— По традиции молодой супруг должен его съесть.
— Благодарю вас, миледи. — Син взял у нее из руки кекс, и Морна, покраснев от смущения, отошла.
— Пахнет восхитительно, — наклонившись, заметил Саймон.
— Ты обжора, Саймон, — усмехнулся Син. — Клянусь, когда-нибудь твое обжорство доведет тебя до смерти.
— Лорд Чудовище, я хочу потанцевать с вами. — Калли, подойдя к друзьям, взяла мужа за руку, и Син, отдав кекс Саймону, последовал за своей дамой.
Капли поразилась тому, как хорошо танцевал Син. Честно говоря, она ожидала, что он заупрямится или скажет, что не умеет, но ничего подобного не случилось. Этот мужчина оказался великолепным танцором.
— Мне кажется, вы сказали, что никогда не танцевали.
— Раньше никогда, но я достаточно часто наблюдал за другими, чтобы научиться.
Когда, обходя вокруг Сина, Калли поднялась на цыпочки и нежно поцеловала его в щеку, по толпе пронеслись одобрительные возгласы, а выражение на лице мужа заставило Калли рассмеяться.
— Вы удивительная женщина, — тихо сказал Син.
— Вряд ли, милорд, но мне приятно, что вы так думаете.
Когда мелодия закончилась и они покинули место для танцев, Морна протянула Калли свадебный кекс.
— Нам положено съесть их вместе, — повернулась Калли к мужу. — А вы свой уже съели?
— Я дал его Саймону, — он большим пальцем указал в сторону друга, — но уверен, что он уже съеден.
— Считается, что для счастья их нужно съесть вместе.
— Как говорят, это гарантирует продолжение рода. — Морна поцокала языком. — По ребенку на каждое маковое зернышко, которое вы оба проглотили.
Син лукаво улыбнулся Калли, нисколько не веря в суеверия, но не стал обижать женщину, которая была добра к нему.
— Что ж, в таком случае пойду потребую его вернуть, — подмигнул Син жене.
Он пересек зал и вдруг увидел, как побледнел Саймон.
— Что случилось?
— Я не могу дышать. — Лоб Саймона покрылся каплями пота.
В этот момент Джейми закричал, что одна из собак заболела. Пес доковылял до середины комнаты и свалился.
— Саймон, — у Сина сжалось сердце, — ты ел что-нибудь такое же, что и одна из собак?
— Кекс, — прерывающимся голосом ответил Саймон. — Он показался мне невкусным, поэтому я отдал остаток собаке.
— Яд. — Син пристально посмотрел на Калли. — Принесите мне рвотное. — Положив руку Саймона себе на плечи, он повел его к лестнице. — Нужно подняться наверх, пока яд не отравил все твое тело.
Саймон спотыкался на каждом шагу, и Син в конце концов поднял его и понес на руках, как ребенка. К изумлению Сина, его друг не возражал, и это больше, нежели что-либо другое, говорило о серьезности состояния Саймона.
К тому времени, когда они добрались до комнаты Саймона, он дрожал и обливался потом. Вскоре к ним пришла и Калли, она подала Сину чашку своего лекарства, а сама держала ведро. Заставив Саймона выпить отвратительно пахнущую жидкость, Син ждал, пока его друг опустошит желудок в это ведро. Все это время в Сине кипело возмущение тем, что кто-то стремился убить его самым подлым образом и что бедный Саймон, к несчастью, оказался жертвой заговора.
Калли старалась сделать все, чтобы Саймону стало легче, но он оставался бледным и слабым, и она молилась, чтобы им удалось вовремя вывести яд из его организма и он не причинил бы большого вреда.
— Кто мог это сделать? — спросила Калли.
— Очевидно, один из ваших повстанцев, — прищурившись, ответил Син.
— Но почему Саймон? — Калли не понимала, почему кто-то хотел причинить зло такому доброму человеку.
— Калли, он съел кекс, предназначенный для меня. При этих словах у нее сжалось сердце. Нет, этого не могло быть. Она думала, что после сегодняшнего происшествия ее клан изменил отношение к ее мужу. Господи, он же спас жизнь Фрейзеру, так почему же кто-то покушался на Сина после того, что он сделал в этот день? — Кто?
— Останьтесь здесь и присмотрите за ним, — попросил Син, не ответив на ее вопрос. — Мне нужно послать сообщение его брату.
Калли кивнула, но в ее глазах Син увидел терзавшие ее сомнения и боль. Бог пощадил ее, но по ее лицу было ясно видно, что она не в состоянии осознать, что кто-то мог поступить так ужасно.
Но Сину, к сожалению, это было знакомо.
В ярости и с жаждой мести он вышел из комнаты и направился вниз.
Войдя в зал, он увидел, что празднующие разошлись и осталось всего несколько человек: его братья, Астер и Ангус.
— Как парень? — спросил Ангус.
— Пока не известно.
На лицах братьев было написано крайнее возмущение.
— Но целью был ты, верно? — спросил Лахлан.
— Я предположил бы так.
— Тогда я скажу, что пора охладить несколько голов. — Юан сжал кулак. — Что скажете, братья? Готовы задать перцу?
— Не сейчас, — отозвался Син. — Сначала мне нужно еще кое-что сделать. Вы не знаете, где Морна? — обратился он к Астеру. — У меня есть к ней безотлагательный вопрос.
— Когда я последний раз видел ее, она шла в кухню.
— Благодарю.
Син отправился к ней, и когда вошел в кухню, Морна уже собиралась уходить. Она испуганно взглянула на Сина, когда он появился в дверях, и по тому, как она нервно огладывалась, по ее внезапному замешательству ему мгновенно все стало ясно.
— Где он? — спросил Син. — Кто?
— Дермот.
— Почему вы об этом спрашиваете? — Ее лицо стало еще бледнее, а руки еще сильнее задрожали.
— Морна, — Син мягко взял ее под локоть, стараясь успокоить, — это важно. Когда он пустил в меня стрелу, это было весьма скверно, но сейчас невинный человек может умереть из-за того, что Дермот хочет изобразить из себя героя перед своим народом.
— Мой сын не способен ни на что подобное. — Но ее тело сказало обратное, хотя она и сбросила руку Сина.
— Клянусь вам, я хочу просто поговорить с ним. Я не собираюсь делать ему ничего плохого. По крайней мере в настоящий момент.
— Я не знаю, где он. — По щекам Морны потекли слезы. — Он убежал в ту минуту, когда вы повели наверх друга. Но он этого не делал. Я уверена, что он этого не делал.
Утвердившись в своих подозрениях, Син глубоко вздохнул. Сомнений больше не оставалось.
— Ведь это он дал вам кексы, не правда ли?
— Он этого не делал, — разрыдалась Морна. — Он хороший мальчик. Он любит сестру и никогда бы не обидел ее.
— Ш-ш. — Обняв женщину, Син привлек ее к себе, и она продолжала рыдать у него на груди. — Я хочу просто поговорить с парнем, — тихо сказал он, касаясь губами ее волос.
