груди, чтобы приглушить этот звук.
– Я буду счастлива оправдать ваше доверие. Я соберу очень много материала, это будет удивительная книга.
Я сделала еще несколько заверений насчет того, как напряженно я тружусь и со сколькими женщинами уже успела пообщаться, после чего максимально быстро закончила разговор. Затем я постаралась как можно скорее выбросить этот разговор из головы. В том смысле, что, в конце концов, я все-таки была на отдыхе.
Итак, на восьмой день мы с Томасом наконец рискнули покинуть отель и пойти прогуляться. Мы прошлись по Манки-роуд и заглянули в некоторые местные картинные галереи. В одном маленьком кафе мы съели пополам тарелку специфического местного блюда ayam jeruk – свежий цыпленок, обжаренный в масле с чесноком и кокосовым молоком. Пока мы с Томасом сидели, глядя друг другу в глаза и улыбаясь (я была рада, что нахожусь далеко от дома и никто из знакомых не видит моего идиотского поведения), на мотоцикле подъехала пара: он – молодой человек, лет двадцати пяти, она – пожилая женщина, за пятьдесят. Сняв свои шлемы, они сели рядом с нами и, взявшись за руки, принялись разговаривать. Затем она наклонилась вперед и поцеловала его. Я перестала пялиться на Томаса и начала пялиться на них.
Томас наблюдал за тем, как я наблюдаю за ними, и улыбался.
– А, у нашего антрополога появился новый объект для исследований.
Я отвела взгляд от необычной пары. Мне и в голову не приходило, что мое поведение бросалось в глаза.
– Ну, это ведь интересно, разве не так?
Томас посмотрел на них.
– Скажи мне, что ты сейчас видишь?
Я быстро глянула в их сторону. Женщина была привлекательна, но уже немолода. Она была в расцвете среднего возраста: полная талия, дряблые руки, седые волосы, собранные на голове с помощью заколок. Парень был красавец. Стрижка «боб», черные волосы, разделенные посередине пробором, спускались чуть ниже ушей. Лицо очень тонкое, но с широкими бровями и большими карими глазами, которые придавали ему глубину и силу. Его тело было худощавым, но при этом мускулистым и подтянутым.
