— Я на самом деле не знаю, куда он пошел. — К Мор-не снова вернулось самообладание, и она отодвинулась от Сина.
Проклятие.
— Вытрите глаза, Морна. — Син отпустил ее и улыбнулся. — Вот увидите, все будет хорошо.
Она кивнула.
Оставив Морну, Син направился обратно в зал и в узком коридоре встретил нервно ломающего руки Астера.
— Вы разыскиваете Дермота, верно? — с тревогой спросил старик.
— Вы знали, что он руководит повстанцами? — Холодок побежал по спине Сина, когда он заметил, как изменился шотландец.
— Я подозревал, что он один из повстанцев, но если вы думаете, что он способен руководить ими, то ошибаетесь. — Астер усмехнулся.
Син так не считал. Он видел, как остальные смотрели на мальчика и как относились к нему. — Он старший сын последнего предводителя клана, так что это было бы только справедливо.
— Да, но когда умер Нейл, все хотели, чтобы предводителем стала Калли.
— Правда? — Син удивился, вспомнив, что говорила по этому поводу сама Калли.
— В ней течет кровь королевского рода, — кивнув, пояснил Астер, — и у нее хорошая голова на плечах. Все члены клана согласились, что, хотя она женщина, она выла бы хорошим предводителем клана.
— Тогда почему она не стала им?
— Она не захотела, боясь, что этим обидит Дермота и меня. На собрании она всех поблагодарила и вежливо отказалась.
— И тогда избрали вас. — Да.
Теперь Син во всем разобрался. Он понял лютую ненависть Дермота к нему и те завистливые взгляды, которые парень бросал на сестру и дядю, когда думал, что никто на него не смотрит.
—Должно быть, Дермот ужасно расстроился, увидев, что все голосуют за его сестру и дядю, а не за него, законного сына предводителя.
— Да, но в то время ему было всего тринадцать лет. По-настоящему он и не мог ни на что рассчитывать.
Но Син думал иначе. Мальчик в таком возрасте обладает самомнением, которое уступает только юношескому безрассудству.
— И как Дермот отнесся к свершившемуся?
— Разумеется, он был взбешен. Сказал, что если бы он был благородного происхождения, то все без колебаний избрали бы его, и пулей вылетел вон. Но, успокоившись, он согласился, что вполне разумно, чтобы главой клана стал я.
Син стиснул зубы. Когда у ребенка неприятности, никто не бывает так слеп, как любящие родители или дядя. Они не могут примириться с тем, что мальчик, которого они любят, может быть способен совершить подобное преступление. Но в возрасте Дермота Син был само ожесточенное разрушение.
— Как скоро после этого начались нападения?
— Наверное, недель через шесть.
— И с тех пор они продолжаются? Астер кивнул.
— Они когда-нибудь прекращались на время?
— Только когда Капли была в Лондоне и после того как она вернулась. Но это не означает, что виноват Дермот. Ни один человек в клане не хотел бы, чтобы девушка пострадала.
Син слушал и тщательно взвешивал слова старика. Астер ошибочно полагал, что Дермот покушался на жизнь Сина только из-за того, что Калли вышла замуж за врага. Дермот хотел как можно быстрее убрать Сина с дороги, особенно после того как Макнили в этот день благосклонно отнеслись к Сину. Если они примут Сина, то они примут англичан, а, по мнению Дермота, этому нужно помешать, чего бы это ни стоило, даже если пострадает Калли.
Нет, в отличие от Астера и Морны у Сина не было сомнения в вине мальчика, и их слова только подтверждали ее.
— У вас есть какие-нибудь соображения насчет того, где мог спрятаться Дермот?
— Да, — ответил Астер, немного подумав.
— Где?
— Позвольте, я пойду и посмотрю, смогу ли поговорить с ним. — Астер упрямо выставил вперед подбородок и всем своим видом дал понять Сину, что никогда добровольно не выдаст собственного племянника. — Если пойдете вы, он, безусловно, убежит еще дальше.
То, что сказал старик, было справедливо.
— Тогда найдите его и приведите домой.
— Если я на это соглашусь, что вы сделаете с парнем? — помедлив, спросил Астер.
Син некоторое время размышлял и в конце концов, глубоко вздохнув, сказал старику правду:
— Пока не знаю. Прежде чем решать, я хочу поговорить с ним.
— Я не допущу, чтобы вы причинили ему зло или отправили жить к этим вашим англичанам. — Голубые глаза Астера вспыхнули яростью. — Вы получите его только через мой труп.
— Астер, мы не в игрушки играем. — Син, стараясь, чтобы его голос звучал мягко, попытался убедить старика: — Генрих готов начать войну против вашего клана, а Дермот, по-видимому, не собирается добровольно останавливаться, пока она не началась. Вы действительно хотите, чтобы весь ваш клан погиб из-за действий одного вспыльчивого мальчишки?
— Я знаю, что не он руководит повстанцами, — со слепой убежденностью настаивал Астер. — Я пойду поговорю с ним и узнаю, кто втянул его в это дело. Кто бы это ни был, он непременно понесет наказание.
— А если я прав?
— Вы ошибаетесь. — Глаза у старика потускнели. — Должны ошибаться.
Капли сидела возле Саймона с миской холодной воды и мокрой тряпкой протирала ему лоб. Ей казалось странным, что она так заботится об этом англичанине, но все же она это делала. Очень скоро он и братья Сина станут ее семьей. Но больше всего ее удивляло то, как много значил для нее ее муж и как тяжело ей было думать, что придется жить без него. Этого было достаточно, чтобы сломить ее.
Дверь отворилась, и Калли, повернув голову, увидела, что Син стоит на пороге, держась одной рукой за ручку двери, а другую положив на дверной косяк.
— Как он? — спросил Син, войдя в комнату и закрыв за собой дверь.
— Спит. Думаю, с ним все будет в порядке. А как вы?
— Сожалею, что не съел кекс вместо него. — Син подошел ближе, не сводя взгляда с друга.
Калли знала, что он говорит искренне, это было написано у него на лице, и ей стало больно.
— Вы послали сообщение Дрейвену? Син кивнул.
— Дермот убежал, и Астер отправился искать его.
— Я должна была подтвердить ваши подозрения, сказать, что Дермот один из повстанцев. — От услышанной новости у Калли сдавило грудь.
— Миледи, никогда не извиняйтесь передо мной за то, что стремитесь защитить того, кого любите. Я иного от вас и не ожидал.
— Но мое молчание могло погубить вас и Саймона.
Испытывая мучительное желание, Син коснулся волос Калли и ласково прочесал пальцами шелковые локоны. Ее светло-зеленые глаза были полны того же страха и неуверенности, которые снедали его.
